Белорусское предприятие, специализирующееся на заготовке и переработке лома и отходов черных и цветных металлов, приобрело тяговый модуль вагонов (локомобиль) ТМВ-2 Уралвагонзавода (УВЗ, входит в Госкорпорацию Ростех) в базовой комплектации с правом выхода на пути общего пользования. Это не первая экспортная поставка ТМВ-2: четыре такие машины уже отгружены в Азербайджан, две — в Казахстан. А всего Уралвагонзавод изготовил и поставил партнерам более 20 тяговых модулей вагонов. Девять локомобилей приобретены РЖД и успешно эксплуатируются в мотор-вагонных депо разных городов.
Как сообщили в пресс-службе УВЗ, тяговый модуль вагонов — пример диверсификации производства: он относится к разряду инновационных продуктов и по техническим характеристикам не уступает зарубежным аналогам. ТМВ-2 — самостоятельное изделие, не привязанное к шасси ранее выпущенной дорожной техники, что выгодно отличает разработку УВЗ от прямых конкурентов.
По итогам прошлого года доля гражданской продукции в общем объеме производства корпорации УВЗ, объединяющей несколько НИИ и десятки оборонных предприятий, составила 38%, на головном заводе в Нижнем Тагиле — 46% (преимущественно выпуск железнодорожной техники). Сегодня у российских предприятий ОПК не остается выбора, кроме как диверсифицировать производство за счет разработки и освоения выпуска высокотехнологичной гражданской продукции. По мере выполнения программы вооружений объемы и финансирование гособоронзаказа будут сокращаться, причем уже в ближайшие годы.
— Почему диверсификация — жизненная необходимость? Я как один из авторов текущей государственной программы вооружений хорошо знаю, что хоть она по объемам практически сохраняется до 2027 года, тем не менее войска насыщаются современными образцами и нужда в массовых закупках отсутствует, — разъяснил ситуацию вице-премьер правительства РФ Юрий Борисов, выступивший в июле на екатеринбургской выставке «Иннопром-2019». — Конечно, там картина разная. Рост объемов в сухопутных войсках будет продолжаться еще три-пять лет.
А что касается, скажем, авиационного направления, то мы уже приходим к насыщению боевыми самолетами и вертолетами. Поэтому остаются две составляющие — экспорт вооружения и производство гражданской продукции.
При этом масштабная экспансия российских оружейников в новые сегменты мирового рынка невозможна в силу его консервативности.
— В экспорте вооружений наша задача — хотя бы сохранить имеющиеся позиции, — признается Юрий Борисов. — По объемам продаж мы сегодня вторые, но ситуация на этом рынке очень сложная, очень много политики. Тем более что исчерпывается потенциал существующих образцов вооружений, и нам нужно выходить на новые модельные ряды, а это сложный и длительный процесс. Нужно оформлять паспорта экспортного облика и выводить продукцию только тогда, когда уже насыщена родная армия.
Драйвером развития российского ОПК в этих условиях призвана стать диверсификация — перевод части оборонного производства на «гражданские рельсы». Президент поставил перед правительством РФ задачу — довести долю гражданской продукции к 2024 году до 30%, а к 2030 — до 50%. Как достичь этих показателей, сделав отрасль экономически прибыльной и инвестиционно привлекательной?
Работа для вернувшихся с войны
Заметим, сегодня ни госчиновники, ни промышленники принципиально не используют термин «конверсия», столь модный во времена горбачевской перестройки и ельцинского лихолетья. Причина одна: конверсия начала 90-х с треском провалилась вместе со всей новой промышленной политикой, точнее, ее полным отсутствием.
— Одна из важнейших причин неудачи конверсии 90-х — экономическая среда. Это кризис платежей и государственного регулирования, отсутствие финансирования, однотипность технологической базы, — убежден генеральный директор концерна ВКО «Алмаз — Антей» Ян Новиков. — В результате предприятия были вынуждены осваивать производство самой примитивной продукции. В жесткой конкурентной среде они сначала жертвовали прибылью, а потом уходили в убыток и закрывали это направление. Чтобы нам не повторить этот неудачный опыт, нужны инвестиции, наращивание особых компетенций в выборе направлений диверсификации. Нужна государственная политика — кредитная, налоговая, дивидендная, которая стимулировала бы в том числе вложение собственной прибыли в развитие производства.
Опыт конверсии есть и у американцев, которые, как и мы, после окончания холодной войны в начале 90-х встали перед необходимостью спасения крупных компаний, «работавших на войну».
В 1993 году в США была принята пятилетняя программа диверсификации оборонной промышленности. В отличие от нас там ежегодно выделяли государственные средства на освоение производства гражданской продукции в объеме 5 млрд долларов. В результате удалось провести достаточно серьезные преобразования. Сегодня доля гражданской продукции в объеме производства крупнейших американских компаний, работающих в оборонном комплексе, в среднем превышает 50%. Аналогичная ситуация в Евросоюзе и Китае. В российском ОПК по итогам 2018 года уровень диверсификации составил 20,9%.
