— Валерий, в чем особенность сервисов вашей компании?

— Последние восемь лет наша компания NexTouch занимается производством интерактивного оборудования для школ и вузов. Грубо говоря, мы заменяем меловые доски на сенсорные панели. Проблемы образовательного процесса мы знаем хорошо, и решили, что можем предложить технологии дистанционного обучения. Мы разработали приложение, которое мгновенно превращает устную речь преподавателя в текст, который можно читать в реальном времени, а затем сохранить в форме конспекта. Приложение ассистивное — облегчает процесс обучения и коммуникации для людей с нарушениями слуха. Кроме того, эта интерактивная платформа полностью оцифровывает процесс обучения: дети, которые не могут физически присутствовать на занятиях, заходят в приложение и попадают в свой класс на урок, который сейчас идет, где они могут слушать, отвечать на вопросы, выполнять задания и так далее.

В 2020 году, когда началась пандемия, мы увидели новый рынок и решили сместить разработку в сторону маркетплейса для проведения и монетизации онлайн-мероприятий. Любой пользователь, попадая на нашу платформу, может увидеть все онлайн-конференции, идущие в настоящий момент в мире, подключиться к ним, общаться с другими участниками, выходить в эфир, задавать вопросы, создавать свои небольшие комнаты внутри этих конференций, собирать людей по интересам, знакомиться с коллегами из профессиональных сообществ. Кроме того, мы предложили организаторам мероприятий инструмент для создателей контента и его монетизации. Это интересно компаниям, которые проводят крупные конференции. Например, Центробанку или международной корпорации Amazon. Мы можем обеспечить доступ аудитории из 200 стран, синхронный перевод для пользователей без языковых навыков, помочь им купить билет на отдельные сессии внутри большого мероприятия.

— На какой стадии сейчас проект Everytale?

— Маркетплейс выходит из бета-версии, с этого лета мы уже коммерциализируемся, выручка на данный момент составляет около 40 млн рублей, до конца года планируется получить около 70 млн рублей. Скоро пройдет большое обновление, и мы с ним намерены выйти на рынок США и Африки.

— Какой начальный капитал вы использовали?

— Первые ресурсы мы направили из прибыли NexTouch. Мы договорились с партнерами и вложили 2 млн долларов собственных средств в стартап Everytale, а в конце прошлого года привлекли 650 тыс. долларов от инвесторов.

«Нет людей, которые рождены с первого раза выиграть»

— Как вы пришли в технологическое предпринимательство?

— Я не технический специалист, я управленец. Работал на себя с четвертого курса первого института. У меня в характере замечать несовершенства вокруг и стремиться их исправить. Вот так, следуя за своими стремлениями, я с 2009 года создал четыре компании, каждая из которых становилась лидером в своем сегменте. В NexТouch меня позвали друзья: они придумали уникальную для своего времени технологию, но не знали, как ее коммерциализировать. Мне надо было вывести этот продукт на рынок, что мы успешно и сделали, компания выросла с оборота 40 млн рублей в 2014 году до более 1 млрд в этом году. Сейчас заключили соглашение и находимся на последней стадии привлечения инвестиций, надеемся через пару лет провести IPO NexТouch.

— Где вы учились?

— Я из Калининграда, а это огромный транспортный узел. Самым престижным здесь всегда считалось заниматься организацией транспортных и грузопотоков, управлением ими. Я закончил Балтийскую государственную академию рыбопромыслового флота по специальности «инженер по управлению на транспорте». В 2011 году переехал в Москву, поступил в Финансовый университет при правительстве РФ и окончил его в 2014 году. В 2017 году окончил президентскую программу подготовки управленческих кадров по направлению инновационного управления предприятием в РАНХиГС, а в 2020 году получил МВА Высшей школы экономики по направлению социальное предпринимательство.

— А что за компания была первой — на четвертом курсе?

— Я создал экспедиторскую компанию, которая вошла в топ-3 на рынке. В конце 2010 года привлек первый миллион долларов инвестиций, сделал специализированную транспортную компанию — таких никогда не было в России. В 2012 году она была продана.

Я всегда искал ниши, которые, во-первых, мне интересны, во-вторых, в тех частях рынка, которые еще находятся в зародыше и не имеют сложившихся правил игры. В этом случае ты можешь сам определять эти правила, работать на своих условиях.

— Предположим, что это один из элементов успешности. Что еще входит в формулу?

— Если сложить талант человека, его стремление стать лучшим, а также образование, которое он получил, все это вместе дает 1% успеха. И этот 1% надо умножить на количество попыток. Нет людей, которые рождены с первого раза выиграть. Я сам преподаю в РАНХиГС и часто рассказываю студентам историю компании Angry Birds, которая только с 49-й попытки сделала успешный игровой продукт. И еще одно условие — правильное время. Есть огромное количество стартапов, которые создали гениальный продукт, но рынок под него не был готов.

«Каждый должен знать, куда идет компания»

— Что ограничивает рост стартапа?

