Президент Белоруссии Александр Лукашенко не сделал ничего, чего он не делал раньше: шантаж всегда был стилем его внешней политики и без малого четверть века неизменно приносил желаемый результат. Никто не станет менять стратегию, которая приносит деньги и в конечном счете укрепляет личную власть. Но на этот раз возникло ощущение, что Батька все-таки перегнул палку.
«Не получается в России, не надо кланяться, не надо ныть и плакать. Надо искать свое счастье в другой части планеты. Я это осознанно публично говорю. Никаких вымаливаний и выпрашиваний, — заявлял президент Белоруссии и советовал правительству поискать другие рынки сбыта. — Чего вы лезете в Россию, где вас пинают»? Так возмущался Лукашенко в 2009 году, требуя от российской стороны кредит в 500 млн долларов. Сегодня он требует как минимум 550 млн долларов (это накопившийся долг Белоруссии за поставки газа) и предъявляет список экономических и политических претензий. Лукашенко традиционно апеллирует к братству народов и союзническим обязательствам России. Но сам предпочитает ограничиваться словами и обещаниями, а когда дело доходит до практики, выясняется, что Белоруссия не может признать независимость Южной Осетии и Абхазии, поддержать воссоединение с Крымом и проявить жесткость в отношении недругов России, скажем, не поддерживать теплые отношения с последовательным русофобом Михаилом Саакашвили.
Друзья мои, ужасен наш союз?
Экономика Белоруссии после распада СССР была обречена на тесное сотрудничество с российской. Республика полностью зависит от поставок из России энергоносителей (на 100% по газу и на 90% по нефти), а также получает большинство российских комплектующих для своего машиностроения. Соответственно, у нас белорусы находят и основной рынок сбыта своей продукции. Промышленность, доставшаяся в наследство от СССР, имела большую энергоемкость и не могла выдержать мировых цен на энергоносители. Россия же не была заинтересована в закрытии производств в бывших республиках СССР и, как следствие, в потере рынков сбыта для своих углеводородов. Хотя субсидировать производства в соседних республиках, часто конкурирующих с российскими, и не получать ничего взамен, тоже было не в интересах Москвы.
Поэтому интеграционные процессы между Россией, Украиной и Белоруссией были предопределены взаимозависимостью экономик бывших советских республик. Соглашение о создании СНГ было подписано главами России, Белоруссии и Украины еще 8 декабря 1991 года, при формально существующем, но уже не функционировавшем СССР. А в 1995-м руководители Казахстана, России и Белоруссии подписали договор о создании Таможенного союза, который стал прообразом ЕврАзЭС. Для Украины и Белоруссии в отношениях с Россией главной целью было получение дотаций для своих экономик в виде заниженных цен на энергоносители. При этом они всячески уклонялись от каких-либо обязательств, проводя политику «многовекторности». Как известно, оказанная услуга ничего не стоит, что и подтвердилось на примере этих двух республик.
По словам премьер-министра России Дмитрия Медведева, по состоянию на 2014 год общий объем субсидий за счет низких цен на газ для Украины составил более 82,7 млрд долларов, а с учетом льготных кредитов и поставок товаров на льготных условиях — более 100 млрд долларов. Особой благодарности от соседей никто не дождался. Переход на рыночные цены не только не улучшил отношения, но и привел к потере украинского рынка. В 2008 году, до заключения газового контракта, действующего по сей день, Украина импортировала 56 млрд. кубометров газа. При президенте Викторе Януковиче Киев сокращал закупки: с 45 млрд кубометров в 2011 году до 25 млрд в 2013-м. Сегодня Украина вовсе не покупает газ в России напрямую, что определяется отчасти политической напряженностью между странами, отчасти желанием выбить у «Газпрома» цены пониже. Кроме того, оказались разорваны многие другие хозяйственные связи, в том числе имеющие отношения к ВПК, в результате чего пришлось в срочном порядке создавать производства на территории России. Насколько эффективно были потрачены эти 100 млрд долларов, сегодня предельно ясно.
Минский «Газмяс»
Лукашенко понимает, что российское руководство не хочет повторения украинского сценария любой ценой. Терпение Москвы Александр Григорьевич начал испытывать сразу после того, как в августе 2014 года Россия ограничила импорт продовольственных товаров из стран, которые ввели в отношении нее санкции. Пользуясь отсутствием границы между Россией и Белоруссией, союзник принялся «производить» все санкционные товары, включая мидии и креветки. На упреки в банальной контрабанде Лукашенко отвечал, что это белорусские продукты глубокой переработки.
