Проблема проливов
Геополитическая конфронтация между Исламской Республикой Иран и Соединенными Штатами Америки стала самой злободневной темой в нефтяном секторе. Помимо того, что экспорт иранской нефти будет, по всей видимости, с ноября 2018 года весьма затруднен и ограничится лишь небольшим количеством государств, эскалация напряженности между Тегераном и Вашингтоном угрожает бесперебойности мировой торговли в целом. Значимость двух проливов – Ормузского и Баб-эль-Мандебского – возросла до небывалых высот, на фоне того как лучшие аналитические умы планеты исследуют перспективы возможного перекрытия торговли по любому из них.
Представители руководства Ирана вынуждены, ради сохранения своего политического капитала и недопущения дальнейшего безответного притеснения Тегерана, повысить ставки в противостоянии с Соединенными Штатами и Саудовской Аравией, однако будут всячески избегать любых действий, которые бы могли привести к полномасштабной войне. У Тегерана имеется три вектора эскалации: перекрытие Ормузского пролива, нерегулярная танкерная война в Персидском заливе и дестабилизация Баб-эль-Мандебского пролива с помощью вооруженных сил хуситов в Йемене (и не только). Следует рассмотреть каждый вариант по отдельности, чтобы определить, какой из них наиболее целесообразен для Тегерана и чем чреваты возможные действия иранских властей.
Наиболее актуально рассмотреть вариант перекрытия Ормузского пролива. Еще в августе представитель командования влиятельного Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) предупредил: Ормузский пролив может быть закрыт для транспортировки нефти иностранными государствами при помощи военной силы.
21 сентября иранское агентство IRNA сообщило, что рядом с Ормузским проливом начались учения военно-воздушных сил. Агентство прямо заявило о том, что учения в непосредственной близости от пролива являются предупреждением Тегерана своим противникам на случай враждебных действий, которые встретят «жесткий ответ».
А 24 сентября в интервью американскому телеканалу NBC, отвечая на вопрос о готовности Ирана выполнить угрозу закрыть Ормузский пролив для транспортировки нефти в ответ на давление США, отказался исключить такие действия иранский президент Хасан Рухани. «Если США хотят использовать силу, чтобы с помощью санкций ограничить нефтяную промышленность Ирана, они, безусловно, увидят соответствующий ответ», — заявил он. «Мы обладаем властью, необходимой для того, чтобы обеспечить безопасность и свободу нашей акватории», — добавил Рухани.
Перекрытие Ормузского пролива
Ормузский пролив является одной из ключевых военно-политических зон мировой энергетики, через него в год проплывает порядка 43 000 суден (для сравнения, через Босфорский пролив – 48 000 суден, однако существенно меньшая часть из них являются нефтяными танкерами). Значимость Ормузского пролива кроется в его чрезвычайной роли для нефтяного транспорта, так как треть общемировых объемов нефти, поставляемых танкерами по морю — порядка 16 млн баррелей в день, напрямую зависит от беспрепятственного режима плавания в водах пролива. Следует отметить, что указанные выше 16 млн баррелей в день, это 90% экспортируемой странами Персидского залива нефти, важнейший источник государственных доходов соответствующих государств.
Перекрытие Ормузского пролива привело бы к всеобщей панике на мировых рынках нефти, ввиду отсутствия аналогичных потоков сбыта для ближневосточной нефти. Только Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты имеют возможность переориентировать часть нефтяных потоков в обход Ормуза, и то лишь частично. Саудовская Аравия на данный момент качает около 2 млн баррелей в день по трубопроводу Восток-Запад (с месторождения Абкайк возле Бахрейна вплоть до города Янбу-эль-Бахр на побережье Красного моря) и имеет возможность нарастить перекачку до предельной пропускной способности — 5 млн баррелей в день. ОАЭ могут дополнительным образом направить до 1 млн баррелей в день в обход Ормузского пролива по трубопроводу Абу-Даби-Эль-Фуджайра, вдобавок к уже поставляемым 0.5 млн баррелей в день.
Таким образом, перекрытие Ормузского пролива повлекло бы за собой внезапное исчезновение 12 млн баррелей нефти в день. А это одна восьмая часть общемирового спроса на нефть и четверть общемировых морских поставок.