— Всегда есть проблемы управления. Когда ты один, ты отвечаешь за все и отчитываешься перед собой. Когда у тебя растет команда, в нее приходят абсолютно разные люди. Тут приходится искать ответ на

вопрос, как заставить их работать слаженно. И каждый раз это будет индивидуальное решение. У нас сейчас, например, 40 человек в проекте Everytale: люди из четырех стран, из всех часовых поясов. Это две разные команды: одна разрабатывает продукт, а другая его продает. И обе ненавидят друг друга, потому что задача команды продаж — продать суперпродукт, которого еще нет, а задача команды разработки — как можно дольше не продавать продукт, чтобы сделать его как можно лучше.

— И как вы их мирите?

— Раз в неделю устраиваем тимбилдинг, совместные игры по поиску решений или просто развлекательные игры, чтобы все знали, куда идет компания. Но у нас 40 человек, а я представляю, что происходит с людьми, которые работают, например, в Сбертехе, где тысяча сотрудников.

Повторю: каждый должен знать, куда идет компания. Когда Илон Маск водил людей на «SpaceX», один из репортеров подошел к механику, который крутил какую-то гайку, и спросил, что тот делает. «Я отправляю людей в космос, — ответил мастер. — Для того чтобы улететь в космос, нужен космический корабль, чтобы построить космический корабль, нужно построить его элементы, и я сейчас прикручиваю гайку к одному из этих элементов. Без этого люди не полетят в космос». То есть идеология у каждого сотрудника команды должна быть абсолютно одинаковая. Если люди не знают, для чего они пишут ту или иную строчку кода, успеха компания не добьется.

— Насколько важен доступ к финансированию?

— Это стандартная проблема, из-за которой 99% компаний не выживают.

Кроме того, мешают административные барьеры: это одна из причин, почему мы ушли из индустрии образовательной в event-индустрию. Если я хочу со своим продуктом, какой бы классный он ни был, прийти в государственное учреждение и установить его там, я должен около года потратить на всевозможные согласования и пилотные тестирования. Вуз не заинтересован в том, чтобы платить, он будет стараться как можно дольше бесплатно пользоваться продуктом.

И это касается не только России. Если я приду в вуз в Германии, мне сообщат: «А у нас нет компьютеров, ваш продукт нам не подойдет». В Америке директор департамента образования скажет: это вам не Россия, мы не можем приказать профессору работать с вашей платформой. Бороться с этими административными и культурными барьерами невозможно. Нужно просто быстро оценить и изменить направление, от чего-то отказаться. Да, это не всегда легко. Стартап для основателя — как ребенок: его любят, каким бы тот ни был. Но иногда нужно сделать пивот (от англ. pivot, «вращение», — резкое изменение направления стартапа с целью его дальнейшего развития и сохранения жизнеспособности), как бы страшно, больно и грустно тебе ни было. Иначе ты просто потратишь все свои ресурсы, и на этом проект закончится. А если ты имеешь моральные силы, чтобы изменить свой продукт и стратегию оперативно, глядя на потребности рынка, то шансы на успех повышаются.

Что надо строить во время шторма

— Вы запустили event-проект в 2020 году. COVID подтолкнул?

— В определенной степени да. Пользователь ушел в онлайн, event-индустрия сейчас — самый быстрорастущий рынок. Наш конкурент, который вышел на полгода раньше нас, стоил 40 млн долларов, а сегодня — уже 8 млрд долларов, и это за один год. Если в России ограничения в передвижении еще более лояльные и люди все-таки собираются на каких-то мероприятиях, то мир весь живет удаленно, все конференции проводятся дистанционно. В любом проекте самое важное — платежеспособность потребителя, а люди сейчас уже привыкают платить за онлайн. Есть и еще один плюс в этой ситуации. Несколько наших конкурентов стали «единорогами», то есть выросли до оценок более миллиарда долларов, и на нас стали обращать внимание огромное количество инвесторов. Они не успели инвестировать в те компании, теперь бегают за нами, потому что хотят успеть вложиться в растущую индустрию. Так что пандемия — это, безусловно, зло, но во время шторма надо не стену строить, а ветряную мельницу. Этим мы и занимаемся сейчас.

— На какие технологии, по вашему мнению, вырастет запрос?

— Сегмент дистанционных мероприятий будет расти дальше. Это сильно снижает транзакционные издержки: вам не нужно покупать билеты, бронировать гостиницу, вы можете продолжать заниматься традиционными делами и при этом онлайн присутствовать на обучающих занятиях, конференциях. Но вызов для всего рынка в том, как сделать так, чтобы человеку не было скучно во время онлайн-мероприятия. Ответ на этот вопрос еще никто не нашел, и мы тоже только подбираемся к задачке. То же относится к дистанционному обучению. Его нужно сделать таким же захватывающим, как и офлайн. А для этого нужно большое количество инструментов геймификации, которые сейчас разрабатываются, анализ больших данных, анализ профиля человека.

