Отношения России и Запада деградировали стремительнее, чем ожидалось. Буквально за три дня мы пробежали расстояние от санкционных и дипломатических пикировок до риска прямого военного столкновения. Пробежали так быстро, что времени сконструировать приемлемые условия гибридного противостояния не хватило — так мир оказался перед реальной угрозой ядерной войны.
Частичные аналогии с Карибским кризисом прослеживаются. Только всё гораздо хуже. В 1962-м уже была обнажена линия противостояния: оформился конфликт идеологий, определены суть взаимных претензий, конкретные условия деэскалации, связанные с географией размещения ракет. Правила новой холодной войны сегодня только начинают обретать конкретику, а мы уже считаем наличные военные силы в Средиземноморье и пристально вглядываемся в карту бомбоубежищ в крупных городах страны. Владимир Путин оценил складывающуюся в мире ситуацию как «всё более хаотичную». О позиции Соединенных Штатов можно судить по твитам президента Трампа и ярчайшему в своей незамутненности заявлению вероятного госсекретаря США Майка Помпео. На вопрос: «Если Америка говорит, что смена режимов — это нормальная цель для ее внешней политики, почему же другие страны не могут сказать так же?» — Помпео ответил: «Наша страна — уникальная, исключительная. Россия — уникальная, но не исключительная».
На минувшей неделе исключительные Соединенные Штаты решили в обход ООН наказать Сирию за якобы имевшую место химическую атаку в Восточной Гуте, которую Дамаск устроил, видимо, чтобы ускорить выход давно сдавшихся боевиков в провинцию Идлиб. Само собой, никаких доказательств инцидента приведено не было, кроме тайной информации тайных агентов тайных спецспецслужб. Но со времен иракской пробирки с ядерным оружием и молчаливого согласия Запада с фейковой сутью иностранной интервенции исключительные страны не утруждают себя доказательствами.
К концу рабочей недели могло показаться, что активная фаза конфликта сошла на нет: Штаты заявили, что будут ждать выводов комиссий ОЗХО, которые направились на место химического «ЧП». На деле Вашингтон с союзниками продолжает сколачивать ударную воздушную и морскую группировку в ближневосточном регионе для накопления значительного перевеса наличных сил. Готовится и российская коалиция. Удар по Сирии по-прежнему может быть нанесен в любой момент, а дальше — три варианта. Либо демонстрационная атака по одному-двум объектам, либо серия ударов, либо многодневная операция. В первом случае Россия может воздержаться от ответа, в остальных — грозит не только сбивать ракеты, но и атаковать носители, самолеты или корабли.
Можно сказать, что нынешние санкции рыночной эпохи отличаются, конечно, тем, что наша страна рискует теперь акциями национальных компаний в иностранных депозитариях, больше встроена в мировую финансовую систему, в большей степени зависит от нефтегазового экспорта, не имеет экономического буфера в виде СЭВа. Но в то же время видно, что Запад душит нас уже сто лет. Ну пускай, может, рано или поздно ему надоест, а если нет, то и ладно. Найдем, да уже нашли других партнеров, мир большой.
Выталкивание крупнейших российских глобальных компаний с американского рынка и из долларовой финансовой системы неизбежно разворачивает наши сырьевые и финансовые потоки в сторону Китая и автоматически усиливает экономику КНР и юань как набирающую вес международную резервную валюту. В интересах ли США усиление своего главного геоэкономического конкурента в XXI веке? Вряд ли.
Вряд ли в интересах России и превращение в сырьевого и финансового сателлита Китая. Как вынужденный, ситуативный маневр — да. Как стратегический курс — нет. Надо понимать, что мы ситуативные, а не вечные союзники. Так что задачу построения полнокровной национальной финансовой системы, основанной на эмиссии рублей, никто не отменял.
