Ключевые вызовы, стоящие перед российским ТЭК, обсудили участники промышленно-энергетического форума TNF, состоявшегося в Тюмени 20 — 22 сентября. Проблем, которые предстоит решить сектору, несколько. Например, диверсификация экспорта энергоресурсов или наращивание производства товаров переработки углеводородов: сжиженного природного газа, метанола, водорода, технических газов и других продуктов нефтехимии. Но самая насущная — технологическое обеспечение ТЭК на фоне сократившихся поставок импортного оборудования и решений.
По словам главы Минпромторга Дениса Мантурова, российские нефтегазовые компании активно занимаются вопросами замещения иностранных технологий и разработкой отечественных технологических продуктов для отрасли с момента введения первых пакетов санкций в 2014 году: «За эти почти восемь лет сделано много. Начинали мы на уровне чуть более 40% технологической независимости в нефтегазовом машиностроении в целом. На сегодняшний день картинка изменилась кардинально — это 60%».
Как сохранить лидерство на глобальных рынках и обрести технологический суверенитет?
Нужны новые формы взаимодействия …
Вопросам взаимодействия нефтегазовых гигантов с отечественными промышленниками была посвящена пленарная сессия «Промышленность и ТЭК: игра по новым правилам».
Денис Мантуров считает, что первым серьезным вызовом для российских компаний в сфере ТЭК стали санкции, введенные в отношении поставок оборудования для освоения арктического шельфа, извлечения трудноизвлекаемых запасов, а также оборудования, используемого для гидроразрыва пласта. Он отметил, что за это время разработано и внедрено в производство более 140 позиций:
«В общей сложности на эту работу из бюджета было выделено 30 млрд рублей. Минпромторгом также проделана серьезная работа и по регуляторике, которую стоит продолжать. Сегодня на повестке стоит задача разработки и внедрения унифицированных стандартов в машиностроении для ТЭК. Большой вклад в это может внести институт нефтегазовых технологических инициатив».
По мнению участников сессии, именно Урал и Западная Сибирь могут стать площадкой для создания и внедрения новых технологий для ТЭК. «Уральский федеральный округ — уникальный. Два региона в его составе — Ханты-Мансийский автономный и Ямало-Ненецкий автономные округа, где сосредоточена нефте- и газодобыча, — выступают заказчиками. Остальные четыре — Курганская, Тюменская, Свердловская и Челябинская области, где сформирован мощный машиностроительный комплекс, — выполняют функции поставщиков продукции, необходимой топливно-энергетическому комплексу, — констатирует полпред президента РФ в УрФО Владимир Якушев. — В Курганской области действует кластер арматуростроения.
В Челябинской области сформировался кластер предприятий-разработчиков измерительной и метрологической аппаратуры для нефтегаза».
Полпред также добавил, что поставщики испытывают острую потребность в «живом» общении с заказчиками — в оперативной обратной связи при решении вопросов: «Взаимоотношения между поставщиком и заказчиком — это ключевой момент в успешном развитии межотраслевой кооперации. Важно помочь поставщикам и заказчикам найти точки соприкосновения. В этой ситуации органы власти всех уровней выступают коммуникатором, который может посадить стороны за стол переговоров и вместе определить оптимальные пути».
Производители продукции для нефтегазовой отрасли, по словам Владимира Якушева, ждут также простоты и удобства прохождения закупочных процедур, детального понимания необходимой для поставки номенклатуры, спецификации оборудования и необходимых объемов: «Большое значение для них имеет прозрачная система сертификации и технического аудита, минимизация затрат на такие процедуры, а также возможность вхождения в капитал, когда заказчик вкладывает свои средства для масштабирования производства поставщика при потребности кратного увеличения объемов».
Предложение о разработке стандартов качества трубной продукции выдвинул первый вице-президент ЛУКойла Азат Шамсуаров: «Конечно, есть процедура входного контроля, но часто наблюдается несоответствие заявленных поставщиками сертификатов и качества оборудования, которое мы в итоге получаем. Нам важно приобрести не только оборудование, но и сервисный цикл, чтобы поставщики несли ответственность за свою продукцию».
— Чтобы дать ответы на вызовы, которые стоят перед экономикой, нужны новые формы взаимодействия между компаниями ТЭК, как крупными заказчиками, так и промышленными предприятиями. Цель понятна — нарастить объем промышленного производства, компетенции, увеличить занятость населения.
