Я купил на праздники живую ёлку. Бариста из кафе, где я провожу время, в том числе пишу эту статью, смело осудил мой поступок. Я возразил: «Я человек пожилой, мне можно». Я иронизировал, мне всего сорок лет. Но никак не могу представить Рождество и Новый год без живого дерева, которое пахнет хвоей и вообще как-то «магически» воздействует на настроение.
Маша, только что закончившая школу, которая тоже ходит в это кафе, занимается раздельным сбором мусора. Очень сложно с непривычки разобраться, какие бумажки, пакетики и бутылки она выбросила в ведро, а какие сложила и повезла в пункты приёма. Всевозможные многоразовые чашки и даже маленькие термосы стали пользоваться невероятным спросом у молодёжи.
Хозяин кафе, представляющий консервативный блок, горячо обсуждает вопрос утилизации одноразовых стаканчиков: «Чтобы отделить плёнку от бумаги, требуется в два раза больше сил и средств, чем для производства этого стаканчика. Кто будет это делать?»
…
У писателя Владимира Маканина есть повесть «Долог наш путь», в которой он предложил такой сюжет: далёкое будущее, люди отказались не только от войн, но и от убийства животных. В пищу идёт только синтезированное мясо, которое производят специальные комбинаты. Они работают в режиме строгой секретности. Молодой человек едет в командировку на три дня на такой комбинат, окружённый бескрайней степью, чтобы внедрить в технологию свой узел АТм-241. И ему открывается правда: коров, как и сто, и двести лет назад, убивают током и делают из них стерильный фарш без раздражающего запаха веществ, выделяемых организмом животных при смерти.
Эта повесть 1991 года как некая черта перехода от утопического сознания к антиутопическому, и от антиутопического быта к утопическому, где пароварка (тоже, кстати, эко-машина) меняет уклад жизни так, что нравственная проблема «накормить голодного» перерастает в проблему современного человека: «что можно отправить в рот», выбрать по демократическому принципу, когда есть варианты. Выборы и реклама (политика и капитал) привели к появлению новой пищи и новых представлений о пище.
В советском универсаме бабушка покупала цыплят (так тоже говорили) с неотделёнными головами и лапами. Сейчас бы такое зрелище шокировало молодую хозяйку. Это метафора того, как постепенно наше общество отстраняет от себя, смещает в тень, неудобную тему своей как бы не совсем гуманной, не совсем правильной природы.
На уроках биологии мы проходили строение пищеварительной системы человека, зубов, длины кишечника и прочее. Нам ясно объясняли, что такой организм предназначен природой для смешанного типа питания. Корова может жевать одну траву, потому что у неё пища проходит долгий процесс переработки и усвоения в совершенно других условиях.
Но веганы будут против. И они руководствуются аргументами как биологического, так и нравственного характера. Биология становится политикой. Вот в чём дело. Факты подводятся под концепцию мироустройства. И, стало быть, надо говорить о проблеме в самом общем смысле, во вселенском масштабе.
Мы с философом Денисом Демьяновым сидели как-то вечером и обсуждали проблемы, которые стоят перед думающим человеком сегодня. Денис из Красноярска, может запросто пойти в горы один, искупаться в ледяной речке. Высадил рядом со своим домом на берегу Финского залива маленький парк разных деревьев, собрав средства на краудфандинге.
Мы с ним тогда согласились, что самой-самой что ни на есть мэйнстримовой и актуальной темой сейчас является экология. Она не всегда попадает в новости и обсуждения. Люди живут и каждый день происходит что-то значительное, от малого – нашёл сто рублей – до громадного, вроде выборов или рождения сына. Но где-то на заднике – там, где декорация обозначает недосягаемую даль, будет экология.
Что мы под этим понимаем? Очень хорошо в единый, всем понятный и признанный образ, эту тему и проблему собрал Джеймс Кэмерон в фильме «Аватар».
Мир технического прогресса, обладающий «методом» жизни на чужой планете и обслуживающий интересы большой цивилизации, которая сильно подкрашена как «циничная» или «капиталистическая», противостоит миру чистой природы, дикому, но «справедливому» и «гармоничному».
Люди природы, нави, так вписаны в экосистему планеты, что они неотделимы от бога-дерева Эйвы, чья корневая система является неким мозгом Пандоры, сверх-разумным существом, соединяющим всё, что есть, в целое тело.
Нави, заметим, убивают животных. Но, как первобытные люди, они как бы одалживают их тела, производя с природой, тотемом Эйва, некий обмен. Эквивалентом обмена служит чистая магия, некая единая энергия природы.
Эта энергия есть некий естественный и справедливый баланс в противоположность эквиваленту обмена людей – минералу анобтаниуму, который позволяет богатеть и порабощать, расширяя зону влияния цивилизации.
Нави живут по принципу тела, ходят голые, используют физическую силу для охоты и демонстрации превосходства. Люди живут по принципу машины, у главного героя всего полтела, он инвалид. Машина может быть оружием, как у военных, но может быть неким посредником между человеком и природой, человеком и другой формой жизни: техника учёных.
