Позор. Именно эта ассоциация приходит на ум при анализе ситуации вокруг отравления в Лондоне российского предателя, 66-летнего экс-полковника ГРУ Сергея Скрипаля, а также приехавшей к нему из Москвы дочери Юлии. И речь даже не о том, что преступление против Скрипаля было организовано из рук вон плохо и доказательства российской вины были сфабрикованы крайне непрофессионально. А в том, что на основе этого непрофессионального материала люди уровня министра иностранных дел Бориса Джонсона (пусть даже он выглядит так, как будто живет в стиральной машине) и премьера Терезы Мэй делают заявления, которые по уровню подходят, скорее, украинскому генпрокурору Юрию Луценко, да и то во «франкфуртском» его состоянии. Британские власти и большая часть СМИ Туманного Альбиона ведут себя абсолютно неадекватно.
Однако неадекватность — это лишь первое впечатление. Действия британской премьерши имеют свою логику. И, к стыду британцев и тех из нас, кто еще верит в британский прагматизм, законопослушность и благородность, эта логика напоминает линию поведения украинских властей. Мэй жертвует своей репутацией, достоинством своей страны ради достижения краткосрочных целей сохранения власти. К сожалению, с этой лишившейся остатков имперского достоинства Британией России придется как-то разбираться. В том числе и в деле Скрипаля, где пока сыгран лишь дебют.
Последняя скрипка
Вся история началась 4 марта, когда Сергей Скрипаль и его дочь Юлия были найдены без сознания на скамейке торгового центра в Солсбери. Их отправили в больницу, где они до сих пор находятся в реанимации.
12 марта власти в лице премьер-министра Терезы Мэй заявили, что отравление было произведено нервно-паралитическим газом «Новичок», который был разработан в СССР. И на основании того, что: а) газ был советским и б) Скрипаль был российским предателем — Тереза Мэй заявила, что вина за отравление лежит на Москве: либо Россия организовала покушение на убийство, либо Кремль допустил утечку вещества в чужие руки. И что Россия должна в течение суток — то есть до полуночи 13 марта — доказать свою невиновность и предоставить всю информацию о «Новичке». Неповиновение каралось санкциями и карой вестминстерской.
В России, конечно, привыкли к неадекватным политикам высокого уровня (вот уже четыре года вынуждены коммуницировать с таковыми в Киеве), однако британцы, конечно, смогли удивить. Цензурных вопросов у Москвы было, по сути, три.
Во-первых, для определения типа отравляющего вещества нужно иметь в наличие его образец. Если Великобритания утверждает, что «Новичок» производит только Россия, то откуда у нее образцы этого вещества? Возможно, они у британцев есть потому, что автор этого газа — Вил Мирзаянов — в свое время сбежал на Запад и написал книгу о «Новичке», раскрыв там секрет его производства, включая все прекурсоры? Или, может быть, «Новичок» был передан британцам американцами, которые занимались ликвидацией завода по его производству в узбекистанском Нукусе (где он и производился)?
Во-вторых, зачем России нужно было травить Сергея Скрипаля? Он не представлял уже никакой опасности — предатель был арестован еще в далеком 2004 году, отсидел в российской тюрьме до 2010 года, после чего был помилован и с еще тремя «не товарищами» был обменен на десять российских нелегалов, пойманных в США. После чего доживал свой век в Великобритании, не отягощенный никакими секретами или важностью. Ходил он без охраны, ликвидирован мог быть в любой момент, однако от российских спецслужб его защищала негласная договоренность, которая существует между разведками уважаемых стран мира: не проводить такого рода ликвидаций. Нарушение этих договоренностей обернется тотальной войной кинжалами из-под плащей по принципу «око за око». Войне, которая разведкам не нужна, тем более российской (у которой качественных кинжалов явно меньше, чем у коллектива западных спецслужб). И наконец, зачем Москве травить предателя Скрипаля накануне президентских выборов в России, прекрасно осознавая, что Запад делает все возможное для их делегитимации? Кремль можно обвинять в разных грехах, но вот мазохизмом там не страдают.
