Как заявил министр экономического развития Максим Орешкин на ежегодном заседании совета управляющих ЕБРР, отказ от финансирования российских проектов ухудшает финансовое положение Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) и нарушает ряд норм соглашения об учреждении банка. Это, передает РИА Новости, заставляет Россию искать правовое решение ситуации.
"Помимо нанесения серьезного урона финансовому состоянию банка реализация "политического руководства" (о прекращении новых инвестиций в РФ — ред.) нарушает комплекс правовых норм, начиная с соглашения об учреждении ЕБРР… В сложившейся ситуации, исчерпав иные пути решения проблемы, и в целях защиты интересов РФ как акционера и страны операций ЕБРР российская сторона вынуждена предпринимать усилия по поиску правового решения сложившейся ситуации", — заявил глава Минэкономразвития.
В частности, отказ от инвестиций в РФ нарушает соглашение относительно условий и порядка приостановки или иного изменения доступа члена банка к его ресурсам.
Принятие решений, касающихся данной статьи, относится к исключительной компетенции совета управляющих и не может быть делегировано совету директоров, отмечает российский представитель. Кроме того, это нарушает необходимость ЕБРР пользовать экономические и финансовые банковские принципы.
"По сути это дискриминация по национальному признаку, которая недопустима в деятельности многостороннего института развития. Подобный подход влечет за собой опасность в дальнейшем произвольно трактовать устав банка и лишать его членов их акционерных прав без учета или вопреки уставным задачам и принципам ЕБРР. Поднимая эту тему, мы указываем не только на неправомерность принятых в отношении России решений. Мы заботимся о судьбе самого банка", — заявил Максим Орешкин, подчеркнув, что Россия готова «к конструктивному диалогу».
Как отмечает Bloomberg, планам России опротестовать решение ЕБРР о заморозке финансирования проектов может помешать сопротивление его ключевых акционеров из Северной Америки и Европы, которые во многих случаях продолжают выступать против российской внешней политики.
"Честно говоря, это зависит от геополитических изменений, - сказал президент ЕБРР Сума Чакрабарти в интервью агентству перед заседанием. - Я не вижу особых изменений по сравнению с июлем и сентябрем прошлого года, когда это обсуждалось советом директоров".
Концепция ЕБРР по своему духу не может быть привязана к региональному или национальному признаку, так как учредителями банка выступили страны как из Европы так и из Азии, и даже Северной Америки, напоминает исполнительный директор HEADS Consulting Никита Куликов. Таким образом, данное ограничение изначально было неправомерным. Тем не менее, ранее протестов со стороны России активно не заявлялось именно по политическим мотивам - начиная с 2014 года экономическая и политическая обстановки во всем мире были действительно крайне нестабильными. Однако в России близки к завершению ряд крупнейших проектов, таких как мост через Керченский пролив, космодром Восточный. Таким образом видно, что отсутствие финансирования со стороны ЕБРР никак не сказалось на развитии России.
Учитывая, что сейчас обстановка и в мире и в экономике стабилизировалась и выровнялась, прекращение работы ЕБРР в России уже выглядит нелогичным, полагает Никита Куликов. И именно поэтому заявление господина Орешкина выглядит вполне своевременным и закономерным. Таким образом это не связано с некоей острой необходимостью в финансировании, а скорее здесь присутствует политический момент.
В правовой плоскости ограничения, введенные в 2014 году ЕБРР, выглядят очень неоднозначно, соглашается юрист Адвокатского бюро А2 Екатерина Ващилко. Так, решение о прекращении новых операций в России было принято на основании руководящего указания советом директоров международного финансового института. Российская сторона настаивает на том, что это является прямым нарушением процедуры введения ограничений, установленным уставом организации, согласно которому совет директоров мог лишь рекомендовать совету управляющих, органу, уполномоченному принимать соответствующие решения уставом, ввести ограничения в адрес конкретной страны-участницы ЕБРР, а тот уже должен был провести голосование, по итогам которого квалифицированным большинством решить, стоит ли идти в конкретной ситуации на столь радикальные шаги или же нет.
Однако претензии к процедурной, технической стороне вопроса для России не могут быть исчерпывающими, считает юрист, просто в силу того, что страны ЕС в ЕБРР имеют большинство голосов. По сути, даже если процедура была бы соблюдена в полной мере, скорее всего, исход голосования был бы точно таким же с учетом рекомендаций Европейского совета о введении ограничений в адрес России в связи с украинскими событиями. Из этого вытекает второй блок претензий России к ЕБРР, который касается неприменимости в отношении нее ограничений.
Но тут тоже все далеко не так просто, полагает Екатерина Ващилко. Устав ЕБРР, статья 8.3, предполагает возможность введения ограничений советом директоров в случаях, если конкретное государство, получающее доступ к финансированию, проводит политику, несовместимую с принципами демократии. И тут как раз мы приходим к претензиям российской стороны относительно вольного толкования устава ЕБРР в угоду политическим интересам. Дело в том, что ЕБРР, созданный в начале 90-х как раз с целью влияния на политические процессы в странах бывшего соцлягеря через финансирование социальных и экономических процессов, не может быть непредвзятым в плане оценки того, что является демократическими принципами, а что нет априори.
Демократические принципы - это достаточно размытый термин, содержание которого в уставе не раскрывается, а значит, и толковать его можно как угодно, чем совет директоров и воспользовался. То есть ЕБРР в принципе изначально закрепляет за собой право по собственному усмотрению предоставлять или не предоставлять тем или иным странам доступ к финансированию, это как раз ни коим образом не противоречит уставу и принципам его функционирования. Более того, политическая составляющая в ЕБРР является не менее важной, чем финансовая, поскольку, как уже было сказано, главная цель создания ЕБРР изначально и состояла в оказании политического влияния на страны Восточной Европы через предоставление финансирования. Получить его могли только те, кто соглашался на структурные социально-политические и экономические реформы.
Давить на ЕБРР, конечно, можно, полагает Екатерина Ващилко. Еще при Улюкаеве российская сторона заявляла о намерении вынести собственные претензии на голосование на собрании совета управляющих организации, которое намечено на май текущего 2017 года. Однако с учетом того, что ограничения введены прямым указом совета директоров, итоги голосования, даже если и окажутся в пользу России, вряд ли что-то изменят, поскольку отменить действия прямого указа может только совет директоров. Судиться в данной ситуации с ЕБРР практически бесполезно, поскольку по сути ограничения введены в соответствии с уставом организации.