На деле глубокая переработка чаще всего заключалась в смене упаковки, а неглубокая — в новых товарных накладных. Следующим шагом белорусского лидера стала попытка в одностороннем порядке изменить существующую цену на газ, которая, согласно действующему контракту, составляет 132 доллара за 1000 кубометров. По мнению Лукашенко, «справедливая» цена составляет на сегодня 83 доллара за 1000 кубометров. Для сравнения: по данным Министерства экономического развития Украины, в декабре 2016 года Украина закупала импортный природный газ по цене 230 долларов за 1000 кубометров.
Не достигнув компромисса, Лукашенко по своему хотению начал платить за газ по средней цене от контрактной и «справедливой» — по 107 долларов за 1000 кубометров. Россия не оценила реверанса и требует погасить накопившийся долг в 550 млн долларов. «За это время (нахождения в Евразийском экономическом союзе. — “Эксперт”) из-за неравных цен, неравных условий Беларусь потеряла 15 миллиардов долларов», — заявляет Лукашенко. Точка зрения Москвы противоположна: в 2011–2015 годах Белоруссия заработала 22,3 млрд долларов только от беспошлинных поставок российской нефти, а это ни много ни мало более трети годового ВВП республики.
Лукашенко не нашел ничего лучше, как в одностороннем порядке повысить тарифы на прокачку российской нефти. Кроме того, по соглашению о поставках нефти Белоруссия обязана отправлять на российский рынок топливо, полученное в результате переработки, но предпочитает экспортировать его в Польшу и Украину. В ответ Россия приняла решение сократить поставки нефти в Белоруссию. Разгневанный Лукашенко пообещал обратиться в суд и заявил: «Катастрофы нет, но сокращение поставок нефти от Российской Федерации должно быть замещено альтернативными вариантами». Опыт замещения российской нефти у президента Белоруссии уже имеется. Он успешно импортировал в 2012 году венесуэльскую нефть, правда, стоила она в два раза дороже российской. Но, видимо, Батька намерен нести убытки по примеру Украины, лишь бы насолить ближайшему союзнику.
Экономический спор Лукашенко регулярно переводит в политическую плоскость, заявляя: «Свобода и независимость — это очень рентабельно, это не оценивается никакими деньгами и числами». В ход пошли политические демарши. В конце прошлого года Лукашенко проигнорировал саммит ЕАЭС в Санкт-Петербурге, где должно было состояться подписание Таможенного кодекса. Кроме того, спекулируя на общей границе не только экономически, но и политически, президент Белоруссии отменил визовый режим для 80 стран (на срок пребывания до пяти дней). России, в свою очередь, пришлось установить пограничную зону на границах Смоленской, Псковской и Брянской областей. А Лукашенко тут же обвинил Москву в нарушении межгосударственных соглашений из-за восстановления пограничного контроля.
Александр Григорьевич и Володя
Эмоционального апогея претензии Лукашенко достигли во время «Большого разговора с президентом» — телевизионной пресс-конференции. Александр Григорьевич часто перебивал задающего вопрос и рассказывал, где он недавно видел того или иного собеседника, или что он думает по его поводу, или просто делился житейской мудростью. Снисходительный тон теперь распространяется и на действующее руководство России. Лукашенко, цитируя диалоги с президентом Владимиром Путиным, именует себя Александром Григорьевичем, а своего собеседника — Володей.
Что касается российских чиновников рангом пониже, то президент Белоруссии и вовсе не церемонится с ними. Прямо во время пресс-конференции он потребовал от главы МВД возбудить уголовное дело против главы Россельхознадзора Сергея Данкверта «за нанесение ущерба государству». «Когда он посидит в следственном изоляторе, тогда поймет, что он творит», — объяснил свой план по продвижению белорусской продукции на российский рынок Лукашенко.
Эксцентричная личность Лукашенко, безусловно, придает очередному конфликту неповторимые оттенки, но причина активности президента Белоруссии находится в практической плоскости. Многим даже в России импонировала управленческая модель Лукашенко. Казалось, что если строго кричать на чиновников и директоров предприятий, публично учить всех, как правильно вести бизнес, то это приведет к расцвету экономики. Особой гордостью Лукашенко стал агропромышленный комплекс. На финансирование государственных программ по его поддержке было выделено в 2011–2015 годах около 44 млрд долларов. При этом более 90% белорусского продуктового экспорта составляют поставки в Россию.