А если уж искать, кому это выгодно, то тут как раз всплывает имя Терезы Мэй. Раскручивая и гипертрофируя образ российской угрозы, она консолидирует население и (что куда важнее) британскую элиту, сильно недовольную деятельностью Мэй против российской угрозы. «Позиции Мэй неустойчивы в качестве лидера Консервативной партии, парламентские позиции консервативной фракции неустойчивы, поскольку они на досрочных выборах 2017 года утратили большинство в парламенте, — поясняет журналистам руководитель Центра британских исследований Института Европы РАН Елена Ананьева. — Соответственно, неустойчивы позиции британского правительства, и они неустойчивы как внутри страны, так и на переговорах с Евросоюзом». А так Мэй может взять на себя роль лидера антироссийской кампании и, возможно, как-то конвертировать эту роль на будущих переговорах об условиях брекзита». Наконец, британская премьерша пытается достичь и внешнеполитических целей. Среди них участие в кампании по делегитимации Владимира Путина и придании ему токсичного образа (чтобы подорвать все будущие переговоры с ним европейских лидеров) и обеспечение продления антироссийских санкций на волне «русской агрессии». А то уж как-то слишком часто стали к власти в странах ЕС (Австрия, Италия, Венгрия) приходить лидеры, которые выступают за нормализацию отношений с Россией.
Учитесь правильно разговаривать
Наконец, третий и, возможно, самый важный вопрос: на каком основании Великобритания позволяет себе разговаривать с Россией — ядерной державой (как верно напомнила Лондону представитель МИД Мария Захарова) в таком тоне? Возможно, в британском правительстве перепутали Москву и Киев либо посчитали, что на президентских выборах одержал победу подконтрольный им кандидат?
К чести главы российского МИДа Сергея Лаврова, он не стал повторять британским товарищам свою знаменитую характеристику, состоящую из двух слов, а как взрослый человек объяснил порядок решения такого рода вопросов. «Москва не будет отвечать на ультиматум Лондона до тех пор, пока российской стороне не будут предоставлены образцы химического вещества, на которое ссылается британское следствие, и пока Великобритания не начнет действовать в соответствии с Конвенцией по запрещению химического оружия (а конкретно со статьей 9, в которой прописывается механизм разрешения претензий одной стороны к другой. — “Эксперт”), предполагающей совместное расследование случившегося, к чему мы были готовы. Без этого все заявления Лондона являются бессмысленными, — говорится в заявлении российского МИДа. — Также мы потребовали предоставить доступ ко всем фактам, связанным с расследованием, учитывая, что одной из пострадавших является Юлия Скрипаль, российская гражданка. На эти абсолютно закономерные, правомерные и вытекающие из Конвенции по запрещению химического оружия требования нами был получен невнятный ответ, который сводится к тому, что в этих законных требованиях нам было отказано».
Прекрасно понимая, какой будет ответ Москвы, британские СМИ 13 марта наперебой соревновались в типах санкций, которые премьер Мэй введет против России на следующий день. Наиболее впечатляющий список из десяти пунктов подготовила одна из самых респектабельных газет страны — The Guardian. Там была и высылка посла, и организация всеобщего бойкота чемпионата мира по футболу, и новый пакет европейских санкций, и позиционирование России как страны — спонсора терроризма, и запрет Russia Today (RT).
В Москве, впрочем, жестко дали понять, что маразм маразмом, но на проявление этого маразма в отношении России Кремль будет отвечать максимально отрезвляюще. «В том случае, если британский регулятор лишит лицензии на вещание в Великобритании российский телеканал RT, Роскомнадзор немедленно примет исчерпывающие зеркальные меры в отношении британских СМИ, работающих в российском медийном пространстве», — заявил глава Роскомнадзора Александр Жаров. Позже Мария Захарова пояснила, что в случае изгнания RT из Великобритании ни одно британское СМИ работать в России не сможет.
