Последние годы жизни Даниил Гранин занимал место человека, который в силу возраста и пройденного жизненного пути познал некую истину, недоступную всем остальным. Теперь трудно понять, насколько он сам стремился к этой роли, но, как бы то ни было, честно ее исполнял, говорил о важных вещах, и все его слушали, в том числе депутаты немецкого бундестага, где он три года назад выступил с рассказом о блокаде Ленинграда. Даже трудно себе представить, кто еще может занять это место, настолько нам было важно, что его занимает именно Даниил Гранин, а не кто-нибудь другой.
Он вошел в историю литературы как писатель, воспевший людей науки с их рациональным восприятием мира и строгостью к самим себе. Образ людей, о которых он писал, в конце концов проецировался на него самого. Мы идеализировали его как советского ученого, отстаивающего научную истину во что бы то ни стало, с непоколебимой верой в то, что именно наука и рациональное знание рано или поздно сделают людей счастливыми. Вместе с Граниным мы верили, что учеными движет не только жажда познания, но и желание осчастливить человечество — избавить его от болезней, от бессмысленного труда ради выживания, дать ему возможность таким образом реализовать потенциал, который заложен в каждом из нас. Благодаря ему Александр Любищев стал иконой тайм-менеджмента еще до того, как мы узнали это слово. Любищев разработал систему и прожил высокоорганизованную жизнь, а Гранин воплотил ее в текст, тем самым еще раз продемонстрировав, сколь важна фигура писателя. Что бы мы знали сейчас о тех людях, которые стали героями его произведений, — Любищеве и Тимофееве-Ресовском? Он сделал их не только героями для нескольких поколений советских людей, он описал модель поведения, следуя которой люди становились теми, кем они хотели бы стать. Возможно, тысячи из них он сделал счастливыми. Потому что если судить по той жизни, которую прожил сам Даниил Гранин, то система работает.
