Тяжела шапка Мономаха
На момент переворота многие эксперты соглашались с тем, что перед Пашиняном стоит очень сложная задача. С одной стороны, уставшее от многолетней коррупции и безнадеги население страны увидело просвет надежды и ломанулось туда, сметя по дороге правительство Сержа Саргсяна и Карена Карапетяна, а также вынеся на своей волне к креслу премьера популиста Никола Пашиняна. Соответственно, теперь от Пашиняна требуют все и сразу, не понимая, что все, кто хотят этого, обычно получают ничего и постепенно (см. Украину). Сам Пашинян понимает груз ответственности. Как верно отмечает нынешний премьер, тяжела не шапка Мономаха, а «боязнь разочаровать народ в смысле неисполнения тех надежд, которые связываются с нашим правительством, со мной».
Да, Пашинян обещает системные реформы – в частности, слом монопольной структуры армянской экономики. «Без преодоления монополий нельзя говорить о качественных преобразованиях в экономике», - говорит премьер. Однако – и это с другой стороны - нынешнее правительство неспособно проводить эти системные реформы. И не потому, что ему не хватает компетенций – для такого рода реформ Пашиняну нужно либо сформировать диктатуру, либо взять под контроль парламент, где у его партии, напомним, менее 10% мандатов, а также национальную бюрократию.
Чем, собственно, сейчас Пашинян и занимается. Как и ожидалось, досрочные выборы в парламент были отложены на следующий год, а новые власти усиленно занимаются набором рейтинга и зачисткой политического поля. Приняв точечные экономические реформы (например, ослабив таможенные процедуры на границе, что тут же почувствовали на себе простые потребители) и простив обществу долги его (в июле власти аннулировали водителям штрафы на 27,5 миллиона долларов, начисленные с 2012 по 2017 год - просто потому, что, как сказал Пашинян, у них «не было финансовых возможностей» для оплаты этих штрафов), премьер бросил все силы на антикоррупционную деятельность. В стране регулярно проводятся аресты высокопоставленных политиков, бизнесменов и генералов. Причем власть демонстративно подчеркивает, что неприкасаемых для нее нет. Так, Пашинян замахнулся на топов армянской элиты - экс-президенту Роберту Кочаряну намерены предъявить обвинения в свержении конституционного строя (когда в 2008 он инициировал кровавый разгон митингующих, недовольных итогами выборов президента). Аналогичные обвинения предъявлены нынешнему главе ОДКБ Юрию Хачатурову (который на тот момент возглавлял войска ереванского гарнизона).
По сути, война с коррупцией - это не только сведение счетов, но и запугивание потенциальных оппонентов. Не случайно особое внимание уделяется армянскому генералитету (среди которых крайне мало симпатизантов нынешней власти). Однако в Ереване надеются (и не напрасно) что следствием антикоррупционной кампании станет повышение инвестиционного климата. Ведь именно даже не высокий, а запредельный уровень коррупции был одной из причин того, что зарубежные бизнесмены (в том числе и члены армянской диаспоры) не горели желанием вкладывать в страну серьезные деньги.
Разворота не будет
Одним из важнейших аспектов вопроса «Who is Mr Pashinyan» было будущее российско-армянских отношений. Ряд российских политологов опасались, что новый премьер-министр (имевший до прихода к власти слишком тесные отношения с западными странами) начнет разворачивать страну к России задом. Однако этого не произошло.
Прежде всего потому, что и Пашинян, и армянское население (за исключением небольшой, но чрезмерно громкой в медийном плане группы армшизы) понимает, что разворот страны к России задом будет означать передом не к Европе, а к гибели. Именно благодаря тесным политическим, экономическим и военным связям с Россией армянское государство сохраняет свою независимость и суверенитет. Поэтому Пашинян четко разделяет демократизацию и геополитический вектор. «Демократия для нас не внешнеполитическая позиция, а система ценностей. Я надеюсь, что Евросоюз именно так воспринимает ситуацию», - говорит Пашинян. Да, он посещал саммит НАТО (как и другие главы Армении до него), однако четко давал понять, что выводить российскую базу с территории страны не собирается, как и вести Армению в НАТО. Ему достаточно членства Армении в ОДКБ.
Однако эту организацию, по мнению Пашиняна, нужно сделать «более эффективной». И вот тут тот самый дьявол в деталях.
Что подразумевается под «повышением эффективности»? Обязать партнеров по ОДКБ не торговать оружием c Азербайджаном – врагом их союзника по Организации? Но, во-первых, это не соответствует правовым нормам (в отношении Баку нет никаких эмбарго), а, во-вторых, это – как ни парадоксально – не в интересах самой Армении. Многие эксперты призывали армянское общество отринуть эмоции и признать, что отказ Москвы от продажи оружия Азербайджану приведет лишь к эскалации конфликта и большой войне. Причин тому множество – это и позиционирование российского отказа как перехода к однозначной поддержке Еревана в конфликте, что делает для Баку невозможным дипломатический сценарий возврата территорий. Это и переключение Азербайджана на других поставщиков (той же Турции, не говоря о странах Запада, продающих оружие либо напрямую, либо через восточноевропейские «прокладки»), которые будут иметь куда большее влияние на развитие азербайджанской армии и куда меньше желания не допустить большую войну на Кавказе. Итог один – начало этой большой войны и тысячи жертв с армянской стороны.
Возможно, Пашинян хочет сделать организацию более эффективной в том плане, что она должна реагировать за регулярные прилеты азербайджанских снарядов на территорию Армении (не Нагорного Карабаха, который все страны-члены ОДКБ формально считают частью Азербайджана, а именно территорию Армении)? ОДКБ действительно игнорирует эти прилеты, но лишь потому, что их игнорирует сама Армения. В Организации есть процедура – если Армения считает, что Азербайджан нарушил ее суверенитет, нужно подать запрос и созвать экстренный саммит ОДКБ. Предоставить там доказательства, после чего Организация обязана будет отреагировать. Предыдущие власти Армении таких запросов не подавали, так что в этом плане все зависит от самого Пашиняна.
И, не исключено, что он действительно станет поднимать этот вопрос на ОДКБ, ведь при Пашиняне российско-армянские отношения будут более публичными и открытыми. С одной стороны, это плохо – слишком много мелких конфликтов будет вылезать наружу и затем гипертрофироваться проазербайджанскими экспертами в России и армшизой в Армении (примером тому стало тиражирование фейка относительно пересмотра статуса российских пограничников). Ереван и Москва пока не научились трезво и с уважением относиться к национальным интересам друг друга – например, нежеланию Кремля ставить свои отношения с Азербайджаном в зависимость от армянских хотелок, или же отказу Еревана привязывать свои отношения с Грузией (важнейшему окну Армении во внешний мир) или НАТО к хотелкам российским.
С другой стороны, очевидно, что партнеры должны обсуждать спорные и сложные моменты, а не переводить обсуждение в то, что один из ведущих российских специалистов по постсоветскому пространству Сергей Маркедонов назвал «политологией тостов». Замалчивание проблем не ведет к их решению. Скорее наоборот, дает информационную пищу сторонникам разрыва российско-армянских отношений. Не нужному ни Москве, ни тем более Еревану.
