Думский комитет по бюджету и налогам рекомендовал депутатам нижней палаты одобрить в первом чтении законопроект, утверждающий акциз на жидкую сталь. Планку устанавливают на уровне 2,7% от среднемесячной экспортной цены на стальные слябы в морских портах, расположенных на юге России.
Кроме того, поменяется исчисление НДПИ для металлургов: номинально ставка хотя и сохранится — 4,8%, — но будет теперь привязана к средней цене за руду на базисе Iron Ore Fines 62% Fe spot на азиатском рынке. А рентный коэффициент в 3,5% из расчета уберут.
По мнению экспертов, на идею о такой рокировке правительство навели ситуация на рынке металлов и серьезная потребность в деньгах.
Просто деньги очень нужны
«Российскому государству не остается, видимо, ничего другого, кроме повышения налогов, акцизов и т.д., потому что бюджет в прошлом году много потерял из-за пандемии, а ВВП сократился на 3%. Конечно, рост стоимости энергоресурсов, продукции АПК, металлов на мировом рынке в этом году привели к тому, что доходы производителей выросли значительно», — рассуждает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев.
Его мысль развивает доцент кафедры национальной экономики РУДН Сергей Зайнуллин, который считает, что поводом для повышения сначала экспортных пошлин, а теперь и НДПИ, стал рост цен на металлы, составивший в 2021 году по ряду позиций 50-100%.
«Вполне ожидаемо, что государство захочет увеличить свою долю от пирога, полученного металлургами в связи с повышением цен на рынке металлов», — считает он.
Государство не просто решило увеличить свою долю — оно уже ее буквально поделило, причем не в мечтах, а в проекте бюджета на ближайшую трехлетку. Хотя это идет вразрез с парламентской логикой, как отметил на первом чтении проекта в Госдуме 28 октября председатель Счетной палаты Алексей Кудрин.
«Бюджет должен представляться уже в действующем законодательстве, в том числе, по налогам и сборам, — подчеркнул он. — А сейчас получилось так, что эта норма опять приостановлена, мы уже рассматриваем в первом чтении параметры бюджета, которые связаны с доходами и расходами, а налоговые законы, которые определяют доходы бюджетной системы, не приняты некоторые даже в первом чтении», сказал Кудрин и привел в пример продление до 2024 года оснований для зачисления доходов от управления средствами ФНБ в федеральный бюджет. Акцизы и НДПИ — из того же списка, считает председатель СП.
Естественно, сюрпризом для бизнеса действия правительства не стали. И не потому, что еще летом велись разговоры о том, что металлурги что-то не доплатили. Просто правительство выбрало цивилизованный путь, обсудив ситуацию с представителями отрасли. Как отмечает портфельный управляющий УК «Альфа-Капитал» Дмитрий Скрябин, нынешнее решение полностью соответствует договоренностям, достигнутым еще 23 сентября на итоговом совещании правительства и РСПП. Тогда, по его словам, некоторые весьма чувствительные для ряда компаний вопросы удалось отложить на потом.
«Основной риск дискуссии был в вопросе повышенной ставки налога на прибыль для компаний, которые выплачивали за последние 5 лет больше дивидендов, чем делали инвестиций. Пока решение по этому вопросу отложено, но вполне вероятно к нему могут вернуться в ближайшие годы. Возможно, риск такого решения вынудит компании скорректировать свои инвестиционные планы или дивидендные политики», — говорит Скрябин.
Резонанс будет. Как не быть
Дмитрий Скрябин отмечает, впрочем, что решение по НДПИ выглядит достаточно гуманным: в мировой практике уровень изъятия природной ренты составляет порядка 3-5% от выручки, для российских же компаний он не превышает 2%. Экономически логична и привязка к стоимости сырья: это защитный механизм на случай обвала на рынках.
«При падении мировых цен ниже 100 долларов за тонну угольный налог составит 1 долл. с тонны концентрата, а акциз на жидкую сталь обнулится, если стоимость сляба опустится ниже 300 долл./т. При этом надо понимать, что повышение НДПИ для компаний будет компенсировано отменой экспортных пошлин со следующего года — это примерно те же самые 160 млрд рублей в годовом выражении, которые правительство планирует получить от металлургов», — комментирует Скрябин.
