Первый большой российский релиз нынешнего года — космическая драма «Спутник» — должен был стартовать на большом экране, но по понятным причинам перенесен на экран малый: картина доступна на официальных стриминговых площадках ivi, wink и more.tv. Первый спутник запущен, за ним, наверняка, последуют и другие. Большое кино вступает в игру на поле, принадлежащем сериалам. И кстати: Netflix выпустил весьма экзотический 4-хсерийный фильм «Неортодоксальная» о жизни хасидской общины в Нью-Йорке. Телешоу достойно внимания не только религиозно настроенной аудитории: рейтинг фильма на IMDb очень высок: «8.1». Российскую фантастическую драму и немецкий сериал мало что объединяет, однако у них можно углядеть общий знаменатель. Это инопланетяне среди нас.
«Спутник»
(Фильм, Россия, 2020)
Два советских космонавта в далеком 1983 году возвращаются с орбиты домой. Один, весельчак, уже мечтает о горячей ванне и концерте Аллы Пугачевой, напевая «Миллион алых роз», второй — угрюмый, собирается в Ростов «по делу»: за этим явно кроется какая-то темная история. И тут в иллюминатор снаружи постучали: самая незатейливая завязка для фантастического триллера. В казахской степи в спускаемом аппарате живым обнаружили только угрюмого — Константина Вешнякова (Пётр Фёдоров).
Но вскоре выясняется, что он вернулся не совсем человеком: внутри инопланетный «пассажир». Власти до поры до времени не спешат рапортовать о гибели пилота. Как и не могут предъявить общественности оставшегося в живых: его поведение и физиология необъяснимы.
Вешняков заточен в военную лабораторию, где ведутся круглосуточные исследования. Результаты удручающие — Вешняков ничего не помнит, а каждой ночью в нем открывается ящик Пандоры, откуда вылезает склизкое нечто, «чужой».
Исследованиями заправляет инфернального вида КГБшник с зачесанными назад седыми волосами — прекрасная роль Фёдора Бондарчука. Он тайно привозит в лабораторию талантливого нейрофизиолога Татьяну Климову (Оксана Акиньшина) как последнюю надежду. Только она способна разобраться, что именно происходит с космонавтом. На месте фантастики постепенно закручивается драматический триллер, приглушенными красками, серыми лицами и сдавленным воздухом безнадеги напоминающий недавний сериальный шедевр «Чернобыль».
События в «Спутнике» разворачиваются в андроповское время и до чернобыльской аварии еще три года. Режиссер картины Егор Абраменко выстраивает пока еще исправно работающую государственную машину, в которой люди в любой момент становятся материалом для войны или опытов. Однако те, кто обслуживает систему — или бессовестные циники, или патологические трусы. Идейных уже не осталось: «Вы — не чудовище, вы — трус, высокоадаптивный, живучий вид», — кидает в лицо ученому-карьеристу героиня Акиньшиной. Она единственная, кого в этом мрачном скопище паразитов можно назвать человеком.
Несмотря на наличие необходимых для блокбастера жанровых доспехов: саспенс, эффектные съемки, инопланетная тварь, звездные актеры, кровавый трейлер — «Спутник» представляет собой добросовестно сделанное независимое кино. Психологическая драматичность здесь важнее внешних пугалок-стрелялок. Авторы не сваливаются ни в банальности лавстори, ни в патриотический пафос с ностальгическими нотками, ни в напрашивающееся подражание Ридли Скотту. Если не обращать внимания на слезливую линию с сыном-сиротой, будто наспех пришитую для создания мотивационного бэкграунда космонавта-героя, то перед нами – нестыдная отечественная фантастика с актуальным мотивом о паразите внутри нас.
«Неортодоксальная»
(Мини-сериал, Германия, 2020)
С неделю назад в Нью-Йорке чуть не разразился политический скандал. На улицы Уильямсберга (район Бруклина) вышло более двух тысяч евреев из хасидской ортодоксальной общины, чтобы почтить память умершего раввина. В разгар эпидемии коронавируса такое собрание вызвало законное возмущение мэра Нью-Йорка. Он счел действия хасидов безответственными и публично высказал свое осуждение. Хасидская общественность мгновенно ответила обвинениями мэра в антисемитизме. Этот случай — яркий пример обособленного существования ультра-религиозной общины, отвергающей любые связи с окружающим миром.
Четырехсерийный фильм режиссера Марии Шрадер «Неортодоксальная», вышедший в конце марта на Netflix, как раз и повествует о крайне консервативном укладе хасидской общины в уже упомянутом районе Бруклина. Сериал снят по реальным событиям, описанным в бестселлере Деборы Фельдман (2012 год). Писательница выступает прототипом главной героини, девятнадцатилетней Эсти Шапиро, которую сыграла израильская актриса Шира Хаус (возможно многие помнят ее по фильму «Жена смотрителя зоопарка»).
Девушку, выросшую с бабушкой и тетей в герметичной среде ортодоксальных запретов и условностей, должны выдать замуж. Разумеется — по расчету. Эсти наивно полагает, что после свадьбы начнется новая жизнь, полная детей и счастья. При этом она не имеет ни малейшего представления об интимных подробностях супружеского долга, исполнение которого станет для неё катастрофическим стрессом и камнем раздора в семье.
Молодой муж Ян (Амит Рахав) тоже наивен, но находится под неусыпным надзором родственников и членов общины. Все лезут с советами к молодоженам, будучи озабоченными продолжением рода. Во главе угла — восстановление утраченной за долгие годы гонений численности еврейского народа.
Хрупкая, с подростковым телосложением и упругим взглядом исподлобья Эсти Шапиро доведена до отчаяния и решается на фронду. Она сбегает из общины, отправляясь в свободолюбивый Берлин. Само собой ее будут искать и найдут, уговорами и силой будут стараться вернуть в ортодоксальное гнездо.
Чтобы не раскрывать полностью интригу сериала, заострим внимание на деликатности, с которой авторы рассказывают эту увлекательную историю. Погружение в законсервированную атмосферу религиозной общины для современного светского человека подобно путешествию в мир инопланетян, живущих рядом.
Как не ужаснуться унизительной процедуре бритья головы невесты, которая потом всю жизнь должна будет ходить в парике или платке. Или тому, что ни Эсти, ни ее муж Ян не умеют пользоваться смартфонами и будто дикари смотрят на интернет.
Однако при первой встрече с гуглом в Берлине Эсти вводит в поисковой строке «существует ли Бог?». В этой «инопланетянке» рядом с зашоренностью и страхом – поразительная набожность и чистота. Есть, чему позавидовать.
