Любопытно, что в момент, когда вся команда кандидата в президенты Франции Эммануэля Макрона разоблачает атаки Кремля, который якобы хочет повлиять на его избирательную кампанию, никто во Франции не замечает, что у бойкого претендента на место в Елисейском дворце и у Владимира Путина есть кое-что общее.
Совершенно очевидно, что они полная противоположность друг другу во всем — от политики до внешности. Во всем, за исключением одной маленькой детали. Почти двадцать лет назад Владимир Путин стремительно взлетел на вершину российской власти. Будучи неизвестным широкой общественности в 1997 году, уже в 2000-м он стал главой государства. Неизвестный широкой общественности в 2014-м, бывший банкир Эммануэль Макрон имеет шансы стать президентом Франции в 2017-м. Это всего лишь одна деталь, но деталь важная. В политике не бывает маленьких совпадений, и это сходство в карьерах двух политических деятелей поможет понять различия между Западом и Россией, а также причины напряженности в отношениях между этими двумя мирами.
Спасти систему
Оба они были выращены системой для того, чтобы ее спасти. В обоих случаях это был «новый» человек, которого система вытащила как карту из рукава, чтобы успокоить общество, уставшее от коррупционеров в политике. Спортивный и непьющий Владимир Путин, за которым не тянулся шлейф «подвигов», был противоположностью Бориса Ельцина и, получив власть, вернул русским надежду. Молодого и резвого Эммануэля Макрона, который все время повторяет, что он «не правый и не левый», уже окрестили «искупителем французской политики». Этот политик получил образование в Институте политических исследований и в Национальной школе администрации, работал финансовым инспектором, банкиром у Ротшильдов, заместителем генерального секретаря в Елисейском дворце и главой казначейства. Сегодня он объявляет себя «несистемным кандидатом», хотя за ним стоит целый ряд известных людей — от Жака Аттали (экономист, советник французских президентов начиная с Франсуа Миттерана) до Пьера Берже (предприниматель в мире моды).
И Путина, и Макрона выдвинула скорее система, чем народ. Но в руках российского президента сосредоточена огромная реальная власть. А французский кандидат для объединенной Европы не более чем актер. Можно сказать, что он, как и Барак Обама, — чистый продукт маркетинга, особенно на фоне того, что французский президент все больше и больше становится похож на «провинциального губернатора». Ален Минк, очень влиятельный бизнесмен, который тоже стоит за Макроном, когда-то охарактеризовал его как «обаятельного человека, который умеет договариваться», что замечательно для инвестиционного банкира, потому что это «профессия проститутки».
Конечно, Макрон не идеальный выбор для системы. Она выдвинула кандидата, у которого долго не было никакой официальной политической программы (разумеется, по той причине, что ультралиберальные взгляды этого молодого человека стали бы уж слишком очевидными — политический маркетинг требовал ждать объявления программ другими кандидатами) и который к тому же довольно бездарный актер. Виконт Макрон напрасно старается — ему плохо удается образ человека, близкого к народу, а его исступленные проповеди на встречах с избирателями кажутся настолько искусственными и бессодержательными, что он умудрился стать посмешищем для значительной части населения. Но политики, как правило, учатся быстро. Не будем также забывать, что поначалу и Путин не производил впечатления остроумного и находчивого человека, каким мы видим его сейчас на пресс-конференциях.
Диаметрально противоположные миссии
Если Эммануэль Макрон станет президентом в 2017 году, можно будет провести какую-то параллель между его карьерой и карьерой Владимира Путина. Но пока сходство заканчивается. Прежде всего, конечно, из-за имиджа (в принципе, можно представить себе Макрона на охоте, но только парфорсной, с собаками и в сопровождении целой армии слуг), но еще и по той причине, что эти два человека воспитаны в разных системах.
Уже не раз было повторено, в том числе западными СМИ, что после развала Советского Союза и ельцинских времен, которые парализовали Россию, Путин выправил положение и восстановил доверие населения к власти. Миссия Путина заключалась в том, чтобы навести порядок в полностью разрушенной стране и не допустить ее развала. И пока ему это удается, пусть даже ситуация далека от идеальной (а где по-другому?). Важная часть его роли сводилась прежде всего к формированию национальной идеи.
А вот о чем мы слышим реже, особенно из западных СМИ, так это о том, что на фоне роста популистских тенденций в Европе и дефицита доверия французов к власти Эмманyэль Макрон появился для того, чтобы продолжить процесс разложения нации. Этот либеральный экономист, большой ценитель культуры и убежденный европеист, выступающий за подписание соглашения о свободной торговле между ЕС и Канадой (CETA), призван спасти элиты, которые решили «подорвать единство наций» (говоря словами Питера Сазерленда, в прошлом председателя Goldman Sachs, ответственного за миграционную политику в ООН). А также для того, чтобы создать огромное бесформенное экономическое пространство от Сан-Франциско до Владивостока.