В Тюменской области мы прошли большой эволюционный путь, который привел нас к идее создания межрегионального нефтегазового кластера. В нем объединены предприятия, работающие на одном рынке и создающие схожие продукты. Это позволило перейти от плохой конкуренции к сотрудничеству и кооперации, — рассказал губернатор Тюменской области Александр Моор.
По мнению главы региона, подобный подход позволит вырастить в России свои крупные и высокотехнологичные сервисные компании.
По данным Минпромторга, основной целью программы развития нефтегазового кластера является снижение доли импортного оборудования в нефтегазовом секторе: «На сегодняшний день в состав участников кластера входит 19 предприятий с объемом выручки в 422 млрд рублей и 7,7 тыс. рабочих мест».
Минпромторг предложил новые параметры льготного режима работы промышленных кластеров, который начнет действовать с 2023 года. В него входит льготное кредитование, снижение страховых взносов с 30 до 7,6%, обеспечение стабильного спроса на новую продукцию с помощью компенсации стоимости пилотной партии и пр. «Это комплексный подход к поддержке нескольких производителей, которые входят в кооперацию для поставки конкурентоспособной продукции своим заказчикам. Мы это поддерживаем и будем доводить до результата», — отметил Денис Мантуров.
… собственные решения …
После 2014 года российский ТЭК получил опыт в создании собственных технологических разработок. «Эта повестка сформировалась не сегодня, не в 2022 году.
В 2016 — 2017 годах у нас были формализованы группы по импортозамещению. Связано это было с рядом номенклатурных групп, например, в химии. Уже тогда в составе акционеров Сибура были китайские компании, в том числе вторая в мире по размеру компания Sinopec. Это тоже нам сильно помогло в части наработок. Все это привело к тому, что здесь, в Тюменской области, проект «ЗапСибНефтехим» имел в общезаводском хозяйстве порядка 80% уже полностью локализованной продукции: емкостное оборудование, кабель, часть программного обеспечения, большая часть систем технологических по некритическим, нелицензируемым процессам. Сейчас в Амурской области в межотраслевом партнерстве с Газпромом мы реализуем проект Амурского ГХК в связке с Амурским ГПЗ. Все разговоры, связанные с НИОКР, поддержкой науки, разработкой тех или иных программ, локализацией производств, машиностроением мы начинаем с того, что нужно вложиться в конструкторскую документацию. За эти десять лет было сделано очень много для обеспечения предприятий конструкторскими кадрами, программным обеспечением. Мы стартуем точно не с пустого места», — анализирует генеральный директор компании «Сибур» Михаил Карисалов.
Председатель правления «Газпром нефти» Александр Дюков рассказал, что на начальном этапе зарубежные технологии и решения помогли компании в разработке трудноизвлекаемых запасов (ТрИЗ):
— Сегодня уже 40% нашей добычи приходится на ТрИЗ, а если говорить о новых мощностях, то это 80%. При этом мы в последние 10 — 15 лет шли в новые регионы с более суровыми климатическими условиями, туда, где не было соответствующей инфраструктуры. Сейчас более 40% добычи у нас приходится на Арктику. Но если говорить о технологических вызовах, которые стоят перед нами прямо сейчас, то ответов на эти вызовы нет нигде в мире.
И нам надо полагаться только на себя и создавать собственные инновационные решения. Такую задачу мы перед собой ставим. А вторая, не менее важная задача, — это обеспечение непрерывности всех производственных процессов. И для ее решения мы, с одной стороны, уже много лет развиваем сотрудничество с российскими производителями, с другой — прорабатываем возможности поставок запчастей и комплектующих к оборудованию из дружественных стран.
Губернатор Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Артюхов подтверждает, что «добыча в последние годы смещается на Север»:
— И есть несколько тем, которые нас всех сегодня волнуют, — это технологии сжижения и, конечно, флот. Понятно, что СПГ с учетом геополитики — самое хорошее решение по транспортировке газа. Но с флотом есть сложные задачи, которые предстоит серьезно решать. Касательно технологий сжижения, здесь ситуация лучше.