Но вот по мнению эксперта Института налогового менеджмента и экономики недвижимости НИУ ВШЭ, директора Ассоциации налоговых консультантов Владимира Саськова, на фоне таких налоговых изменений формируются предпосылки к деформации внутрироссийских цен на металл. Впрочем, серьезной опасности в этом эксперт не видит, предполагая, что корректировка государственной политики в сфере ценообразования на металл будет осуществляться достаточно оперативно.
«Гораздо больше беспокоит рост косвенного налогообложения металлургии через введение акциза на жидкую сталь. Вот в этом случае нам еще предстоит оценить масштабы влияния нового акциза на отрасль и на экономику в целом», — говорит Саськов.
Сергей Зайнуллин в этой связи полагает: велик риск, что производители металлов переложат дополнительные налоговые расходы на отечественных производителей металлоизделий.
«Металлообрабатывающая отрасль и машиностроение также поднимут цены на свою продукцию, что понизит конкурентоспособность отечественной промышленности, сельского хозяйства и запустит инфляционную спираль», — говорит эксперт.
Вопрос чуть шире — он глобальный
На проблему конкурентоспособности обращает внимание и Артем Деев. Он считает, что крайне важно оценить последствия для отрасли с точки зрения конкурентоспособности нашей продукции за рубежом. Относительно низкая цена российской стали или другой продукции отрасли — преимущество с точки зрения сохранения позиций на мировом рынке.
Вопрос в том, как будет чувствовать себя этот рынок. А он, по мнению Владимира Саськова, может преподнести весьма неприятные сюрпризы. Есть, считает эксперт, все основания полагать, что металлургическая отрасль может столкнуться с ощутимыми спадами в силу вполне объективных причин — в том числе и вследствие постковидной трансформации мировой экономики.
Сергей Зайнуллин, впрочем, считает: вероятность того, что высокие цены на металлы, хотя и с небольшой коррекцией, в краткосрочной и среднесрочной (1-5 лет) перспективе будут держаться на высоком уровне, достаточно высока. В пользу этого сценария говорят, по его мнению, тренды повышения цен на электроэнергию и энергоносители, которые составляют существенную долю в цене металлов.
Дмитрий Скрябин, однако, заостряет внимание на том, что в последнее время выросли риски связанные с Китаем — основным мировым производителем и потребителем металлургической продукции и сырья.
«Ключевой вопрос: насколько глубоким будет падение спроса в секторе строительства и насколько оно будет компенсировано инвестициями в другие инфраструктурные проекты (например, в «зеленую» энергетику) и/или снижением собственного производства металлургического сектора», — рассуждает эксперт.
Никто не уйдет от счастья
В целом перспективы металлургических компаний, исходя из текущих внутренних и экспортных цен на продукцию, выглядят привлекательно, констатирует Скрябин. Их ожидаемая дивидендная доходность на следующие 12 месяцев — одна из самых высоких в РФ. В среднем — до 20% — говорит он.
То есть, компании будут платить больше налогов, но дивидендов меньше не станет. Значит, какие-то возможности для соблюдения баланса останутся?
Как сообщил замминистра финансов РФ Алексей Сазанов, такие возможности действительно найдутся: ко второму чтению законопроекта Минфин должен внести поправки, согласно которым Минпромторг составит отдельный список машиностроительных предприятий, у которых есть, как сказано, «небольшие мощности» по выплавке стали. Предприятия из этого перечня освободят от уплаты акцизов. Остальным же, по мнению Саськова, не удастся ничего выкружить — ни у государства, ни за его спиной.
«Во-первых, все возможные схемы оптимизации уже отработаны — в том числе с использованием трансграничных операций, — а во-вторых, ФНС России обладает достаточными ресурсами для оперативного пресечения новых уклонистских схем вкупе с отработанным инструментарием выявления старых», — констатирует эксперт.
Что ж, это означает, что в ближайшие годы металлургическим компаниям светят немалые расходы — в том числе, чтобы противостоять и таким новым напастям, как углеродный налог. Модернизация с учетом «зеленых» трендов — удовольствие недешевое. И если от налогов и дивидендов не уйти, то кто за все это заплатит? С некоторой долей вероятности рискнем предположить, что это будет рядовой российский гражданин.