— Динамика неплохая, но это эффект низкой базы. Каждый следующий процент будет доставаться нам с кровью, — комментирует статистику Юрий Борисов. — Это комплексная задача, нам нужно наращивать усилия по всем направлениям: обеспечивать взаимодействие заказчиков и исполнителей, продолжать работу по нормативным документам, огромный резерв лежит в таможенной, налоговой и тарифной политике, это также дешевые деньги и различные финансовые инструменты.
Теперь ты в бизнесе
Сегодняшнюю диверсификацию правительство рассматривает не только как средство для выживания и развития предприятий ОПК, а в качестве одного из драйверов экономического и технологического развития страны. Поэтому диверсификация — это во многом вопрос развития передовых технологий. При выполнении оборонного заказа предприятия получали государственные средства в качестве оплаты всего процесса создания продукции спецназначения, включая этапы научно-исследовательских разработок, опытно-конструкторских работ и подготовки производства. Гражданскую продукцию промышленники должны создавать на собственные либо привлеченные деньги, принимая на себя все коммерческие риски выхода на рынок. И на этом пути возникает множество барьеров.
Первый — кадровый. Руководители предприятий ОПК попросту не умеют работать на высококонкурентных рынках гражданской продукции. У них другие компетенции — выстраивание работы с представителями Минобороны, Рособоронэкспорта, смежниками. Кроме того, они не заточены на сокращение издержек производства и снижение себестоимости продукции, поскольку знают: сколько предприятие сэкономит, столько у него государство и отнимет в виде снижения закупочных цен. Даже составить толковый бизнес-проект, чтобы получить льготное кредитование, для оборонщиков большая сложность. Выход один — обучение менеджеров высшего звена. Фонд развития промышленности (ФРП) планирует совместно с РАНХиГС в сентябре открыть программу подготовки проектных менеджеров из числа работников оборонных предприятий и частично ее финансировать.
На сегодняшний день федеральный ФРП выдал оборонным предприятиям в виде льготных кредитов 19,7 млрд рублей. Флагманская программа фонда — «Конверсия» (вероятно, там не в курсе, что термин под негласным запретом) — предусматривает выделение пятилетнего кредита под 1% на первые три года и 5% на последующие два. Кроме того, ФРП кредитует по льготным ставкам промышленные предприятия, закупающие гражданскую продукцию у оборонщиков. Тем самым отчасти решается проблема сбыта для предприятий ОПК.
Первый заместитель директора ФРП Андрей Манойло обозначил ключевые проблемы:
— В последнее время к нам приходят оборонные предприятия и берут льготные займы на выпуск продукции, которой они никогда не занимались, нет никакой технологической компетенции. Покупается под ключ иностранная линия. Конечно, это может превратиться в некий дополнительный бизнес, но основная компетенция этого предприятия все-таки в другом, и на это следовало бы обратить внимание. Второе. Многие предприятия ОПК, получающие у нас заем, уходят в процедуру корпоративного одобрения, которая длится три-четыре-пять месяцев. Было бы полезно установить руководителям оборонных предприятий некие нормативы на использование финансового результата, получаемого от выпуска гражданской продукции, для развития производства. Третье. Предприятия ОПК находятся в условиях неравной конкуренции с выпускающими аналогичные товары резидентами территорий опережающего социально-экономического развития. Для оборонщиков можно было бы ввести те же льготы, что и для резидентов ТОСЭР.
Но главнейшая проблема — катастрофическая нехватка у предприятий оборотных средств. И силами одного ФРП даже с сетью из 60 региональных фондов ее не решить.
— Вступая с заказчиком в товарно-денежные отношения, мы имеем рентабельность на уровне где-то 20%. С учетом различных факторов, включая инфляционный процесс, на выходе (если это длительный цикл) в лучшем случае получается 3 — 5%. Поэтому объем собственных средств достаточно ограничен, — пояснил Юрий Борисов.
По мнению председателя Промсвязьбанка Петра Фрадкова, государство должно субсидировать процентную ставку по банковским кредитам, выдаваемым на реализацию гражданских проектов в ОПК, но при этом отталкиваться от спроса и выдавать субсидии не производителю, а покупателю: «Этот принцип позволяет покупателю брать то, что ему нужно, а не то, что предприятие может и умеет производить».
Беда еще и в серьезной закредитованности предприятий ОПК: по официальным данным, кредитов набрано примерно на 2,2 трлн рублей. По нынешним ставкам оборонщики вынуждены ежегодно выплачивать только в виде процентов около 200 миллиардов, не считая платежей по основному телу кредита. Эта цифра бьется с плановой прибылью предприятий ОПК.
