1 августа глава государства провел очередное совещание по господдержке металлургической отрасли, которая переживает существенное падение производства и экспорта в результате введения западных санкций и резкого снижения цен на свою продукцию. Металлургам обещали смягчить фискальный пресс, обеспечить заказами на внутреннем рынке и поддержать переориентацию экспортных потоков. Излишнюю продукцию будут скупать в государственный резерв.
Металлурги в кольце фронтов
Внимание Кремля к проблемам отечественных металлургов, конечно, не такое пристальное как к защите ТЭК от санкционных ударов. Западные ограничения российского нефтегазового сектора продолжают нарастать и к концу года могут привести к настоящей энергетической войне.
Однако рестрикционный вал в марте был обрушен и на металлургический комплекс – особенно на производство стали, железа и чугуна. В ЕС сразу же запретили все поставки из «Северстали» – её владелец Алексей Мордашов был одним из первых включен в европейские санкционные списки. Затем практически весь российский сталелитейный экспорт был остановлен. Правда, кое-что еще можно поставлять в ЕС – например, сталь для электротехнического производства или некоторые виды слябов – так как эта продукция в европейских странах производится в недостаточном количестве.
При этом надо учитывать, что российские поставки стали в ЕС в прошлом году достигли рекордных 4 млн тонн. Кроме того, были ввезены значительные объемы железа и нелегированной стали. И происходило это на фоне резко выросших (в среднем вдвое по сравнению с пандемийным 2020 годом) цен на металлопродукцию.
В целом же экспорт стали из России в 2021 году достиг почти 40 млн тонн (более половины от выплавки) на сумму $57,3 млрд (11,7% от всего стоимостного экспорта). Но, по-видимому, такие высокие показатели остались в прошлом.
Дело в том, что глобальный рынок стали избыточен. Его характеризует высокая конкурентная борьба. Поставки российской стали в ЕС за некоторыми вышеперечисленными исключениями без особого труда будут заменены другими производителями – например, из Китая и Индии. В самих же этих странах наблюдается перепроизводство стали, хотя российская сталь все же находит там сбыт: в первом полугодии поставки в Китай увеличились, по данным ФТС, в пять раз. Замечен и экспорт «Северстали» в Индию – контракт оценивается в 100 тыс. тонн, и первый сухогруз уже прибыл к месту назначения.
Но экспорт на Восток и Юг возможен только при значительных дисконтах. Как и в случае с нефтью, они достигают 25-30%. В результате экспорт стали оказывается зачастую убыточным, или, по крайней мере, как подчеркнул 1 августа на совещании у президента Владимира Путина вице-премьер и министр промышленности и торговли Денис Мантуров, «малорентабельным». В итоге, по его оценке, экспорт во втором квартале упал по сравнению с первым на 20%.
Однако сейчас рыночная ситуация для российских металлургов резко ухудшилась не только из-за санкций, но и по причине обвального падения цен на сталь как во всем мире, так и в России, случившегося в силу замедления общемировых темпов роста ВВП.
Денис Мантуров в недавнем интервью РИА «Новости» оценил снижение цен на металлопродукцию на российском рынке в 30%. Но это, что называется, средняя температура по больнице. Так, во втором квартале по сравнению с первым цены на горячекатаный лист упали на 43%. Поэтому вице-президент ассоциации «Русская сталь» Андрей Леонов считает, что цены на сталь снизились к июлю более чем на треть, вернувшись к уровню 2020 года. При этом, по данным Леонова, себестоимость производства во втором квартале выросла на 50%. В результате производство в июне рухнуло на 20-50%.
Причина «стальной» рецессии кроется, по мнению Леонова, помимо санкций в слишком тяжелом фискальном прессе. Так, дополнительные налоги в мае 2022 года составили около 1480 рублей на тонну стали.
Проясним фискальную ситуацию. Еще на совещании у президента 20 апреля представители отрасли пожаловались на двойное давление, которое отрасль испытывает не только извне, но и изнутри. С 1 января этого года увеличилась ставка НДПИ на добычу железной руды и появился специальный акциз на жидкую сталь.
Ставка НДПИ на железную руду доведена до 5,5% от средней мировой цены. На сырье для коксующегося угля — до 1,5%. На руду для производства меди, никеля и металлов платиновой группы, добываемую в Красноярском крае — до 6%. Спецакциз на жидкую сталь составит 3% от мировой цены, если она превысит $300 за тонну производимых из нее слябов.
