Реформа 2009 года, обязавшая российские вузы принимать решение о зачислении абитуриентов на основании результатов единого государственного экзамена (ЕГЭ), привела к троекратному увеличению показателей географической мобильности среди выпускников школ из небольших и малых городов. Таков главный вывод исследования, проведенного интернациональным коллективом экономистов в составе профессора департамента экономики Университета
Эссекса (Великобритания) Марко Францескони и доцентов Международного института экономики и финансов (НИУ ВШЭ, Москва) Фабиана Слонимчика и Анны Юрко.
По сути, это первое исследование, которое оценивает эффекты введения ЕГЭ по широкому кругу показателей. Авторам работы была присуждена Национальная премия по прикладной экономике 2020 года*.
Напомним, до 2009 года зачисление абитуриентов производилось по результатам экзаменов, имевших в каждом вузе свою специфику. Реформа обязала высшие учебные заведения принимать решения о зачислении на основании баллов, полученных выпускниками школ при сдаче единого государственного выпускного экзамена.
На положении афроамериканцев 60-х
Исследователи задались целью изучить, как введение ЕГЭ повлияло на географическую мобильность абитуриентов и социально-экономическое поведение их родителей.
И столкнулись с ограниченностью данных о высшем образовании в постсоветской России. К примеру, в открытом доступе они не обнаружили данных о происхождении студента (является ли он иногородним или местным), качественной информации в целом о миграции внутри нашей страны. Авторы использовали большую базу данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения РМЭЗ НИУ ВШЭ. Это лонгитюдное исследование (изучается одна и та же группа объектов (или людей) в течение времени, за которое эти объекты успевают существенным образом поменять какие-либо значимые признаки), которое проводится с 1994 года по репрезентативной выборке из нескольких тысяч домохозяйств.
На основании изученных материалов и собственных расчетов исследователи делают вывод, что до реформы 2009 года доступ в российские вузы характеризовался очень высокой степенью неравенства: «Абитуриенты из семей с низким социально-экономическим положением (СЭП) имели значительно более низкие шансы подать заявки в вузы и получить высшее образование, чем абитуриенты с высоким СЭП. Например, данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения 2006 года показывают, что около 65% людей в возрасте 25 — 29 лет, имеющих высшее образование, указывали, что их отец также имел высшее образование, в противовес 20% тех, чей отец не имел такого образования. Такая значительная разница в 45% двукратно превышает показатель, наблюдаемый в США при сравнении детей из семей с низким и высоким доходом за последние 40 лет, и сравнима с разницей показателей белых и афроамериканских выпускников колледжей, наблюдавшейся в 1960-е годы».
Другой важный аспект разрыва в показателях получения высшего образования в России до 2009 года — география происхождения выпускников вузов: «До 2009 года менее 20% молодых россиян были рождены в десяти крупнейших городах страны, и тем не менее именно они составляли 60% от общего количества выпускников университетов, тогда как лишь один из десяти выпускников был рожден в небольшом городе или в сельской местности, при том что таковые составляли около половины населения страны возраста абитуриентов». Это объясняется тем, что домохозяйства малых городов и других периферийных районов имели совокупный доход на 40 — 50% ниже, чем доход в больших городах, даже после принятия в расчет размера семьи и стоимости жизни на местах.
Сторонники введения ЕГЭ утверждали, что в результате реформы значительно снизятся затраты на поступление в вузы, особенно для студентов из периферийных регионов, живущих далеко от больших городов, где расположены элитные университеты (к примеру, более 200 вузов расположены в Москве и Санкт-Петербурге). Поскольку поступление на основе баллов ЕГЭ означало бы, что абитуриенту не нужно готовиться к экзаменам в различных университетах и сдавать их отдельно по каждой выбранной программе. Дореформенные расходы включали в себя деньги и время, необходимое на подготовку (в дополнение к подготовке к школьным выпускным экзаменам), расходы на материалы для подготовки, учебники и репетиторов, а также затраты на проезд до места сдачи вступительных экзаменов и временное проживание там.
«Другие возможные расходы дореформенного периода были связаны с коррупцией и фаворитизмом, которые снижали шансы абитуриентов из периферийных регионов в сравнении с жителями больших городов, отчасти потому что у последних было больше понимания и прямой доступ к системе приема в вузы и ее работникам, доступ к материалам для подготовки к университетским экзаменам, а также посещение подготовительных курсов, которые составляли значительную часть дополнительного дохода университетских преподавателей», — говорится в исследовании.
