К великому сожалению, в последнее время Федеральная антимонопольная служба России (ФАС) все больше настроена не на благородную, кропотливую работу по развитию конкуренции в стране, а на ловлю хайпа всеми возможными способами.
Некоторое время назад ФАС в докладе о состоянии конкуренции огорошила показателем доли государства в экономике – целых 70%. Та цифра была позаимствована из частного выступления отставного федерального чиновника на Гайдаровском форуме, видимо, еще одного искателя хайпа. Проведенные расчеты показали, что доля эта в России составляет всего 43,3%, тогда как, скажем, в странах ОЭСР – 46,8%.
А недавно ФАС с использованием «тяжелой артиллерии» в лице деловых СМИ безапелляционно заявила, что в регионах возрождается «экономический сепаратизм», выдав единичные случаи кондового регионального протекционизма за массовые хозяйственные практики. От такого передергивания даже оголтелые либералы «присели», призвав антимонопольщиков не путать сложившиеся правила игры со своими «хотелками».
И вот новая напасть от хайпожоров. На днях ФАС представила поправки в закон «О защите конкуренции» и в Кодекс об административных правонарушениях, направленные, на первый взгляд, лишь на уточнение регулирующих функций ведомства в отношении торговых интернет-площадок, введение пары-тройки юридических терминов, да на увеличение сроков подготовки решений. Однако иллюзия бурной деятельности не должна вводить в заблуждение: своими новеллами ФАС попыталась покрыть свои истинные намерения «вуалью неведения».
Поскольку автор этих строк имеет к интеллектуальной собственности (ИС) самое непосредственное отношение, за без малого 30 лет в науке издано и переиздано более десятка моих книг, планы ФАС не могли не заинтриговать.
Выяснилось, что, пожалуй, ключевым положением «корректирующего» проекта стало желание ФАС лишить антимонопольного иммунитета владельцев прав на ИС, а для иностранных правообладателей – и вовсе ввести «принудительную лицензию» (разрешение на использование в России объектов интеллектуальных прав без согласия на то правообладателей) и даже запрет на оборот товара в России. То есть ограничивать, к примеру, иностранные цифровые площадки, продающие музыкальный контент через сайт. Или российские платформы, реализующие антивирусы.
Каким нормативным способом, спросите вы? Через признание доминирующего положения владельца интернет-инфраструктуры даже в том случае, когда его доля на рынке меньше 35% (действующий законодательный предел), но зато есть «возможность (возможность! – авт.) оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара» и (или) устранять с этого рынка, а также затруднять доступ другим хозяйствующим субъектам. Мало того, что верхний предел доминирования смещается с законодательных 35% практически до нуля, так еще будет учитываться туманная «возможность» влияния на рынок.
Впрочем, зафиксировать нарушения станет несложно, ведь этим будут заниматься сами ФАСовцы, а дальше суд (мы же правовое государство) и гарантия выигрыша, поскольку все по Закону. После чего в отношении нарушителей будет вводиться ряд ограничений: от установления тарифов и получения согласия ФАС на определенные виды сделок до использования в России объектов интеллектуальных прав, принадлежащих иностранным лицам, без их согласия, на условиях, определенных антимонопольным органом и вплоть до полного запрета на оборот определенного товара в России.
Или взять понятие «ценовой алгоритм». Под ним предлагается понимать программное обеспечение для мониторинга, расчета, установления и контроля цен на товары либо для совершения действий при участии в торгах. Особо оговаривается, что использование ценовых роботов станет обстоятельством, отягчающим административную ответственность при злоупотреблении доминирующим положением (границы которого будут стерты), при манипулировании ценами (какой ФАС без манипулирования) и «при других нарушениях» (каких?).
Легкая заумь предыдущих абзацев расшифровывается так: как видно, ФАС не только хочет вмешиваться в хозяйственные практики, но и выступать инициатором хозяйственных споров. В интересах, надо полагать, наиболее «конкурентных» и состоятельных правообладателей. Какое отношение подобные намерения имеют к реальной конкуренции, тем более, к ее защите, непонятно не только многим профильным специалистам, но также Минэкономразвития, Роспатенту и даже фонду «Сколково». То есть всем, кто ежедневно сталкивается с ИС и результатами интеллектуальной деятельности.
Вообще-то рассматривать, тем паче, совершенствовать нормы права в отрыве от хозяйственного контекста – моветон. Много ли в российской антимонопольной практике спорных прецедентов, кейсов, на сколько инициативы ФАС сейчас актуальны? Анализ свидетельствует: хайп несвоевременный. Причем, если ФАС все-таки пролоббирует свой законопроект, и права на результаты интеллектуальной деятельности, те же патенты, будут нивелироваться антимонопольными методами, то Россия автоматически нарушит многие международные патентные договоренности.
Нужно ли нам это, особенно в условиях и без того непростой внешнеполитической обстановки? Что-то я сильно сомневаюсь.
К тому же одобрение поправок потребует разработки множества подзаконных актов, определяющих пределы нормативного регулирования системы авторских прав, четкого разграничения вновь возникающих полномочий самой ФАС, в конце концов, порядка компенсации убытков, возникших по вине антимонопольщиков. Готовы ли к этому антимонопольщики? Не уверен, что они вообще об этом задумывались.
Творческая, интеллектуальная среда – материя чрезвычайно тонкая и регулировать ее нужно максимально осторожно. Если же руки чешутся, то, как говорил незабвенный Виктор Степанович, чешите в другом месте, тем более, что таких «мест» в экономике хоть отбавляй. Посеявший новый конфликт интересов пожнет длительный тюремный срок.
*мнение внешних авторов может не совпадать с мнением редакции