Однако, именно ввиду крайне высоких ставок, Тегеран пойдет на такой шаг только в случае, если власти страны будут под угрозой непосредственного уничтожения. И это несмотря на то обстоятельство, что угрозы перекрыть Ормуз звучат из уст высокопоставленных военнослужащих Исламской республики довольно регулярно. Так, ранее и главнокомандующий Военно-морскими силами ИРИ Алиреза Тангсири недвусмысленно заявил, что Иран полностью контролирует пролив и не даст зарубежным силам обосноваться в регионе.
В первую очередь, заблокировать Ормузский пролив Ирану не позволит относительная слабость собственных вооруженных сил. Так как на протяжении десятилетий доступ Ирана к глобальным рынкам вооружения был перекрыт, Тегерану приходилось обеспечивать свои нужды окольными путями: заполучив подводные лодки российского (серия «Палтус») и мини-подлодки северокорейского производства, или переоборудовав китайские ракетные катера типа «Худун». Учитывая силу американских ВВС, расквартированных непосредственно в регионе, а Соединенные Штаты обладают военными базами в Катаре (Эль-Удейд) и ОАЭ (Аль-Дафра), возможности противоракетных систем обороны Ирана, будь то «Мерсад» или недавно афишированная «Камин-2», явно недостаточны.
Невозможность полностью перекрыть Ормузский пролив так же связана с необходимостью, в таком случае, начать действия военного характера против ОАЭ и Омана — государств, находящихся на другой стороне пролива. В наиболее узком месте его ширина составляет 55 км, поэтому утвердить контроль над ним в военном плане бы не составляло для Ирана особых сложностей, однако этот контроль бы оказался кратковременным. Таким образом, в силу взаимосплетения интересов целого ряда геополитических акторов, неприкосновенность Ормузского пролива будет обеспечена. Однако у Ирана имеются и другие возможности нанести асимметричные удары по противникам.
Танкерная война в Персидском заливе
История Ближнего Востока включает в себя один относительно недавний эпизод, когда воюющие страны приступили к полномасштабной танкерной войне. В ходе ирано-иракской войны в 1980-1988 годов было осуществлено 451 нападение на танкеры (283 со стороны военных сил Ирака, 168 – со стороны Ирана), в результате которых жизни лишилось более 320 человек.
Следует отметить, что большая часть ирано-иракской войны проходила на суше. Если в целом война не изменила соотношение сил в регионе – несмотря на мощную поддержку Соединенных Штатов, Ирак не смог преодолеть Иран и потерял порядка 1 500 000 солдат в ходе военных действий, то в плане морских действий победа определенно осталась за Тегераном. Уничтожив в конце ноября 1980 года в рамках операции «Морварид» иракские нефтеналивные терминалы Мина Аль-Бакр и Хор-Аль-Амая (после восстановления в 1990-х гг. то часть терминала Басра), Иран лишил противника основной морской инфраструктуры. Именно поэтому в последующие годы войны большинство иракских ударов наносилось с воздуха истребителями.
Но в настоящее время разрастание конфликта до стадии танкерной войны неправдоподобно. Во-первых, в текущих условиях непредставимо, чтобы какая-либо из сторон нападала на судна третьих сторон (плывущих под флагом Либерии, Панамы или Кипра), в то время как в ирано-иракскую войну 87% ударов приходилось именно на них. Во-вторых, торговля нефтью в Персидском заливе выросла с тех пор в разы и риск вовлечения в затяжной морской конфликт, потенциально подрывающий собственный поток доходов от экспорта нефти, слишком велик даже для таких противников Ирана, как Саудовская Аравия или ОАЭ. Таким образом, вероятность новой танкерной войны в Персидском заливе весьма мала.
Однако имеются и другие методы ослабления противника, для которых существует подходящая площадка – Баб-эль-Мандебский пролив между Йеменом и Джибути.
Дестабилизация Баб-эль-Мандебского пролива
В отличие от Ормузского пролива, в районе которого военный конфликт весьма маловероятен, Баб-эль-Мандебский пролив обещает стать одним из наиболее горячих точек геополитического противостояния Ирана и его противников. Иран, тем не менее, не будет активным участником стычек, и будет скорее полагаться на хуситских повстанцев в Йемене, уже четвертый год сопротивляющемся саудовской интервенции. Благодаря помощи Тегерана, хуситы освоили технологию запуска баллистических ракет и они в состоянии обстреливать судна, проплывающие через Баб-эль-Мандебский пролив, с подконтрольной им территории. В конце июля 2018 года силы хуситов атаковали два саудовских супертанкера, повредив один из них и вызвав небольшую панику у руководства государственной компании Saudi Aramco.
