«Денег гораздо больше, чем интересных проектов»

С одной стороны, текущие условия жестких ограничений открывают для российского бизнеса уникальную возможность для развития и роста. С другой стороны, ограничен доступ к деньгам  - закрыты финансовые рынки. Компаниям просто негде взять деньги для роста и масштабирования. Сегодня это большая проблема для российской экономики. Однако рынок капитала и проектного финансирования в России пусть небольшой, но все же есть.

Сегодня любая компания может привлечь стратегического инвестора, при этом не лишаясь контроля над бизнесом со стороны основателей. Часто привлеченный стратег приносит не только деньги, но что более важно, компетенции, связи, экспертизу. Например, группа Компаний PRO ищет проекты для инвестиций по всему СНГ, фокусируя свое внимание на ритейле, FMCG, Fashion, сельском хозяйстве, легкой промышленности и общественном питании.

Эксперт-онлайн поговорил с Андреем Гончаровым, который 17 лет назад основал компанию «Кейтеринбург». 15 лет он занимался только этим бизнесом с одного буфета вырастив одну из крупнейших кейтеринговых компаний в СНГ. Организовав крупный бизнес, он принял решение о том, что хочет заниматься инвестициями. То есть, «прожить еще одну жизнь в бизнесе, только другую, не операционную, а инвестиционную» - рассказывает он. Так он начал создавать – Инвестиционную компанию PRO. Сегодня Андрей Гончаров считает, что самая главная сила его команды – правильно выстраивать бизнес, организовывать процессы.

– На чем специализируется Ваша компания?

– Часто инвестиции отождествляются с деятельностью на фондовом и форекс-рынках. Вторая интерпретация инвестиций — это вложения в основные средства. Еще один формат – это покупка долей компании. И именно такого рода инвестированием занимаемся мы, специализируясь на Private equity*, инвестировании в акционерный капитал.

У нас небольшой офис, очень профессиональная и небольшая команда. Каждый сотрудник универсален, компетентен во многих областях – маркетинг, продажи, менеджмент, финансы.

– Кажется, что в текущий момент – не самый лучший момент для прямых инвестиций. Наоборот, из России уходит много бизнеса?

– С учетом текущей ситуации тяжело говорить о трендах. Лучше подходит слово – неопределенность. Поэтому классический сценарный подход в разработке стратегии сейчас не очень работает. Сейчас нет ничего предсказуемого, не от чего оттолкнуться.

С рынка уходят иностранные компании, которые мыслят немножко в другой логике. И для них мы одна из 150 стран, в которой можно работать, а можно не работать. Но для многих российских компаний возникло окно возможностей занять освобождающиеся ниши.

Россия – это очень крутое место для ведения бизнеса, для игры под названием «бизнес» и инвестиций, в частности. Тренд на импортозамещение классный и его обязательно нужно использовать. Многие российские компании сейчас ведут сделки по покупке иностранных активов.

Как инвестировать

– Вы берете деньги под управление?

– Мы не привлекаем чужие деньги, мы работаем со своими деньгами. И не планируем в ближайшее время что-то привлекать. Мы не классический private equity фонд. Мы все-таки ближе к Family Office.

– Как себя чувствует рынок инвесторов России с точки зрения желания вкладываться в российские предприятия?

– Типы инвесторов, конечно, бывают разные. И размеры инвестиций разные. Кто-то структурировано инвестирует, через Family Office, инвест-фонды какие-то. Кто-то вкладывает как частное лицо.

Если говорить про логику инвесторов, вот кого ни спроси – проблема не с деньгами, проблема с активами – вкладывать некуда. Есть серьезные вопросы в плане ментального роста начинающих компаний, сейчас они совершенно не подготовлены к привлечению инвестиций на свое развитие. Очень часто компании не структурированы, выстроены вокруг только основателя, не имеют четкой бизнес-модели, алгоритмов управления. Поэтому у инвесторов есть ожидания на рост как по количеству проектов, в которые можно вкладывать, так и в их качественно новый уровень.

– Как происходит поиск компаний для инвестиций? Вы оцениваете проекты отраслевые, размер бизнеса, еще что-то? Или компании сами приходят, или Вы их ищете, мониторите?

– Мы для себя определили инвестиционную стратегию. Мы не вкладываемся в стартапы. Мы не венчурный фонд. Мы хотим вкладываться в уже действующие несколько лет компании с выручкой от 100 миллионов рублей до одного миллиарда. Нам интересны определенные сферы. Ритейл, FMCG, Fashion, сельское хозяйство, легкая промышленность и общественное питание.   В этих отраслях мы стараемся найти компании, выйти на них, провести переговоры.  

