Согласно ее данным, молодежь, которая только начинает работать и делать карьеру, готова на большие жертвы, чем более старшие конкуренты на рынке труда.
Отличия наблюдаются также в предпочтениях, напрямую с рабочими процессами не связанными. Например, миллениалов («игреков») больше интересует физическое здоровье, а «зеты» заинтересованы в укреплении эмоционального здоровья и снижении стресса (йоге, медитации и других практиках осознанности). Миллениалы же в качестве подобных программ хотят видеть вещи более приземленные — гибкий график работы, а также дополнительные дни к отпуску и программы софинансирования пенсионных накоплений.
Также более молодое поколение хочет внедрения программ по финансовому благополучию и повышению финансовой грамотности. Самыми популярными среди всех возрастов стали программы, направленные на развитие самореализации и карьерного роста.
Интересно, что среди зетов свое текущее настроение «на троечку» оценили 38%. В то же самое время большая часть респондентов-игреков оценивают настроение сегодня как хорошее — так ответили 42%.
X и Y сидели на бирже труда
Исследование показало, что распространенный у какой-то части работодателей стереотип о молодом человекt как прокрастинаторе с приросшим к рукам гаджетом не соответствует самооценке большинства (пусть и не очень убедительного) самих же «зетов».
Руководитель молодежного направления службы Headhunter.ru Ирина Святицкая относится к исследованию Hays довольно скептически, указывая, что на «постковидном» рынке труда конкурируют не поколения, а компетенции. По ее мнению, на сегодняшнем рынке труда наблюдается «война всех против всех», и разделение конкуренции по поколенческому признаку выглядит довольно искусственным.
«Если на одну и ту же вакансию претендуют несколько соискателей, то для работодателя вторично, сколько им лет. Ему важно, какие навыки имеют потенциальные сотрудники. Если, условно, соискатель-"зет" умеет работать в Excel, а соискатель-игрек в нем не ориентируется, то какая разница, 25 лет соискателю или 35?», — говорит она.
Святицкая подчеркивает, что для только что выходящих на рынок труда людей самыми критичными являются первые несколько лет, когда им нечего предъявить работодателям в качестве доказательства своего опыта. Поэтому совершенно естественно, что «зеты» стараются в меру сил демпинговать — соглашаются на более низкие зарплаты, переработки, минимум бенефитов.
Тем более, продолжает эксперт, они понимают, что эти жертвы — временные и, по сути, являются инвестициями в будущее, когда они сами займут место нынешних «игреков». Но постковидные реалии обострили эту проблему, соглашается Святицкая.
«В мае прошлого года, когда происходило массовое закрытие бизнесов в сфере обслуживания — то есть как раз тех, где молодые люди сильнее всего востребованы, — у нас на некоторые вакансии было до 16-ти соискателей на место. В этих реалиях соискателям было не до торговли с нанимателем, они были готовы на любые условия, лишь бы пересидеть пандемию», — вспоминает она.
Эксперт снова констатирует, что с точки зрения нанимателя всегда есть альтернатива: взять неопытного работника, поскольку ему можно «легитимно» меньше платить и гонять в хвост и гриву, либо нанимать 40-летнего и старше, который, скорее всего, войдет в рабочий процесс с ходу и будет работать на 100 процентов с первого дня.
«У нас примерно одну треть компаний-работодателей составляют те, кто готов брать новичков на рынке труда. Но все же большинство работодателей понимает, что скупой платит дважды и отдает предпочтение кандидатам с опытом работы. Особенно это касается компаний со сложными технологическими процессами, где за два дня всем тонкостями работы научиться невозможно», — объясняет она.
За «зетов» не беспокойтесь
С тем, что поколение Z вынуждено приносить какие-то жертвы, чтобы занять свое место под солнцем, категорически не согласна заместитель завкафедрой труда и социальной политики Российской академии государственной службы Людмила Берестова.
«Нет, нет и еще раз нет! У нас сама демографическая ситуация ведет к тому, что через десять лет на одного молодого соискателя будет приходиться пять опытных. И у молодого будет «органическое» преимущество в виде компетенций, которые далеко не у всякого возрастного соискателя есть по умолчанию. Это в первую очередь касается сектора современных технологий, где люди, которые буквально родились с гаджетами в руках, имеют стартовое преимущество перед теми, кто новые технологии изучал уже на более поздних этапах карьеры», — объясняет она отсутствие тревоги за судьбу «зетов».
Приведенное Берестовой объяснение сходно с тем, как носители языка при прочих равных всегда обладают преимуществом перед конкурентами, которые этот язык выучили во взрослом возрасте, не важно, на сколь высоком уровне последние им владеют. «Зеты» умеют «думать» на языке современных технологий, в то время как «игреки», не говоря уже об «иксах», вынуждены этот язык «переводить в уме».
«На российском рынке труда и до пандемии наблюдался дисбаланс, когда более опытные работники не могут претендовать на какие-то вакансии не в силу отсутствия компетенции, а наоборот, из-за ее избытка. Человек, знающий себе цену как профессионал, знает ее и в буквальном, денежном, смысле. И работать за те деньги, которые предлагают работодатели, опытные люди не пойдут. Так какую конкуренцию они могут представлять для молодежи?» — говорит она.
Особенно ярко проигрыш миллениалов проявляется в сфере услуг, уточняет Берестова. В этой сфере, как правило, самые неблагоприятные условия труда (работа весь день на ногах, на бегу, на велосипеде и т. д.), и более старшие работники, даже физически совершенно способные к таким условиям, воспринимают «беготню» как унижение — особенно при тех зарплатах, которые подобная «Мак-занятость» предлагает. (Термин Mcjobs впервые появился в 1986 году и с тех пор прочно вошел в словари английского языка для обозначения работ, не требующих высокой квалификации и соответственно низкооплачиваемых — каковой традиционно является работа в Макдоналдсах).
Интересно, что по данным Hays, перерабатывать и идти на прочие жертвы ради того, чтобы побыстрее пройти фазу Mcjobs, оказались готовы 52 процента опрощенных. То есть количество «трудоголиков» и тех, кто предпочитает ждать волшебника в голубом вертолете среди российских «зетов» практически равное. И это хорошая новость для первых, потому что означает сокращение вдвоое «внтуривидовой» конкуренции на рынке труда.
Примечательно, что в опросе в сообществе JobHunters Фейсбука на вопрос «Готовы ли вы пойти работать прямо сейчас?» положительно ответили только единицы. Но, возможно, это связано с тем, что те, кто уже работает, не сидят в соцсетях в рабочее время...
