Американские социологи в смятении. «С моей профессией покончено», - пессимистично заявил изданию Axios один из самых известных в США специалистов по политической социологии Фрэнк Лунц.
Безусловно, конфуз 2016 года, когда опросы дружно прочили победу Хилари Клинтон, не повторен. Джо Байден, во всяком случае, до тех пор, пока не подведены итоги голосования по некоторым колеблющимся штатам (внимание, конечно, приковано в первую очередь к Пенсильвании) имеет высокие шансы на конечную победу. По данным на 18.30 по московскому времени, у него – 238 выборщиков, у Дональда Трампа – 213. Но социологи ошиблись в главном: они прогнозировали Байдену победу с большим отрывом. А кандидат от Демократической партии, как теперь уже ясно, если и выиграет, то в трудной борьбе и с небольшим перевесом.
К этому он сам и готовил своих сторонников в ночь после голосования, осторожно спрогнозировав в своей речи, что «мы движемся к победе». Иное настроение демонстрировал Трамп. В принципе оба кандидата на заключительном этапе работали не столько на завоевание новых избирателей, сколько на консолидацию своих уже имеющихся сторонников. Но Трамп особенно взвинчивал ситуацию, рисуя свое противостояние Байдену чуть ли не в библейских категориях противостояния добра злу. Он обещал, что победа, несмотря на все прогнозы социологов и заклинания либеральных СМИ, уже находится у него в кармане. Следует вспомнить еще его двусмысленные заявления в ходе избирательной кампании, из которых следует, что поражение на выборах он не признает, чтобы не удивиться сказанному Трампом в предвыборную ночь.
Не дожидаясь подсчета голосов и в половине штатов, он ни больше, ни меньше, поздравил своих сторонников с победой и заявил о том, что результаты народного волеизъявления могут быть искажены. Это заявка на намерение биться до конца. Не в избирательных комиссия – так в судах, а может быть и не только в судах.
А ведь все могло бы сложиться по-другому, не будь коронавируса. Именно он сломал привычный сценарий президентских выборов. Обычно на участках голосует подавляющее большинство американцев. А сейчас только досрочно проголосовало почти 100 млн. человек.
Дистанционную и досрочную форму волеизъявления отстаивали, да и в общем-то предложили, демократы. У них был свой интерес. Их сторонников в Америке объективно больше и голосование по почте давало возможность охватить их всех, и тех, кто боится заразиться, придя на многолюдные избирательные участки и тех, кто не боится. А главное, проголосовали бы все демократы, как правоцентристы, так и левые. Сторонники Берни Сандерса были не в восторге от того, что им приходится выбирать Байдена как меньшее из зол. Перспектива рисковать ради своего выбора могла их вовсе отпугнуть от участия в выборах. Республиканцы, в свою очередь, ратовали за голосование в обычном режиме, уповая на то, что их избиратель активен и не боязлив.
В итоге дискуссии обеих партий закончились тем, что в США голосовали и так, и эдак: и по почте, и досрочно, и в день выборов. К этому избирательная система страны оказалась совершенно не готова. Не на высоте была и американская почта. Не помогла даже смена ее руководства перед выборами.
К концу второго дня голосования так и не учтены бюллетени, посланные по почте, но не дошедшие вовремя – а это до тридцати миллионов голосов. В Пенсильвании местная избирательная комиссия заявила, что будет считать их до пятницы. На Аляске вообще сказали, что подсчет продлится неделю. В Неваде комиссия просто капитулировала и прервала свою работу, заявив, что подсчет всех досрочных и отправленных по почте бюллетеней продолжится спустя сутки.
В общем, имеется хороший повод, чтобы оспорить итоги голосования в отдельных штатах. В судах предстоят долгие дискуссии, как и что нужно было считать и засчитывать. Едва ли они будут только на местном уровне. Тяжбы предстоят и в высшей судебной инстанции, Верховном суде, где, как считается, президент может рассчитывать на благосклонность шести из девяти судей.
Далеко ли готов президент зайти в своем желании удержать власть, пока остается непонятным. Многое тут будет зависеть от результатов других выборов, в конгресс, которые шли параллельно с президентскими и о которых как-то забывают. Между тем, в них есть своя интрига.
Еще до голосования республиканцы отказались от амбициозных планов перехватить у демократов контроль над Палатой представителей. Было очевидно, что это не получится. Симпатии избирателей в борьбе за нижнюю палату конгресса давно определены и они, увы для республиканцев, не в их пользу. А вот отбить натиск демократов и удержать за собой сенат однопартийцы Трампа вполне могли. На 18:30 по московскому времени голосование давало равный результат: по 47 сенаторов от каждой партии. В четырех штатах итоги не подведены.
Если республиканцы удержат большинство в сенате, партия вполне может отказать своему лидеру в поддержке в борьбе за президентское кресло. Раз верхняя палата конгресса у них, они, вполне вероятно, решат, что игра не стоит свеч. Ввергать страну в пучину противостояния – ради чего? Контроль над Верховным судом и сенатом итак даст республиканцам возможность блокировать вредные инициативы демократов.
А вот если сенат отойдет демократам, однопартийцы Трампа могут рискнуть. Ведь тогда им нечего терять. Под их контролем останется только Верховный суд – и то ненадолго. Байден и идущая сейчас с ним вице-президентом Камала Харрис прозрачно намекают, что не прочь провести реформу этой инстанции. Ее результатом станет то, что Верховный суд перейдет под контроль демократов. Республиканцы с этим смириться не смогут.
Решительность им будет внушать надежда на американское общество. Оно, традиционно, очень не любит, когда власть в стране сосредотачивается у одной политической силы. За попытку брать на себя больше, чем положено, в этой стране нещадно критиковали и критикуют Трампа. А если потребуется, будут критиковать Байдена, Харрис и демократов – причем, те же люди, кто их сейчас поддерживают, и с тем же усердием и надрывом, что и нынешнего хозяина Белого дома.