Примитивные принципы социальной организации нави, которые живут как свободное племя охотников - одобряемая форма разумной кооперации. Другие формы принадлежат миру людей: это сообщество учёных, исповедующих некий гуманизм (терпение, просвещение, взаимопомощь) и военные циники, представляющие всё плохое (слепое подчинение, жадность, садизм).
Думаю, если быть честными, то эти ролевые позиции – не отражение некого баланса сил или идеологий современного мира (Запад / Восток, капитализм / активизм). Это, скорее, психологические «аватары» человека как такового. Иначе бы фильм не действовал, не будоражил и возбуждал.
Ну чем, например, плохо желание подзаработать Джейка Салли, главного героя, каким мы видим его в начале повествования? Это так же «естественно» и в мире людей «Аватара», и в мире таких людей, как мы.
Фантазия всегда представляет весь спектр душевной жизни. Обычно художественное произведение повествует о том, что происходит с каждым. Мы отождествляем себя с одним героем, но другие представляют наше теневое содержание. Сюжет – это способ описания, который наглядно демонстрирует то, что всегда можно представить как единый образ.
Объясню проще. Вот есть Хрюша, Филя и Степашка. Они представляют некие типы людей, которые мы называем «характерами». Но «инвариант» человека будет включать эти образы как свои свойства, сразу три. И конфликт, который разыгрывается между ними – это часто внутренний конфликт. Например: Хрюша съел конфетку и не поделился с Филей. Степашка его пожурил. Но мы-то с вами знаем, что конфета – вкусная, и, одновременно, знаем, что с друзьями надо делиться. И обычно просто смотрим на неё и думаем: как поступить? Как решить внутренний конфликт?
…
По дороге за новогодними подарками в одно хипстерское место на Лиговском проспекте я спросил Машу:
- Что ты думаешь о прогрессе?
- О каком?
- Научно-техническом.
- По-моему, он повернул куда-то не туда и в последнее время превратился в регресс. Ты смотрел мультфильм «Валли»?
- Да, хороший.
- Человек обленился. У меня есть младшая сестра, ей восемь лет. Я научила её наговаривать текст в телефон, и она перестала набирать его руками.
Мне – сорок, Маше – семнадцать, её сестре – восемь. И все мы так или иначе вынуждены решать проблемы взаимодействия со средой, которая включает не только социальное измерение, но и техническое, и экологическое. Единая наука о человеке, которой была философия в Древней Греции или теология в Средневековой Европе, теперь, наверное, - экология.
Мы не можем жить на планете или даже в лесу, где-нибудь далеко, в эко-городе, как африканское племя. Но, с другой стороны, это племя что-то знало, что мы потеряли. Это можно назвать «тотемизм», если не придираться к тому обстоятельству, что это что-то примитивное или фантастическое. Фантазии очень важны, они образуют то, что советский литературовед Юрий Лотман назвал «семиосфера» Земли.
Человечество устанавливает для себя новую утопию. И это уже не социологическое построение, а биологическое. Эйва, есть она или нет, определяет вектор развития, стратегию поведения вида на Земле и за её пределами.
США объявили о создании космических войск, Китай образовал НИИ фантастики.
Так от одноразовых стаканчиков мы совсем скоро дошли до строения вселенной. Именно об этом фильм «Аватар». О том, что всё связано в одну большую сеть значений, которая называется бытие, или материя, или Эйва.
Какие здесь возможны частные стратегии? Славой Жижек, известный психоаналитик-марксист, предлагает такой взгляд на капиталистический способ помощи природе: в фильме «Киногид извращенца. Идеология» он показывает стаканчик с кофе известной международной сети кофеен, и говорит: реклама этого кофе предлагает покупателю заплатить сразу за товар (кофе) и за индульгенцию (экологию). Часть выручки компания направит на экологические программы.
Первое, что нужно знать о современности – она гибридна. Денис Демьянов предпочитает термин «химерична». Всё соседствует со всем. Поэтому те идеологии, которые предполагают экспансию в природу, которая рассматривается как ещё одна колониальная страна, сами же её, эту природу, начинают защищать и возвращать. В виде некой морали, которая остаётся после того, как жертва уже принесена, и её уже не оживишь.
Раскаяние, которое мы здесь замечаем – это то, что остаётся после преступления, и что предшествует возрождению. Если верить Джеймсу Кэмерону, Владимиру Маканину, Грете Тунберг, мы сейчас в этой зоне.
Проблема существования человека в природной среде была надолго отодвинута проблемой социального строительства. Теперь неизбежно она возвращается, активизируя ещё не решённые социальные конфликты. Человек возвращается в тело, в тело Эйвы.
Био-техно-социальный мозг планеты Земля образует Эйву, новую солидарность между обычными людьми, которые пьют кофе, одни – из чашек, другие – из одноразовой посуды.
