Внешнеполитическая концепция ДНР выглядит противоречиво, как и сама эта самопровозглашенная республика. Она сочетает несочетаемое. Однако если посмотреть на этот документ не как на полноценную стратегию государства, а как на своеобразный сигнал во внешний мир, то все становится на свои места.
Право имеем
В начале марта 2019 года в ДНР опубликовали концепцию внешней политики самопровозглашенной республики. Сам документ неоднозначен – хотя бы потому, что достаточно противоречив.
С одной стороны, документ подчеркивает приверженность республики Минским соглашениям, а также нацеленность ДНР на продолжение мирных переговоров. Причем Донецкая Народная республика позиционирует себя как «международно признанная сторона переговорного процесса в рамках Минских соглашений» , имеющая равные права с украинской стороной. И действительно, она является признанной стороной, однако лишь в качестве «отдельного района Донецкой и Луганской областей Украины». В тексте же Концепции четко указано, что Украина для ДНР – это не метрополия, а «государство-сосед». А республика там обозначена как «суверенное, независимое, демократическое, правовое и светское государство».
Соответственно, среди целей внешней политики ДНР присутствуют «достижение признания права на суверенитет Донецкой Народной Республики мировым сообществом, увеличение количества государств, признавших независимость Донецкой Народной Республики», а также «обеспечение участия Донецкой Народной Республики в интеграционных процессах на постсоветском пространстве». А конкретно ДНР хочет «добиваться полноценного участия в Содружестве Независимых Государств, Евразийском Экономическом Союзе и Шанхайской Организации Сотрудничества». Кроме того, целью является получение признания путем присоединения к универсальным международным организациям, включая ООН.
Куда прете?
Неудивительно, что сама концепция подверглась серьезной критике на Украине, а также скептическому отношению в российских экспертных кругах. Фактический отказ от Минска еще можно понять – сам Киев уже не только не соблюдает соглашение, но и похоронил его (например, через включение в украинскую конституцию пункта о стремлении в НАТО и ЕС, тогда как Минские соглашения четко указывают на сохранение Украиной нейтрального статуса).
Однако в чем смысл прописывать стремление к вступлению в ООН и евразийские структуры? Ведь всем очевидно, что, несмотря на все влияние и авторитет России на постсоветском пространстве, ДНР (а вместе с ней и ЛНР) не войдет ни в ОДКБ, ни в Евразийское пространство. Просто потому, что остальные республики выступят против – и прежде всего Казахстан и Белоруссия. Нурсултан Назарбаев и Александр Лукашенко, конечно, с уважением относятся к Владимиру Владимировичу и его просьбам, однако они вряд ли согласятся с включением ДНР в их большую евразийскую семью. Ведь это означает автоматическое признание ими независимости Донецкой Народной Республики, и делает Минск и Астану объектами санкций со стороны Запада – не говоря уже об обнулении отношений с Украиной, что не нужно ни Нурсултану Назарбаеву, ни, тем более, Александру Лукашенко. В итоге получается, что включением «евразийских» пунктов с Доктрину руководство ДНР выставило себя на посмешище, а также поставила в неудобное положение Россию.
Зрячий да увидит
Да, это так – если рассматривать Доктрину именно как целевой внешнеполитический документ. Однако на деле он таковым не является. Доктрина – это очередной сигнал ДНР и стоящей за ним России, посланный в адрес Киева и его западных партнеров. Сигнал, говорящий о том, что республика, формально не отказываясь от Минска, не надеется на его выполнение, и потому продолжает идти по альтернативному пути – получению суверенитета. Что республика, в отличие от самой Украины, смотрит на Восток, и будет ориентироваться на Российскую Федерацию. И целью своей видит интеграцию в состав России (что по политическим причинам не прописано прямо, однако читается между строк самой концепции). И чем дальше Украина будет упорствовать, тем дальше зайдет процедура ее развода с Донецкой Народной Республикой. То есть, по сути, Концепция – это еще один знаковый шаг в сторону независимости ДНР, наполненный как огромным количеством ритуальных заявлений (наподобие участия в евразийской интеграции), так и важным сущностным наполнением.
Из реальных же минусов Доктрины можно отметить обозначение отношений с Луганской Народной Республикой. Они характеризуются лишь как «братские, имеющие большой потенциал для своего развития». Тогда как если говорить о приднестровизации республик, или же о курсе на их независимость, то логично было бы прописать курс на объединение с ЛНР в рамках единого государственного проекта. Однако, по всей видимости, руководство республик не готово к такому объединению. Боятся лишиться своих вотчин, опасаются конкуренции, не готовы к объединению, не получили санкции Москвы – причин может быть множество. Однако сам по себе курс на объединение стал бы очень неплохим сигналом. И не только для Киева и его западных спонсоров, но и для населения республик. А также для простых россиян, которые еще верят в «Российский мир», частью которого и является ДНР.