Мы смотрим на продукт, услугу, и насколько она качественно сейчас оказывается, насколько компания сможет поддерживать качество в бурном росте. Дальше мы смотрим на тиражируемость бизнес-модели, на текущее финансово-экономическое состояние. Мы смотрим обязательно на юнит-экономику. Смотрим, насколько компания соответствует передовым практикам или она сильно отстает от конкурентов. Анализируем емкость рынка.  Понятно, что при таком подходе конверсия небольшая. Статистика инвест-фондов, в частности, российских, реальные инвестиции идут буквально в 1-2% компаний, которые рассматриваются. Это к тому, что интересных компаний, которые готовы стать из малого, среднего бизнеса крупным – не так много.

– На каких условиях вы приобретаете бизнес?

– Деньги, которые мы инвестируем, должны направляться только на развитие. Есть понятие «кэш ин», есть «кэш аут» – деньги идут в развитие компании, или мы выкупаем долю основателя. Мы работаем только с «кэш ин». У компании должен быть четкий бизнес-план развития на 3-5 лет.

Новая жизнь

– Повлияли ли санкции и экономическая блокада России на ваш бизнес?

– Естественно, повлияла. Понятно, что на кого-то больше, на  кого-то меньше. Например, в нашу группу входит компания «ЭкоПак», которая занимается производством бумажной упаковки. В России не производят нужный для производства бумажных стаканов пищевой картон. Так исторически сложилось. Я надеюсь, что скоро ситуация поменяется. Мы в этом направлении очень активно работаем с целлюлозно-бумажными комбинатами, подсказываем эту нишу. Мы даже готовы инвестировать, допустим, создавать совместное предприятие.

Наши компании работали на европейском и китайском картоне. Европа полностью перекрыла канал поставок. Китай как поставлял, так и продолжает поставлять, но нарушена логистическая цепочка. И там, где раньше мы синхронно раз в две недели получали контейнер картона, сейчас нужно его заказывать чуть ли не за полгода.

– Что это значит для бизнеса?

– Нам нужно разместить предоплату на полгода. Это серьезное повышение оборотного капитала. Стоимость денег сейчас в России очень высока. Кредиты предлагаются по 25-30%. Экономическая модель, по сути, это не выдерживает. У нас есть свой капитал, мы выкручиваемся. И банки уже где-то начали ставки снижать. И таких кейсов много.

Или, например, у нас есть портфельная компания «Кейтеринбург» занимающаяся корпоративным питанием. Один из крупнейших игроков на рынке в России и СНГ. Компания столкнулась с резким инфляционным шоком. Продукты питания, выросли 30-40%, так еще и поставщики начали придерживать поставки. Начал образовываться дефицит продуктов в столовых. Здесь тоже пришлось впрыскивать дополнительный оборотный капитал. Вести непростые разговоры с поставщиками.

Однако, я уверен, что большинство компаний успешно справится с этой непростой ситуацией. И дальше экономика получит дополнительный рост. У нас оптимистичный настрой.

– Какие отрасли сейчас привлекательны?

– Сейчас сложилась такая ситуация, что я даже заострить внимание на какой-то нише не могу, потому что их такое огромное количество. В тоже время, конкретно наш интерес фокусируется на таких сферах как fashion, где с рынка ушло более 100 иностранных брендов, что, конечно, дает толчок, к развитию российского fashion ритейла. Или еще один интересный нам рынок – сельское хозяйство. Оно занимает сейчас около 4% в структуре ВВП. При том, что потенциал роста есть, и он может дорасти до 12%-15%. Рынок общественного питания, на котором мы работаем уже 17 лет, сейчас тоже ждут положительные изменения. Происходит некий отыгрыш справедливости на мировых продовольственных рынках. Если раньше продукты стоили достаточно дешево, то ситуация сейчас меняется. По разным оценкам участников рынка, продукты питания подорожают на 26-30% .

– Есть опасения что с уходом иностранцев сильно вырастут цены и упадет качество?

– Наоборот. Конкуренция станет более рыночной. Сейчас ворота немножко прикрылись для ряда компаний – либо они сами ушли, либо наше правительство приняло какие-то решения. Малому и среднему бизнесу в России будет легче врываться в эти ниши, не испытывая жесткого давления в конкуренции с транснациональными корпорациями. Качество товара и услуги не пострадают - потребитель наш уже требовательный, он не даст расслабиться компаниям.