Государства пытаются внести коррективы в глобальный капитализм, пытаясь справиться со своими страхами и проблемами, пандемия заставила правительства опробовать новые программы, которые невозможно было представить еще в декабре 2019 года. Приверженцы вмешательства в дела бизнеса надеются на процветание, справедливость и безопасность, однако такой подход чаще всего оборачвается неэффективностью, преследованием корыстных интересов и разобщенностью. В редакционной статье британского The Economist перечислены три наиболее очевидных риска такой политики.
«Экономика, в которой политики и крупный бизнес управляют потоками субсидий в соответствии с традиционными представлениями, не представляет возможностей для процветания предпринимателей», — говорится в публикации.
Газета пишет о появлении сейчас новой фазы отношений между государством и компаниями на фоне запроса граждан на решение проблем, начиная от вопросов социальной справедливости и заканчивая климатической повесткой. Список отраслей, в которых госуправление является законным по соображениям безопасности, расширился за пределы обороны и теперь включает энергетику и технологии. В этих областях уже заметно центральное планирование. Так, США и Китай субсидируют производство полупроводников, Европа стремится к самодостаточности в сфере батарей. Стратегически важные направления могут расшириться до вакцин, медицинского сырья и минералов.
«Стремление противостоять экономическим и социальным проблемам безусловно достойно похвалы. Тем не менее, в долгосрочной перспективе существуют три опасности», — уверены экономисты.
Первый риск заключается в том, что, бизнес и государство могут когда-то не найти компромиссы, так как преследуют разные цели. Обязуя компанию, занимающуюся добычей полезных ископаемых, сохранять рабочие места, государство лишает ее мотивации сокращать вредную для окружающей среды деятельность. Бойкот Китая может лишить Запад доступа к дешевым технологиям в сфере солнечной энергетики.
Вторая опасность — снижение уровня эффективности и инноваций. Получатели госсубсидий не мотивированы что-либо делать, а тот, кто защищен от иностранной конкуренции, скорее всего будет действовать не в интересах клиентов. Но самая большая проблема — это кумовство, которое в конечном итоге заражает и бизнес, и политику. В США эта граница уже размыта, корпорации все чаще вмешиваются в избирательный процесс, а политики и чиновники отдают предпочтение фирмам, в которые вложили деньги и на которые сделали ставки.
The Economist считает, что государство должно вмешиваться в бизнес только с целью повышения эффективности работы рынков. Например, вводя налоги на выбросы углекислого газа, или финансируя те сферы науки и НИОКР, в которые компании не будут вкладываться, а также создавая системы пособий, которые будут защищать рабочих и бедных.
Ранее «Эксперт» писал, что последний год кардинальным образом изменил бизнес-среду. Предприниматели столкнулись с невиданной ранее турбулентностью: ни один из факторов развития не был стабильным, каждый день появлялись новые «вводные», будь то локдаун, очередные решения по госрегулированию, рост цен на сырье или логистический кризис в порту. Каждая такая новость, моментально превращавшаяся в «новые условия для развития бизнеса», неизбежно отражалась на себестоимости продукта: с ростом издержек столкнулись все предприниматели. Ключевыми факторами, повлиявшими на подорожание всего, стали рост мировых цен на сырье, логистические услуги и огромный дефицит кадров. Сегодня это приводит к тотальной перестройке всех бизнес-процессов, к новому распределению добавочной стоимости внутри технологических цепочек. Новая модель бизнеса, скорее всего, сложится уже в следующем году.