Лукашенко даже ставил свои достижения в пример России: «Если уж у них (России) такая хорошая экономика, так откуда падение ВВП на 10 процентов? У нас другая экономика, но мы даем полтора процента роста ВВП к прошлому году», — заявлял в 2009 году белорусский лидер. Но в 2015 году ВВП Белоруссии упал на 3,9%, а в 2016-м сократился на 2,6%. Чтобы поддерживать созданную модель, а тем более развивать ее, нужны деньги. При этом Запад для таких планов не очень подходит — кредиты надо возвращать, а западные рынки и без того переполнены качественной и дешевой продукцией. Остается только шантажировать российское руководство, намекая на смену вектора политики.
«Нам независимость очень дешево досталась: все народы воевали, сегодня воюет наша братская Украина. Нам нельзя допустить того, чтобы воевать. Мы народ миролюбивый. Наверное, Бог перед нами поставил эти тяжелые задачи, чтобы мы чувствовали, что такое независимость. Преодолеть все это мы можем, только объединившись», — заявляет Лукашенко. Кремль пока хранит молчание, не ввязываясь в публичный спор с Александром Григорьевичем, по всей видимости надеясь, что возникший конфликт, как обычно, удастся решить за столом переговоров.
Мы в НАТО не стремимся
Если Лукашенко в очередной раз будет настаивать на односторонних уступках Москвы, пытаясь сохранить пресловутую многовекторность, российскому руководству может показаться бессмысленным продолжать субсидирование беспокойного соседа. Кроме рынка сбыта нефти газа и металлов Белоруссия представляет огромную ценность в качестве военного союзника. Но и здесь Лукашенко проявляет себя во всей красе: отказывается размещать у себя российскую военно-воздушную базу, взамен предлагая подарить ему самолеты. «Я говорю, вы дайте мне двадцать самолетов, у нас отличные пилоты, у нас отличная школа, вы знаете, что мы не хуже воюем на военных самолетах, вы нам дайте двадцать самолетов, мы же единая группировка», — придумал находчивый президент. Трудно себе представить, чтобы, скажем, Япония или Германия, требуя от США каких-то экономических уступок, заодно попросили бы передать им американское вооружение вместо размещения военных баз.
Полезный урок
Достаточно четко названы интересы белорусской стороны в экономике — они хотят равных условий в хозяйствовании. Имея цены на газ вдвое выше внутрироссийских и в три раза более дорогую электроэнергию (стоимость киловатта для белорусского МАЗа составляет 12 евроцентов, а для российского КамАЗа — 4 евроцента), действительно сложно создавать конкурентоспособную продукцию. Россия, в свою очередь, тоже должна определиться, чего она больше хочет от Белоруссии — максимальной прибыли во взаимной торговле или решения совместных и более амбициозных задач. Но если Россия пойдет на уступки в отношении цен на энергоносители, то необходимо увязать этот шаг со всем комплексом двусторонних отношений. Должна быть общая позиция во внешней торговле, во внешней политике, налогообложении, субсидировании производителей и так далее, вплоть до возвращения к идее общего эмиссионного центра. Единичные уступки друг другу не решат основной проблемы во взаимоотношениях — отсутствия общих правил игры.
В любом случае программа «нефть в обмен на ностальгию» себя явно исчерпала и следует принять какое-то системное решение. Вопрос не в том, много или мало тратит Россия на поддержку Белоруссии. Тут Лукашенко прав: не все меряется деньгами, тем более что сейчас деньги тратятся практически впустую. Как вести дела «по-братски» или «по справедливости», каждый понимает по-своему, в результате обиженными остаются все, вне зависимости от потраченных сумм. Задача в том, чтобы выработать четкие и понятные правила игры для всех участников интеграционных процессов. Союз (Таможенный, ЕАЭС или новое образование), каждый из потенциальных участников которого может заранее просчитать свои политические и экономические дивиденды, станет куда более привлекательным, чем сегодняшняя коммунальная квартира с постоянными дрязгами соседей. При этом денег на поддержку союзников из российского бюджета, возможно, придется потратить больше, но будет достигнут более ощутимый результат, чем просто благие намерения.