В итоге 14 марта Тереза Мэй продолжила пике в дно, успешно его пробив. Она фактически сдулась, объявив на заседании парламента крайне слабый пакет санкций. Самыми серьезными его пунктами была высылка 23 российских дипломатов и анонсирование действий против российской госсобственности на территории Великобритании в случае, если эта собственность будет угрожать безопасности (собственность, которую еще надо найти). Были еще пункты о сворачивании контактов на высоком уровне — например, Великобритания отозвала приглашение Лаврову посетить Туманный Альбион. Однако, во-первых, российский министр приглашение так и не принял, а во-вторых, в нынешних условиях встречаться со своим британской коллегой, публично обвинившим Путина в организации отравления Скрипаля, Лавров вряд ли стал бы.
Они только начали
Таким образом, этот раунд Россия выиграла, однако сражение еще впереди. Великобритания продолжает лезть в бутылку. Во-первых, расследование продолжается, и на поверхность всплывает все больше сомнительных, но громких фактов. Так, по сообщениям британских СМИ, ссылающихся на источники в полиции, нервно-паралитический газ находился в чемодане Юлии Скрипаль, которая привезла его из Москвы. Российские эксперты вновь предложили британским журналистам почитать умные книжки. «Это вещество, в отличие от того же газа зарин, трудно применить незаметно. Оно обладает резким и неприятным запахом», — заявил бывший член комиссии по биологическому оружию ООН, военный эксперт Игорь Никулин. Однако эта версия поможет британцам: а) доказать российский след и б) показать всем кровожадность русских, которые вместо таргетированного убийства подвергли опасности множество ни в чем неповинных людей. По данным представителя британской полиции Пола Миллса, контакт с газом мог испытать 131 человек.
Неудивительно, что британское политико-академическое сообщество разделяет гнев премьера. К счастью, не все. «Стремление бежать впереди собранных полицией доказательств, особенно в условиях накаленной атмосферы в парламенте, не способствует ни правосудию, ни нашей безопасности, — заявил лидер оппозиции Джереми Корбин. Лейбористская партия не поддерживает Путина <…>, однако это не значит, что мы должны бросаться в новую холодную войну, рост расходов на вооружение, конфликты на периферии по всему миру и маккартистскую нетерпимость к инакомыслию». Вместо этого Корбин просто предложил действовать по закону, то есть в рамках Организации по запрещению химического оружия. Однако он уже подвергся обструкции за такую позицию внутри собственной партии.
Во-вторых, Лондон убеждает европейские страны встать на его сторону (традиционной истерики постпреда США в ООН Никки Хейли Великобритании мало). Поначалу Европа колебалась, ведь речь шла не просто о каком-то оскорблении Соединенного Королевства. «Это необычное преступление. Это незаконное применение силы, нарушение <…> статьи Устава ООН, основы международного правового порядка», — заявил заместитель представителя Великобритании при ООН Джонатан Аллен. То есть он опять транслирует мысль Терезы Мэй о нападении на страну — члена НАТО, и из этого логично выходит мысль, что надо применять пятую статью Устава НАТО — о коллективной обороне. Воевать с Россией ради желания Мэй попиариться Европа не хочет. Не имеет такого желания и НАТО — альянс выпустил заявление, в котором констатировал британские обвинения и возмущение относительно того, что в Европе применено химическое оружие, но при этом прямо не обвинил в нем Россию. Однако британцы (и стоящие за ними группы влияния в Вашингтоне) фактически шантажируют Европу: либо те поддерживают Лондон в популярной демонизации России, либо дистанцируются от него и демонстрируют всем раскол в трансатлантическом сообществе. И вот уже в совместном заявлении лидеров Соединенного Королевства, Германии, Франции и Италии сказано, что произошедшее является «нарушением суверенитета Соединенного Королевства» и нет «правдоподобного альтернативного объяснения» покушению на Скрипаля. Никто из уважаемых лидеров пока не рискует прямо обвинять в покушении Россию, поскольку это пятая статья Устава НАТО.
Москва должна готовиться к длительной баталии и сделать из этой ситуации выводы. И не только о вырождении британских политиков. Мэй фактически тестирует новую матрицу поведения в отношении России («организовал провокацию — бездоказательно обвинил Россию (в деле Литвиненко и Родченкова было представлено хоть какое-то подобие фактуры) — поднял истерику — ввел санкции»). И схема со скрипом, но работает. Срывать ее Москве крайне сложно, учитывая нехватку информационных возможностей и общий международный фон вокруг России.