Ввиду произошедшего, в течение десяти дней в июле-августе 2018г. действовал запрет на прохождение саудовских танкеров через Баб-эль-Мандебский пролив. Зачастую выдвигались точки зрения, что это происходило скорее для привлечения дополнительной международной поддержки для своей военной операции в Йемене, а не из-за опасений по безопасности. Тем не менее, хуситам удалось дестабилизировать политическую повестку Саудовской Аравии. Следует помнить, что подконтрольная хуситам территория, находящаяся в северозападной части Йемена, вплотную граничит с Саудовской Аравией. Это и позволяет хуситам регулярно подвергать баллистическому обстрелу близлежащие города Саудовской Аравии, среди прочих, город Янбу, который для Эр-Рияда имеет стратегическую важность с точки зрения безопасности поставок нефти.
Йеменские повстанцы не впервые нападают на вражеские судна – прежде под обстрелом оказывались военные корабли Соединенных Штатов и ОАЭ, которые относительно легко справлялись с угрозой. Принимая во внимание, что Пятый флот ВМС США базируется в Манаме (Бахрейн), хуситы не могут полагаться на открытое столкновение, однако стратегия спорадических ударов пока что вполне эффективна в плане демонстрации асимметричных возможностей. Саудовская Аравия имеет возможность отправлять нефтяные танкеры в обход Баб-эль-Мандебского пролива, имея нефтеналивной терминал Янбу, являющийся конечной точкой нефтепровода «Восток-Запад». Обладающий пропускной способностью в 5 млн баррелей в день «Восток-Запад», как указывалось выше, на данный момент используется лишь на 40%, однако это совершенно не волнует Эр-Рияд, который стремится увеличить пропускную способность еще на 2 млн баррелей в день (до 7 млн баррелей в день).
Однако посредством нефтепровода «Восток-Запад» транспортируется легкая (Arab Light) и сверхлегкая (Arab Super Light) саудитская нефть, поступающая в основном в Европу. Остальные, более тяжелые сорта нефти, вынуждены преодолевать Ормузский пролив и «Ворота скорби», то есть Баб-эль-Мандебский пролив. В принципе, саудитские танкера могут избежать Баб-эль-Мандеба, обогнув вместо этого всю южную Африку, однако это бы удлинило время транспортировки на 10-14 дней. Таким образом, в противоположность Ормузскому проливу, эскалация напряженности и обстрелов вокруг Баб-эль-Мандебского пролива не заблокирует те 4 млн баррелей нефти в день, которые каждый день проплывают через этот пролив, однако она может поспособствовать спорадическим сбоям в поставках нефти в страны Западного полушария.
Теоретически, Эр-Рияд обладает всем инструментарием для того, что избежать такого сценария. С точки зрения военной мощи и геополитических рисков, проведение столь масштабной военной операции против хуситских повстанцев неоправданно, тем более, что уже даже Организация Объединенных Наций установила причастность военных сил Саудовской Аравии и ОАЭ к военным преступлениям – многочисленным убийствам и изнасилованиям, количество которых исчисляется тысячами, использованию детей-солдат и созданию крупнейшей гуманитарной катастрофы в мире (75% населения Йемена нуждается в гуманитарной помощи). Корректировка военной стратегии в сторону деэскалации может снять ряд вопросов, связанных с безопасностью нефтяных поставок на Ближнем Востоке.
Несмотря на инерционный характер американской внешней политики, усугубления конфликта с Ираном и последующего осложнения геополитической обстановки в мире все еще можно избежать. Даже в случае, если воинственные заявления и односторонние действия возьмут верх над способностью договариваться, вероятность серьезных сбоев на мировом рынке поставок нефти, тем не менее, останется довольно низкой. Но, при этом, частота провокаций, в том числе подразумевающих нападения на танкера вокруг Баб-эль-Мандебского пролива, увеличится. Однако ставки слишком высоки, чтобы Иран, Саудовская Аравия, ОАЭ и даже США решились на эскалацию конфликта.
