Уже в этом году ВМФ России должен выдать отечественным судостроительным предприятиям заказ на разработку головного универсального десантного корабля (УДК). Наши моряки уверены, что он станет прекрасной альтернативой вертолетоносцам типа Mistral, которые Франция так и не решилась поставить России.
Еще год назад заместитель главкома ВМФ по вооружению Виктор Бурсук заявил, что его ведомство подготовило техническое задание на разработку нового УДК. А начальник управления кораблестроения главкомата капитан 1-го ранга Владимир Тряпичников разъяснил, что строительство такого корабля наша страна начнет не раньше 2018 года. И это при том, что в состав флота он должен войти уже в 2025-м. «На сегодняшний день ведется проектирование УДК соответствующими организациями. Наработки уже есть, облик нами определен», — сказал Тряпичников. Впрочем, как выяснилось, это соответствует действительности лишь отчасти.
Несмотря на то что технического задания на постройку нового корабля ВМФ никому так и не выдал, проектированием УДК в инициативном порядке занялись сразу две организации — Крыловский государственный научный центр (ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова) и Невское ПКБ. Первый предложил создать корабль проекта «Лавина» водоизмещением 24 тыс. тонн. На его борту предполагалось разместить до 500 морских пехотинцев и 50 бронетранспортеров, а также внушительную авиагруппу, состоящую из 16 вертолетов: ударных Ка-52К, транспортно-десантных Ка-29 и противолодочных Ка-27. В целом проект «Лавина» во многом повторял «Мистраль», с той лишь разницей, что высадку десанта на нашем корабле предполагалось осуществлять прямо на необорудованное побережье при помощи открывающейся аппарели для выпуска техники, а не на специальные десантные баржи, как у французов. Заметим, что российский вариант выглядит предпочтительнее, так как заметно ускоряет развертывание войск.
А вот Невское ПКБ выбрало принципиально иную концепцию УДК. Его конструкторы решили сосредоточиться на проектировании десантного корабля с почти вдвое меньшим водоизмещением — всего около 15 тыс. тонн. Такой корабль, получивший шифр «Прибой», очень похож на голландские десантные вертолетоносцы проекта «Роттердам». Эти корабли-доки, как и «Лавина», смогут перевозить порядка 500–600 пехотинцев и около 50 единиц боевой техники. Но вот авиагруппа у такого УДК чуть ли втрое меньше — всего шесть вертолетов. Тем не менее строительство головного корабля проекта «Прибой» оценивается примерно в 40 млрд рублей (почти 600 млн евро). Это примерно столько же, сколько стоил один «Мистраль».
И хотя ВМФ России не отдает предпочтение ни одному из этих проектов, в ЦНИИ Крылова уже объявили о намерении вступить в кооперацию с Невским ПКБ. По словам начальника отделения перспективного строительства ЦНИИ Владимира Пепеляева, если в ближайшее время будет принято решение о строительстве корабля, то до конца года Крыловский центр совместно с Невским ПКБ смогут завершить работу над аванпроектом, после чего бюро начнет полноценное проектирование УДК. Любопытно, что на Военно-морском салоне, завершившемся недавно в Санкт-Петербурге, макет УДК проекта «Прибой» был представлен на стенде Крыловского центра. Причем водоизмещение этого корабля неожиданно выросло до 23 тыс. тонн, а авиагруппа — до 15 вертолетов.
Но вся беда в том, что в главкомате ВМФ до сих пор не смогли четко определить конкретные цели и задачи, которые будут решать новые десантные корабли. Это означает, что их создание может растянуться на неопределенно долгий срок, а вся история — закончиться так же, как и с французскими «Мистралями». Не секрет, что контракт по «Мистралям» имел ярко выраженную политическую подоплеку и рассматривался и у, нас и во Франции как благодарность тогдашнему президенту Николя Саркози за участие в разрешении российско-грузинского конфликта. Хорошо известно, что экспедиционные войны наша страна не ведет, а значит, и большие десантные корабли с множеством вертолетов ей не особо нужны. Это, кстати, стало одной из причин широкой дискуссии между нашими адмиралами о применении «Мистралей» в российском ВМФ. Одни им пророчили судьбу плавучих госпиталей, другие — командных пунктов. А все потому, что эти корабли лишены нормальной противовоздушной и противокорабельной защиты — они могут применяться лишь в составе крупных соединений. В мире такие УДК используются либо для проведения широкомасштабного вторжения на территорию противника, либо для охраны протяженной береговой линии. Но для нас эти варианты по ряду причин исключены. В итоге чиновники и военные стали говорить, что нам нужны не столько сами «Мистрали», сколько технологии их создания, в том числе технологии крупной узловой сборки, которые Россия должны была получить от Франции в соответствии с контрактом. Но самое главное, мы рассчитывали на приобретение боевой управляющей системы корабля. Аналогичные системы отечественного производства уступают французским и не позволяют расширить функционал применения палубной авиации. Но после разрыва контракта по «Мистралям» с Францией мы хоть и доказали всему миру, что способны спроектировать аналогичные по классу большие десантные корабли, но вот новую управляющую систему для них сделать не смогли. А значит, наши флотоводцы еще немало времени проведут в раздумьях относительно того, какой УДК им все-таки нужен, а самое главное — зачем.
