Экс-министр Кудрин продолжает заниматься разработкой стратегии для России на период до следующих (2024 года) президентских выборов. На этой неделе он представил публике «Тезисы по внешней политике и позиционированию России в мире», плод совместных усилий ЦСР и Российского совета по международным делам. Труд назван правильно: это именно тезисы, в единую стратегию не складывающиеся, — хотя бы потому, что в них гораздо больше поставлено вопросов, чем дано ответов. Дело привычное; жизнь сейчас пошла такая, что ни у кого в мире нет ни целостной стратегии, ни внятных ответов на множащиеся вопросы — разве что у китайцев есть, но они их традиционно держат при себе. Общий смысл труда органичен для экс-вице-премьера. Россия отстаёт от передовых (прежде всего западных) стран в ряде критически важных областей, включая и практики государственного управления. Мало того, что международные конфликты отвлекают страну от модернизации; преодоление отсталости в условиях закрытости от глобализирующегося мира вообще невозможно. Поэтому надо найти способы получать выгоды от глобализации, «сохраняя пространство для широкого внешнеполитического маневра и защиты своих интересов в области безопасности». Что это за способы, прямо почти не говорится, но некоторые намёки всё же делаются.
Картина сегодняшнего мира, по мнению авторов доклада, тревожна («мир стоит на развилке»), но не чрезмерно. Кое-какие напряжённости возникли, но они отнюдь не отменяют победного марша глобализации по планете: да, «велика вероятность роста соперничества», но ведь «достигнутые уровни глобализации дают возможность снизить негативные тенденции, сделав цену конфликтов неприемлемой». На иной взгляд, тут многовато оптимизма. Я читал «Тезисы» вперемежку с текущими новостями, в которых случились и тирады Трампа в Варшаве, и такая, например, фраза главы германского МИДа: «Мы выступаем за силу права, а не за право сильного. В этом, собственно, состоит конфликт, который в настоящее время есть у нас с американцами». Европейские медиа наперебой пишут о надвигающейся торговой войне с Америкой, а торговую войну с нами — во всяком случае, на европейском рынке энергоносителей — США уже вовсю ведут. На таком фоне ссылки на «достигнутые уровни» глобализации как-то расплываются и теряют убедительность. Но авторы то ли не читают новостей, то ли понимают их совсем иначе. Они не видят того, что видят уже очень многие, — что прежние тренды развития мирового хозяйства прочно зашли в тупик, а потому обречены. Замене их на нечто новое неизбежно будет предшествовать распад сложившегося порядка, а с большим или меньшим треском — это уж как повезёт. Авторы же верят, что всё ещё образуется и Вашингтонский консенсус ещё явит себя в полном блеске: «Ставка на неизбежную хаотизацию международных отношений не должна быть исходной предпосылкой внешней политики России».
Кудрин с коллегами полагают, что из наблюдаемой конфронтации с Западом у России есть два принципиально неправильных, равно ведущих к катастрофе выхода. Первый — «самоизоляция страны, милитаризация хозяйства и общества, жесткая централизация на фоне вовлечения во всё новые конфликтные ситуации», второй — «хаотичное отступление, односторонние уступки и сдача позиций под влиянием резкого обострения внутренних проблем и кризиса государственности». Хотя обе эти крайности в тексте подчёркнуто осуждаются как равно разрушительные, первая из них претит авторам гораздо больше, поскольку акцент проводимой сегодня политики на военном аспекте, по их мнению, явно избыточен: «Отставание в развитии экономики и институтов управления представляет собой значительно большую угрозу для суверенитета и целостности страны в сравнении с реалистичными (!) военными угрозами, от которых Россия уже надёжно защищена». Поэтому в тех немногих случаях, когда авторы решаются дать конкретные рекомендации, те (в двух случаях из замеченных мною трёх) сводятся именно к односторонним уступкам и сдаче позиций.
Так, в последнем из 28 тезисов читаем: «Ожидать снижения оборотов информационной кампании против России не приходится. Тем не менее, необходимо последовательно снижать накал информационной конфронтации в российских СМИ». Что о России западные медиа непрерывно несут такое, чего не писали и о Третьем рейхе, спору нет. Бесспорно и то, что это небывалое поношение никак либо почти никак не связано с тем, что пишут о Западе наши медиа. При всём том нам «необходимо» последовательно снижать накал — возможна ли уступка более односторонняя?
А в тезисе об украинском вопросе авторы, указав, что «Минские соглашения вряд ли будут выполнены в полном объёме», рекомендуют сосредоточиться на выполнении тех их положений, которые «были бы приемлемы для всех участников»: «Проведение признанных всеми выборов в конфликтном регионе — достижимый результат». Проведение выборов до выполнения Киевом ряда своих обязательств по законотворчеству, то есть выборов людей с неизвестными полномочиями в органы неведомо чего, — возможна ли более откровенная сдача позиций? Хотя нет, возможна: посоветуйте сразу передать под контроль киевской власти границу с Россией, чего уж там.
Конечно, в тезисах есть немало здравых констатаций и трезвых суждений — вроде того, что «России необходим разумный, последовательный и привлекательный проект для постсоветского пространства» или что «слабая сторона российской политики — недостаточно активная роль неправительственных структур, бизнеса и российских регионов, отсутствие стратегического видения и стратегического действия». Но в целом текст неожиданно слабый — поверхностный и неинтересный. Толковый третьекурсник вполне мог бы написать такую курсовую — я даже готов был бы подсказать два-три общедоступных источника, в которых он нашёл бы все содержащиеся в «Тезисах» идеи. А для проведения мудрой мысли, что нам надо как следует постараться и замириться с Западом, даже и трёх источников не надо. Достаточно вспомнить один, читанный ещё в школе: «Батюшка Петр Андреич! — шептал Савельич, стоя за мною и толкая меня. — Не упрямься! что тебе стоит? плюнь да поцелуй у злод… (тьфу!) поцелуй у него ручку».
