Формальным основанием для письма Трампа, где он уведомил об отмене его встречи с Ким Чен Ыном, стали действия самой Северной Кореи. На прошлой неделе по инициативе КНДР был отменен другой знаковый международный саммит – двусторонний, с участием Южной Кореи. Тогда же северокорейцы пригрозили, что и встреча в Сингапуре может не состояться. Поводом для подобного демарша стали американо-южнокорейские военные учения Max Thunder, которые начались на днях и продлятся две недели.
Собственно, ничего необычного в этих учениях нет. Весна – это время совместных маневров США и Южной Кореи. Те же учения Мах Thunder проводятся с 2009 года дважды в год и всякий раз вызывают резкую реакцию Пхеньяна. Дело в том, что сценарий учений обычно предполагает отработку совместных операций на случай вторжения Севера, с отпором противника и переносом боевых действий на его территорию. При этом в случае войны южнокорейские вооруженные силы поступают в полное подчинение американского командования. То есть, в трактовке официального Пхеньяна, на Max Thunder идет отработка нападения США на Северную Корею.
Американо-южнокорейские учения должны были пройти и этой зимой. Однако США отказались от их проведения на время Зимних олимпийских игр. Это выглядело как ответная уступка, благодарность за смягчение позиции КНДР по своей ядерной программе и внешнеполитическую «оттепель» в отношениях двух Корей. Видимо, Ким Чен Ын полагал, что и в дальнейшем американцы будут так же благодарить Север. Но Трамп, похоже, посчитал, что северян отблагодарили достаточно.
Без уступок
Пойдя на уступку один раз, американцы вдруг резко стали ужесточать свои требования в еще, по существу, толком и не начавшемся диалоге с КНДР. Особенно возмутил северокорейские власти вице-президент США Майк Пенс. Он в интервью Fox news допустил весьма двусмысленное сравнение нынешней Северной Кореи с Ливией при Каддафи: дескать, как ливийский диктатор отказался от ядерного оружия, так и северокорейцы должны сделать то же самое. О дальнейшей судьбе того, кто, якобы, подал положительный пример Ким Чен Ыну, американский чиновник не упомянул.
Не меньшее впечатление на северокорейское руководство, должно быть, произвели заявления помощника Трампа по национальной безопасности Джона Болтона. Он сообщил, что американцы ждут от КНДР, как и от Ирана полного отказа от ракетной программы. «Я думаю, что мы должны посмотреть и на их программу химического и биологического оружия», — сказал он в интервью CNN. В Южной Корее, в свою очередь, не исключено, что не без подачи Вашингтона, дали понять, что уступки по ядерной программе должны быть уже до конца этого года, когда, как предполагается, две Кореи заключат некий договор, который завершит состояние войны между ними.
Все это очень расходится с планами властей КНДР – по крайней мере, с тем, что известно об этих планах. Ким Чен Ын никогда не говорил об отказе от ракетной программы. Приостановка испытаний — да, такой вариант, и то в обмен на некие уступки, в Пхеньяне допускался. Но сохранение ракет, которые, будучи снабжены ядерными боеголовками, способны нанести удар хотя бы по Японии, там считают залогом безопасности существующего режима. А может быть, и страны как таковой, кто знает, как повернутся международные отношения — так ли уж давно Япония была агрессором?
Между тем, многие эксперты видели в последних резких заявлениях Пхеньяна не желание похоронить переговорный процесс как таковой, а стремление напомнить, что Ким Чен Ын не хочет, чтоб его к чему-то принуждали. Да, санкции больно бьют по экономике Северной Кореи. Но просто так соглашаться со всем, что ему предложит Трамп и Мун Чжэ Ин северокорейский лидер все равно не намерен. Только уступка в обмен на уступку.