У нас на Ямале четвертая очередь «Ямал СПГ» сделана на отечественной технологии. Она может быть среднетоннажная, но нет никаких сомнений, что в кооперации с промышленностью Урала, Нижнего Новгорода, Казани удастся получить нужный результат.
Директор по технологическому развитию «Газпром нефти» Алексей Вашкевич подчеркивает, что компания будет инвестировать в отечественные решения: «Для нас это один из простых способов — инвестиции в разработки, получение на них интеллектуальных прав и совместная работа с партнерами. У нас был достаточно большой объем импортозависимых позиций, нужно было быстро искать решения, чтобы их заместить, причем не все системы мы можем собрать у себя. И среди этих вызовов “Газпром нефть” является компанией, способной обеспечить спрос на отечественные разработки. Часть позиций уже разработаны, они есть в соседних отраслях».
— Принцип консолидации отраслевого спроса, постановки отраслевого технического задания и его отработки здесь является основополагающим. Последние три-четыре года профильные ведомства работали над этим, что привело к хорошим результатам — разработке отечественных технологий гидроразрыва пласта, роторно-управляемых систем, немагнитной стали, — заявил первый замминистра энергетики РФ Павел Сорокин. — ТЭКу предстоит самостоятельно освоить все основные технологии, используемые в нефтегазовой промышленности.
Он же рассказал о перспективах цифровой трансформации нефтегазовой отрасли: «Уход иностранных подрядчиков приводит к ухудшению качества предоставляемых услуг, не потому что мы не можем это сделать, а потому что нарушается цепочка, то есть интеграция софта. Потребуется перенастройка всех связей. Потребуется время для обучения и внедрения нового софта. Работы предстоит много на всех участках: начиная от сбора, интерпретации данных, заканчивая процессом управления месторождений. Есть ряд российских компаний, которые имеют наработки, но, повторюсь, везде потребуется время на интеграцию. Это глобальная задача, которая требует больших усилий, но предпосылки есть, и инфраструктура создана».
— Вопрос АСУТП тем острей стоит, чем больше у компании планов по развитию, инвестициям в новые проекты. Все виды программного обеспечения можно разделить на четыре группы: есть такие, у которых еще лицензии, такое ПО будет работать еще достаточно долго, второе — когда ушла поддержка, третье — если вы хотите расширяться, то это уже будет невозможно, и четвертое, — когда система просит ключи доступа на очередной год. Каждая компания имеет свой запас данных ПО разных видов. Чтобы более оперативно решить вопрос обеспечения компаний ПО, всем участникам нефтегазовой отрасли необходимо объединиться, — призвал к совместной деятельности исполнительный директор Сибура Василий Номоконов.
… и кешбэк
Вице-президент по внешним коммуникациям ЛУКойла Глеб Овсянников обозначил проблему качества предоставляемой продукции и ценообразование на услуги поставщиков: «Тюменская область всегда была одним из лидеров в поддержке инвестиционной активности и в части поддержки нефтегазового сервиса. Я напомню, что была такая мера, как кешбэк в размере 8% для тех компаний, которые устанавливают оборудование в Тюменской области, вне зависимости от того, где они находятся. 8% из бюджета региона возвращалось этим компаниям. Хотел бы предложить всем тем, кто стоял у истоков этой меры, вернуться к этой идее. Вторая проблема — установившиеся цены на трубную продукцию. Сейчас создалась монопольная ситуация и, хотелось бы, чтобы правительство РФ уделило внимание этой продукции и ценообразованию».
— Если мы говорим о роли региона в реализации стратегии, то от нас, региональных правительств, зависит многое, — резюмирует Александр Моор. — Приведу два примера, которые были реализованы при непосредственном участии регионального правительства. Первый — проект компании «Сибур», который в 2007 году при активном содействии
губернатора и правительства позволил дать старт большой программе по реновации на тобольской промышленной площадке. Второй проект — месторождение в Уватском районе. Сейчас в регионе существует промышленный кешбэк, мы субсидируем 5% от стоимости приобретенного оборудования. Когда мы создали нефтегазовый кластер, мы понимали, что нужны региональные меры стимулирования кооперации. И в этом году мы ввели новый кешбэк, который
распространяется не только на оборудование, но и на выполненные работы и оказанные услуги. Предлагаем воспользоваться кешбэком, так как он распространяется не только на добывающие компании, но и на транспортирующие компании».