В результате Минфин запланировал дополнительно собрать с металлургов, производителей кокса (а также производителей минеральных удобрений) в 2022–2024 годах 546 млрд руб. Только поступления от «жидкого» акциза в трехлетний бюджет должны были составить 179,45 млрд рублей: 61,6 млрд руб. — в 2022 году, 59,1 млрд — в 2023-м, 58,75 млрд руб. — в 2024-м.
Однако при нынешней тенденции развития событий собирать акциз на жидкую сталь скоро буде не с кого.
Накануне совещания у президента Мантуров сообщил, что загрузка металлургических предприятий в июне по сравнению с апрелем снизилась на 25%. На самом мероприятии вице-премьер привел усредненные данные за первое полугодие — загрузка мощностей снизилась с 93% до 80%. При этом ММГ загружен лишь на 62%, «Северсталь» -- на 72%. Эти ведущие предприятия отрасли, в основном, выпускают листовую сталь, а она в наибольшей мере подверглась сжатию спроса. (Кстати, речь идет не только об экспорте, но и о внутреннем спросе.) В стране на на 60% сократилось автопроизводство и выпуск железнодорожных вагонов, практически встало промышленное строительство.
Неслучайно ряд металлургических компаний по итогам июня–июля работали с отрицательной рентабельностью, сообщил Мантуров, добавив, что подобная ситуация в черной металлургии была зафиксирована на НЛМК, ММК, «Тула-сталь», «Новосталь-М».
В этих обстоятельствах металлурги в первую очередь просят снизить фискальную нагрузку. Санкции все равно никто не отменит.
Фискальный прорыв и другие стимулы роста
Еще на предыдущем совещании у президента 20 апреля представители металлургической отрасли подняли вопрос о снижении ставки НДПИ на железную руду, коксующийся уголь и акциза на жидкую сталь. Предвидя сопротивление Минфина, номинальные цифры предложили не трогать, а ограничиться отвязкой фиксации ставки от экспортных цен и вообще от мировых. К тому же обсуждалось ограничение роста фискальных ставок нынешними рублевыми пределами. Например, сбор «жидкого» акциза остановить после достижения бюджетного плана (показатели см. выше). Или все же снизить немного номинальную ставку – с 3% до 2,7%.
Найти налоговый компромисс президент поручил правительству. В июле Мантуров высказывался в пользу отмены «жидкого» акциза. А председатель думского комитета по экономической политике Станислав Наумов даже заявил, что внесет законопроект о полной отмене акциза. Но коллеги из комитета по бюджету и налогам его не поддержали.
В результате Денис Мантуров на совещании у президента 1 августа предложил компромиссную схему по некоторому снижению сбора акциза.
«В первую очередь, мы считаем, необходимо снизить фискальную нагрузку, которую ввели в прошлом году на волне сверхдоходов: сейчас ситуация кардинально изменилась, – сказал он в своем выступлении. – В этой связи, Владимир Владимирович, прошу Вас поддержать нашу инициативу по корректировке акциза на жидкую сталь».
Вице-премьер пояснил президенту, что сегодня, по сути, это стало не налогом на доходы, а оборотным налогом, которого раньше в отрасли не было. И если в момент прошлогоднего всплеска цен это было действительно оправдано, то сейчас, при продолжении снижения загрузки и показателей эффективности самих предприятий, правительство предлагает вернуться к этому вопросу.
Вице-премьер обозначил и подход к снижению железорудного НДПИ, состоящий в пересмотре формул его расчёта. Скорее всего, ставки будут рассчитываться без учета мировых цен, на основе индивидуального подхода к условиям добычи и обогащения руды, а также производства коксующегося угля.
Кроме того, Мантуров предложил ряд мер по стимулированию внутреннего спроса на сталь. Понятно, что речь идет об ускорении строительства – в том числе промышленного: о ремонте мощностей в ЖКХ, прокладке новых железнодорожных путей, строительстве автомобильных дорог и мостов, расширении БАМа. Наконец, о возведении новых трубопроводов. Но есть и оригинальные идеи.
«Минстрой вместе с Минпромторгом разработали план мероприятий по стимулированию возведения модульного жилья на металлокаркасе, – сообщил вице-премьер. – Его реализация обеспечит перевод на эту технологию – мы рассчитываем – до 30 процентов массового жилищного строительства к 2030 году.»
Еще более важной является, по мнению Мантурова, идея сформировать госрезерв для металлургической промышленности. Это не только увеличит государственный спрос на металлы, но и позволит использовать запас при восстановлении Донбасса, считает вице-премьер. А в дальнейшем реализовывать продукцию на рынке при повышении цен. Во всяком случае, с зерном эта схема успешно работает уже несколько лет.