В пользу такой трактовки заявлений Пхеньяна говорит и то, что после грозных окриков в адрес Вашингтона, Ким Чен Ын быстро сменил гнев на милость и пошел на демонстративный жест - демонтаж ядерного полигона Пхунгери. Полигон, о коем за рубежом судили разве что по снимкам со спутников, уничтожили демонстративно, на виду у иностранных журналистов (в их число, не без проблем, включили и южнокорейцев). Эта акция, несмотря на публичность, явно не была показушной. По мнению ведущего научного сотрудника Института Дальнего Востока РАН Константина Асмолова, если северокорейцы захотят восстановить Пхунгери, на это им потребуется как минимум год. Одно уже это делает этот шаг северокорейского лидера достаточно серьезным.
Южнокорейский крайний
В противостоянии между США и Северной Кореей есть уже по крайней мере одна жертва – это президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин. Как раз во время демонтажа Пхунгери он приехал с визитом в США, не скрывая, что едет туда, чтобы спасти предполагаемую американо-северокорейскую встречу. Но, видно, не преуспел.
Действия Трампа явно подставили Мун Чжэ Ина. Нынешний южнокорейский лидер выиграл президентские выборы в прошлом году, в том числе, обещая покончить с политикой своей предшественницы Пак Кын Хе, которая придерживалась жесткой линии в отношении Северной Кореи. Мун Чжэ Ин вообще принадлежит к той части левой южнокорейской интеллигенции, для которой идея решения проблем с «северными братьями» путем диалога представляется естественной и даже единственно возможной. Поэтому на карту, под названием северокорейская внешнеполитическая «оттепель» нынешний президент поставил много. Не без согласований с Мун Чжэ Ином встречу Трампа и Ким Чен Ына наметили именно на 12 июня. Ведь 13 июня в Южной Корее предстоят местные выборы и, главное, довыборы в парламент по 11 округам. Они для Мун Чжэ Ина очень важны. Его Совместная демократическая партия (ее название еще переводят как Демократическая партия «Тобуро») по итогам выборов 2016 года получила 123 места в парламенте. А ее основной соперник, партия «Сэннури» потеряв впервые за 16 лет большинство мест, теперь контролирует 121 мандат и имеет шансы, по итогам довыборов, догнать соперника.
Переговоры Трампа и Ким Чен Ына – это то, что может убедить многих колеблющихся избирателей в правильности курса Мун Чжэ Ина. Отмена же переговоров дает его противникам прекрасный козырь. Если бы встреча была отменена по инициативе Ким Чен Ына, это было бы зримое подтверждение правоты южнокорейских «ястребов»: они ведь твердят, что нынешний северокорейский лидер неадекватен и не договороспособен, а значит, надо или вообще забыть про диалог с ним, или говорить с ним с позиции силы. Отмена переговоров по инициативе Трампа так же вызовет у избирателей неприятные вопросы к Мун Чжэ Ину: получается, ему, вопреки его прежним заверениям, не удалось найти общий язык с нынешним американским президентом, который своей воинственной риторикой пугает Юг не меньше, чем Ким Чен Ын. Южанам как-то все равно по чьей вине, Севера или США, их страна окажется полем боя. Однако все эти проблемы союзника американского президента, похоже, нисколько не смутили.
Судьба переговоров и мотивы Трампа
Надежду южнокорейскому лидеру и тем, кто хочет, чтоб угроза ядерной войны, в которой будет плохо всем, была, наконец-то. снята, внушает то, что с отменой встречи в Сингапуре диалог США и КНДР не прервется. О готовности продолжить его говорится в заявлении замминистра иностранных дел КНДР Ким Ге Гвана. Да даже сама встреча в Сингапуре не факт, что окончательно отменена. По крайней мере, в письме Трампа Ким Чен Ыну есть многозначительная оговорка: «Если вы измените мнение относительно того, что делать с этим крайне важным саммитом, то, пожалуйста, позвоните или напишите мне».
Кроме того, саммит в Сингапуре все равно может состояться – правда, в менее представительном формате, допустим, с участием глав внешнеполитических ведомств. Если диалог вскоре продолжится – значит, Трамп своим письмом всего лишь решил отучить Ким Чен Ына от манеры говорить с Америкой путем угроз и ультиматумов. Впрочем, от того же стараются отучить США и их оппоненты и сейчас как раз прошел очередной раунд таких «уроков».