В Алжире Макрон недавно квалифицировал колонизацию как «преступление против человечности». Можно критиковать колонизацию, оценивать ее ущерб, но называть ее геноцидом может только человек, у которого нет уважения к своей стране. Раньше из-за таких слов он был бы осужден, потому что затрагивал интересы нации. Но не сегодня! А несколько дней спустя в Лондоне этот солдат постнационального мультикультурализма объяснил, что французского искусства и культуры никогда не существовало. Замаскированный под «несистемного» кандидата Эммануэль Макрон на самом деле просто коммивояжер от неолиберального Евросоюза.
Многое объясняет прошлое этих двух политиков. Владимир Путин родился в 50-х годах прошлого века и видел многое из истории XX столетия (его брат погиб во время блокады Ленинграда). Эммануэлю Макрону всего 39. Владимир Путин — выходец из КГБ/ФСБ; Эммануэль Макрон — из мира финансов. Но Запад живет в оруэлловской реальности: здесь боятся спецслужб и доверяют банкам. Французский писатель Анатоль Франс, который прекрасно понимал, что именно деньги являются нервом (и мозгом) войны, сказал: «Они думали, что умирают за родину, а умирали за капиталистов».
Различия
Таким образом, нет ничего удивительного в том, что макроновцы кричат на каждом углу о якобы «вмешательстве» России во французскую предвыборную кампанию («вмешательстве», которое даже газета Libération — издание крайне атлантистских взглядов — недавно подвергло сомнению, продемонстрировав, что у макроновцев на самом деле нет никаких доказательств). Поражение Хиллари Клинтон на американских выборах тяжело ударило по западной системе, и она посчитала, что пора бы положить конец этой активности людей, уставших играть роль лакеев уже вовсе и не национальной, а наднациональной элиты.
Взгляды на мир и его устройство, олицетворяемые Путиным и Макроном, различны в корне. Считать Владимира Путина «освободителем» как русских, так и тех народов, в чей выборный процесс он якобы вмешивается, — полный абсурд. Никакая форма власти не является «освободительной». Но если, на беду глобалистам, Владимир Путин не в одной только России популярен, так это потому, что Россия не навязывает хаос, в противоположность «уберизованному» обществу Эммануэля Макрона. Как гласит часто приводимая цитата из Гете, «лучше несправедливость, чем беспорядок».
Политолог Дмитрий Ольшанский, который предсказывает раздел России в грядущем веке, усмотрел в избрании Дональда Трампа победу «местных» над «глобалистами». Мы ввязались в ту самую битву, которую предвидел немецкий философ Карл Шмитт, когда излагал в своем сочинении «Понятие политического» теорию о том, что нации — это не более чем этап в истории, но только они способны поддерживать порядок.
Если Эммануэль Макрон станет президентом, очевидно, что напряженность в отношениях между Россией и Западом сохранится. Многие русские, вышедшие из сталинского ГУЛАГа, чтобы отправиться на войну против Третьего рейха, так отвечали на вопрос «Почему вы защищали ту систему, которая причинила вам столько боли?»: «Из двух монстров мы выбрали своего». А если помимо русских выбор в пользу Владимира Путина делают также некоторые европейцы, то только потому, что им ближе «монстр» национальной власти, чем «монстр» власти межнациональной.
Россию до сих пор спасал Владимир Путин (вопреки тому факту, что вопросам внутренней политики лучше было бы посвящать меньше времени). А спасется ли западная система благодаря Макрону — вопрос. Битва «местных» и «глобалистов» — свершившийся факт. Но жалкий продукт маркетинга Макрон не сможет удовлетворить желание французов обрести сильного государственного деятеля. Путин был тем самым «сильным человеком», появления которого ждала значительная часть россиян. Макрон — банкир, о котором многие и слышать уже не хотят. Поражение Алена Жюппе на праймериз партий правого фланга показало, что если кандидата поддерживают СМИ, то во Франции это далеко не гарантирует успеха. Единственный шанс системы — ловко сыграть на противопоставлении Марин ле Пен (старая «фашистская» тема уже совсем рядом, как всегда) Эммануэлю Макрону во втором туре президентских выборов. В таком случае наш маркетинговый продукт почти наверняка одержит победу. Но спасти элиты все же не удастся. Потому как Макрон вполне может стать той самой последней каплей, которая переполнит чашу.