Введение ЕГЭ должно было способствовать уменьшению сложностей, связанных с большими затратами на поступление, а также позволить абитуриентам подавать заявки сразу в несколько вузов и на несколько программ, что было чрезвычайно сложно в дореформенный период. Реформа подразумевала демократизацию доступа к высшему образованию для большой группы молодых людей, проживающих в малых городах России, не имеющих или почти не имеющих институтов и университетов. Насколько оправдались эти ожидания за прошедшее десятилетие?
Эффекты демократизации
Чтобы изучить эффекты реформы на географическую мобильность абитуриентов, авторы работы рассматривают несколько различных, но связанных между собой блоков информации. Например, анализируется мобильность с точки зрения места происхождения семьи с использованием данных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения за период с 1994 по 2014 год. Сравниваются возможности покинуть родительский дом для учеников 11 класса, на которых повлияла реформа ЕГЭ, с аналогичными возможностями для детей той же возрастной группы, не учащихся в 11 классе. Исследование показывает, что показатель количества уезжающих от родителей детей резко увеличивается сразу после реформы для первой группы, тогда как мобильность второй группы остается неизменной.
Также показывается, что влияние реформы на географическую мобильность существует лишь в тех местах, где нет больших вузов. Метод сравнения разностей позволяет выявить, что доля выпускников школ в малых городах России, которые покинули родительский дом по окончании школы, увеличилась на 12 процентных пунктов вследствие реформы ЕГЭ — это троекратное увеличение по сравнению с показателями мобильности до 2009 года. Речь идет именно о тех городах, которые характеризуются неудовлетворенным спросом на высшее образование и где школьное образование достаточно высокого качества. Что интересно, исследование не выявило никакого значительного влияния ЕГЭ на мобильность выпускников школ в сельской местности, отчасти из-за низкого качества школьного образования.
Рост географической мобильности выпускников школ определили два важных фактора. Первый — социально-экономический статус родителей, в соответствии с которым наличие родителей с высшим образованием является ключевой предпосылкой к мобильности. Второй — это информация: школьники старших классов из небольших и малых городов стали единственными, кто в результате реформы с введением ЕГЭ показали рост намерений поступать в вузы. Следовательно, реформа изменила их ожидания.
«Предполагаемый эффект реформы ЕГЭ на географическую мобильность значителен, он <…> обуславливает около одной пятой всей межрегиональной миграции в России в годы после реформы», — заключают исследователи, утверждая, что «реформа ЕГЭ сыграла ключевую роль в увеличении доступа к высшему образованию для менее благополучных молодых людей, которые бы в ином случае не поступили в университет в России».
Кроме того, авторы работы обнаружили, что введение ЕГЭ привело к неожиданным результатам в других областях. Так, увеличение мобильности абитуриентов с целью поступления в университет сопровождалось ростом на 40 — 50% финансовых трансферов от родителей к детям во время принятия решения о переезде, а также увеличением на 70% расходов домохозяйств на образование во время последнего года обучения ребенка в школе. «Это указывает на значительные инвестиции, сделанные значительной частью дальновидных родителей, проживающих в малых городах, в отношении своих детей. В отсутствие реформы таких инвестиций бы не было. Едва ли эти изменения являются нежелательными», — подчеркивается в исследовании.
При этом исследователи не нашли доказательств того, что реформа привела к непредсказуемым и неблагоприятным изменениям в поведении родителей, в частности, это не повлияло на основные категории потребления домохозяйств и на разводы среди родителей.
В то же время авторы работы приходят к выводу, что «с помощью значительного снижения расходов на поступление реформа сделала доступ к высшему образованию более демократичным и легким для всех студентов, особенно для менее благополучных регионов России» (здесь имеются в виду малые города, обделенные вузами). Будет ли вызванный реформой ЕГЭ более равный доступ к высшему образованию иметь долгосрочный эффект и последствия для социальной мобильности, семейной жизни и политической демократизации в России — станет понятно в более долгосрочной перспективе.
* Присуждается раз в два года за выдающиеся опубликованные научные работы, посвященные анализу российской экономики на страновом, отраслевом, региональном уровне или на уровне отдельных компаний. Учредители — НИУ ВШЭ, Российская экономическая школа, Уральский федеральный университет в лице Института экономики и управления, Ассоциация независимых центров экономического анализа, Институт мировой экономики и международных отношений, журнал «Эксперт».
ЕГЭ 2021: задания, решу, варианты, ответы? Все чушь!
Новости ЕГЭ 2021: Остановить уплощение школы
