Встреча в Вене, в которой с российской стороны участвовал замминистра иностранных дел Сергей Рябков, а с американской — спецпредставитель президента по контролю над вооружениями Маршалл Биллингсли, началась с очень показательного случая. Глава американской делегации поместил в своем твиттере фотографию зала во дворце «Нижняя Австрия», где должны были начаться переговоры. Видимо, с помощью фотошопа на фото стола переговоров, помимо российских и американских, появились еще и китайские флажки. В комментарии Биллингсли выражал сожаление в связи с тем, что китайцы не приехали в Вену, решив «укрыться за великой стеной секретности в том, что касается наращивания своего ядерного потенциала». Он не написал, что делегации КНР в австрийской столице и не ждали. Еще в мае китайский МИД недвусмысленно заявил, что Китай в переговорах по СНВ-3 участвовать не намерен.
Твитт Биллингсли — это не твитт-сожаление, а твитт-напоминание. Чуть ли не каждый раз, когда речь заходит про договор о стратегических наступательных вооружениях Трамп и его команда говорят о Китае. Что бы ни заявляли в Пекине, американский президент упорно хочет сделать СНВ-3 многосторонним документом, а не продолжением советско-американских двусторонних договоренностей времен «холодной войны». И это притом, что продлению договора в нынешнем виде, в общем-то, ничто не мешает. Это показали и переговоры в Вене, которые тот же Биллингсли оценил как «очень позитивные», обойдя, правда, молчанием вопрос, что же такого позитивного удалось достичь, кроме как договориться о продолжении диалога.
Каких-либо серьезных претензий Москве в связи с нарушением СНВ-3 американцы, насколько известно, не выдвинули. Россия занимает гибкую позицию по сложному вопросу срока действия договора. Рябков допустил, что СНВ-3 можно будет продлить не на пять лет, как это было предусмотрено в момент подписания документа в 2010 году, а года на два — на три. Это, по идее, должно снять одно из главных возражений США против продления СНВ-3. Американцы высказывали опасения, что договор на пять лет может слишком ограничить американский потенциал и не позволит оперативно разрешать взаимные претензии, связанные с контролем ядерных арсеналов. Однако все упирается в пресловутый китайский вопрос.
Суть договоров СНВ — в том, чтобы страны-подписанты постепенно сокращали размер имеющихся у них ядерных запасов. На сегодняшний день КНР, обогнав Францию, находится на третьем месте в мире по количеству ядерных боеголовок, но очень сильно отстает от России и США. У китайцев — свыше 300 боеголовок. У России и США — примерно по шесть тысяч. В этих условиях в Пекине считают нецелесообразной даже саму дискуссию о присоединении к СНВ-3. У Китая позиция однозначна: что сокращать, если по сравнению с США и Россией у него, считай, ничего и нет? Вот ликвидируем отставание и тогда… Что будет тогда, к каким документам Китай присоединится, в Пекине предпочитают не говорить. Пока же китайцы только вооружаются, причем бешенными темпами. За десятилетие одно лишь число китайских ядерных боеголовок увеличилось почти в два раза.
На разоружение КНР не вдохновляет и геополитический фактор. Соседи США — ядерные державы: Индия, Россия, КНДР. Пожалуй, только с Россией отношения у КНР более-менее ровные. С Индией у Китая давний территориальный конфликт, который, к тому же в мае-июне неожиданно обострился. Вероятно, из-за строительства индийцами высокогорной дороги в спорном районе Ладакх китайцы решили проучить своих южных соседей. Огнестрельное оружие не применялось. Индийские и китайские пограничники дрались палками и камнями, не нарушив, таким образом, букву соглашения о перемирии от 1962 года, где говорилось о прекращении огня, а не взаимного мордобоя. Но десятки жертв с обеих сторон есть.
КНДР для Пекина — союзник из серии «лучше бы не надо». Дело даже не в том, что Ким Чен Ын имеет обыкновение огрызаться, когда Китай слишком усердствует в навязывании ему своей точки зрения. Режим в КНДР, что бы о нем ни говорили, неустойчив. Если он падет, то будет с его ядерным оружием? В чьих руках оно окажется? Не сочтет ли новая, объединенная Корея своим вероятным противником КНР?
И, само собой, в Пекине не забывают, что есть Вьетнам, Япония и Тайвань, которые находятся в орбите влияния США и при этом имеют с Китаем давние сложные отношения, отягощенные территориальными спорами. А главное, есть США. Для Китая они — еще не смертельный враг, но уже и не друг. Словом, куда китаец ни посмотри, на восток, на юг или запад, резона сокращать свои арсеналы у КНР, нет.
Понимают ли в Вашингтоне, что ни Москве, ни кому-либо еще в нынешних условиях не удастся заставить Китай взять на себя обязательства по разоружению? Безусловно, да. Но, тем не менее, на участии Китая в новом договоре американцы настаивают. Разгадка сего ребуса проста: администрация Трампа взяла курс на выход из всех международных соглашений, ограничивающих американскую мощь. Это объясняется и возросшими аппетитами американского ВПК, и личными воззрениями действующего президента США, твердо намерившегося, в соответствии со своим предвыборным лозунгом, сделать Америку снова великой. В своем, трамповском понимании слова «великий», естественно. Договор СНВ-3, должно быть, выглядит с точки зрения главы Белого дома этаким пережитком «холодной войны», досадной помехой, которую надо бы поскорее устранить.
Будь Трамп полновластным диктатором, дело ядерного разоружения в пору было бы хоронить. Но Америка есть Америка. Эта страна устроена так, что на каждого чиновника здесь есть своя управа. Хитрая демократическая система сдержек и противовесов не позволяет даже самому высокопоставленному и самодуристому госслужащему делать все, что вздумается. Управа на Трампа в данном случае — его оппоненты. Демократы считаются сторонниками продления СНВ-3. Один из авторов этого договора — их кумир Барак Обама. В верности курсу первого чернокожего президента клянется Джо Байден. Если не случиться ничего чрезвычайного, он будет соперником Трампа на ноябрьских президентских выборах. Демократы станут еще более убежденными противниками разрыва СНВ-3, если Байден пойдет на выборы в связке с каким-нибудь представителем левого крыла своей партии, что очень возможно. Сейчас идет процесс поиска кандидата в вице-президенты. Наибольшие шансы пока имеют сенатор от Калифорнии Камала Харрис и сенатор от Массачусетса Элизабет Уоррен. Обе в прошлом году подписывали письмо Трампу с просьбой не выходить из СНВ-3.
Понимая, что договор может быть продлен против его воли, президент США страхуется. В той же статье WSJ утверждается, что Белый дом предлагает сделать СНВ-3 документом, подлежащим утверждению в конгрессе. То есть, и сенатом конгресса, где большинство у однопартийцев Трампа, республиканцев. И сам договор предлагается сделать скорее декларацией о намерениях, чем юридически обязательным. Вряд ли все это, конечно, устроит Россию, но уговорить ее именно на такое обновление СНВ-3 американцы попробуют. Получится — хорошо (для Трампа). Не получится — что ж, тогда цена победы на выборах для американского президента и его спонсоров из военно-промышленного комплекса еще больше возрастет.