В этом отношении, нам кажется, в российском образовании взят правильный ориентир. В стратегии развития образования-2030 сказано, что вузы в таком состоянии, в котором они находятся сейчас, исчезнут, занятия должны быть индивидуальными для каждого человека в зависимости от его уровня подготовки, каждому нужно выстроить индивидуальный образовательный трек. Например, я хочу стать строителем ракет. Значит, я должен лет с семи учиться именно в этом направлении, и мне нужна рекомендательная система. В этом случае наша платформа будет выдавать только тот материал, который позволит мне стать экспертом в ракетостроении. Чем больше у нас будет экспертов в узких специальностях, тем лучше для экономики. Поэтому главный запрос современного мира — индивидуализация образовательного процесса в зависимости от уровня подготовки человека и сферы его интересов. Но для этого потребуются технологии распознавания себя и своих способностей. Как распознать, к чему наклонности у 8-летнего ребенка и кем он захочет быть в 20 лет? Поэтому сейчас и появляется огромное количество проектов в сфере профессиональной ориентации. И второй тренд — геймификация. Как вовлечь ребенка в образовательный процесс? Он в школу-то не любит ходить.

А как сделать так, чтобы он включал образовательные онлайн-курсы и погружался в них с удовольствием? Это задача, которую сейчас решает огромное количество компаний. Надеюсь, придут к решению.

Право на ошибку и презентация себя

— Для этого нужно большое количество технологических предпринимателей. Как их вырастить в России?

 — В Америке в школе с третьего класса есть предмет «презентация». Предпринимателю нужно уметь общаться, а это очень непросто. Поэтому в американских школах детей учат презентовать что угодно: комикс, игру и так далее. Из-за неумения преподнести идею огромное количество многообещающих компаний в России умирают, а в Америке те же проекты, но намного хуже исполненные, успешно продаются. Потому что человек умеет себя презентовать. Второе, на мой взгляд, условие — нужно искоренять страх неудачи. В российской школе, если ты сделал задание неправильно, ты дурак, в американской школе — ты просто почти был прав. То есть человеку прививают: у всех есть право на ошибку. Ты должен ошибаться так часто, как это нужно. Это качество необходимо, потому что в современном мире предприниматель должен постоянно проверять гипотезы с огромной скоростью.

Если сложить талант человека, его стремление стать лучшим и образование, которое он получил, все вместе это дает 1% успеха. Этот 1% надо умножить на количество попыток. И еще одно условие — правильное время

И, конечно, нужны эндаумент-фонды. Как можно соперничать со Стэнфордским университетом, где благодаря объему финансирования его фонда каждому студенту на проверку гипотезы выделяется по 100 тыс. долларов?! Нам очень нужна экосистема, и именно этим мы пытаемся заниматься на своей платформе. Мы создали акселератор, куда, с одной стороны, привели 400 молодых компаний из Москвы, а с другой — обеспечили им доступ к общению с 30 самыми крутыми в мире русскоговорящими спикерами. Это основатели миллиардных компаний, руководители миллиардных фондов из США, Израиля, Австрии. Мы, таким образом, сейчас обучим основателей 400 проектов, из них найдем десять самых лучших компаний, которые получат от нас гранты и возможность поучиться у менторов лично, получить инвестиции, увеличить объем выручки.

«Главное — понять, почему ты этим хочешь заниматься»

— Вы сказали, что сами преподаете в университете. Зачем это нужно успешному предпринимателю?

— Мне тоже нужны навыки презентации, поэтому я учусь на этих детях, как презентовать идеи и доносить материал, чтобы он был понятен. Кроме того, это еще и возможность присмотреть потенциальных сотрудников себе в компанию, потому что люди нужны всегда. У нас постоянно проходят стажировки, каждый год шесть-семь студентов стажируются. Трех человек мы взяли в итоге на работу.

— Что вы советуете студентам, которые решили стать предпринимателями?

— Я раньше ошибочно думал, что предпринимателем рождаются, и без предпринимательской жилки ты ничего не достигнешь. Но затем понял, что это в корне неверное убеждение. Поэтому есть смысл пойти и поработать в корпорации, оценить все неудобства, с которыми ты сталкиваешься, работая в этой корпорации. А это обязательно случится, потому что корпорация — это огромный механизм, она не обращает внимания на детали и не исправляет мелкие проблемы. И если есть желание, всегда можно попробовать предложить свое решение. Но самое главное — это возможность понять, почему ты этим хочешь заниматься. Нельзя встать с дивана и пойти строить космический корабль, нужно сначала получить профессиональные экспертные знания в этой области. Так что не стоит, на мой взгляд, рваться сразу занимать у родителей все деньги и открывать условный «салон красоты», сначала нужно получить практические знания.

— Какой вы видите свою компанию в будущем?

— С точки зрения продукта, я хочу, чтобы им пользовался миллиард человек. А с точки зрения его влияния, — чтобы мой продукт качественно повысил уровень жизни людей. Хочу, чтобы бедных людей было меньше, чтобы профессионалы могли себя реализовать. Для меня деньги никогда не были главной ценностью. Мы за последние семь лет ни разу не выплачивали дивиденды, потому что все отправляем на развитие. Я получаю удовлетворение, когда ставлю задачу и потом вижу, что она решается. Мы начинаем работать в 9 утра, а заканчиваем иногда в 2:30, и каждый день смотрим, как изменились наш продукт и отношение к нему со стороны наших пользователей. Если результат есть, мы довольны. Вот это для меня самый главный кайф.