— Мы обращались к президенту с просьбой провести расчистку этого кредитного портфеля, — отметил Юрий Борисов. — Тут могут быть использованы разные механизмы. Треть этого объема (600 — 700 млрд рублей) на самом деле не погашается, а идет только выплата процентов — 70 миллиардов в год, основное тело кредита абсолютно точно уже никогда не будет погашено, потому что предприятия не в состоянии это сделать. В этом случае государство должно подставить плечо: либо провести докапитализацию предприятий (они же в основном государственные), либо списать или реструктуризировать эти кредиты. Если промышленность не вздохнет, не получит необходимые объемы, а это свыше миллиарда долларов, предприятия не смогут инвестировать в том числе в процесс диверсификации.
В настоящее время правительство создает опорный банк, где будет аккумулирована львиная доля государственного заказа, до 70%. Это позволит, используя остатки средств, находящихся в банке, осуществлять льготное кредитование предприятий ОПК. Первые 37 млрд рублей под 6,5% годовых уже закредитованы.
Встреча с покупателем
Но и накачать финансами оборонку — полдела. Важно грамотно определить спрос на конкретные виды гражданской продукции. Дело в том, что потенциальные покупатели мало знакомы с возможностями предприятий ОПК в силу их информационной закрытости. Поэтому нужны онлайн- и оффлайн-площадки, на которых можно устраивать такой диалог. Отсутствие сегодня подтвержденного спроса на продукцию российского ОПК не позволяет финансово-кредитным организациям дать адекватную оценку рисков проекта. А это отражается на стоимости денег. Кроме того, важно создать единое информационное пространство, которое бы позволило участникам проектов диверсификации и банкам интегрировать в проекты меры государственной поддержки (а таких мер сегодня уже около шестисот).
К слову, на определенный перекос мер господдержки обращает внимание генеральный директор корпорации «Уралвагонзавод» Александр Потапов:
— У нас сейчас идет тенденция на смещение субсидий к экспортно ориентированной продукции. Отчасти это правильно. Только это происходит за счет того, что другие субсидии снимаются. А многие из нас сегодня находятся под санкциями. Не всегда так просто выходить на внешний рынок гражданской продукции. Это надо учитывать.
В плане диверсификации оборонщикам хорошо бы освоиться хотя бы на внутреннем рынке, тем более что его масштабы огромны. По заявлению заместителя министра экономического развития РФ Азера Талыбова, «емкость рынка по направлениям всех заявленных нацпроектов составляет порядка 6 трлн рублей, из которых 1,2 триллиона могут и должны освоить предприятия ОПК, в том числе в сферах нефтегазового комплекса и электроэнергетики». Крупнейшим госкомпаниям предполагается поставить соответствующие задачи на уровне системы KPI по закупке соответствующей техники.
В правительстве склоняются к тому, чтобы, инициировав внесение поправок в 44-ФЗ о госзакупках, дать явные преференции российским производителям, и в первую очередь предприятиям ОПК, обозначив квоты на обязательную покупку продукции отечественного производства. Но здесь возникает сразу несколько рисков: покупатели могут получить некачественную продукцию и монополиста, который будет задирать цены.
— Нам нужно решить, как обойти эти риски. Квотирование — это такая тупая простая норма, но она должна быть действенной, — признает Юрий Борисов. — Потому что основная задача нацпроектов — наполнить внутренний рынок отечественной продукцией, чтобы мы хотя бы здесь доминировали. Это катализатор для развития промышленности. Рынок очень конкурентный, и без жесткого администрирования нам не обойтись.
Оборонщики, естественно, «за»:
— Примеры квотирования у нас уже есть по малому и среднему бизнесу. Почему не пойти по этому пути? Какой процент — это вопрос, но это точно нужно поддерживать, — соглашается Александр Потапов.
Есть и другие способы поддержки проводимой в ОПК диверсификации. Так, в июне 2019 года вышли изменения в федеральное законодательство в части специнвестконтрактов (СПИК). Теперь для предприятий ОПК понижен порог инвестирования по СПИК с 3 миллиардов до 750 млн рублей. Фондом развития промышленности для нужд ОПК повышен потолок займа с 500 до 750 млн рублей.
В правительстве рассматривается еще одна мера — заключение предприятиями ОПК контрактов с отлагательными условиями. Сегодня в некоторых рыночных нишах оборонщики вообще не присутствуют. Но они готовы получить требования от потенциальных заказчиков и организовать работу, чтобы вывести на рынок гражданскую продукцию через два-три года. По таким твердым контрактам работают авиа- и кораблестроители: новой техники еще нет, а договор уже есть.
Но с преференциями для оборонщиков важно не перегнуть. Меры государственной поддержки должны быть комплексными, действенными, при этом четко ограниченными во времени. Четырех-пяти лет достаточно, чтобы предприятия ОПК освоились на гражданке.
