В обсуждениях законопроекта о контрсанкциях мало кто обратил внимание на занятное совпадение. Один из пунктов проекта предполагает повышение сборов на аэронавигационное обслуживание грузовых самолётов США и, возможно, каких-то иных государств при пролёте над Россией — и чуть ли не в самый день внесения проекта, по данным Bloomberg, американские авиаперевозчики запросили помощи у Госдепа: мол, Москва тянет с пролонгацией соглашения о пересечении её воздушного пространства. И Москва тут же заявила: «Не паникуйте, мы ничего не собираемся делать, чтобы нанести ущерб авиационному сектору США» — так, во всяком случае, сказала прессе представитель Госдепа. Согласитесь, сильный ход: одновременно начинать публичное обсуждение способов нанести ущерб — и заверять, что наносить ущерб не собираешься.
По мне, даже в этом мелком вопросе можно было сыграть интереснее. Да, запрет западным компаниям пользоваться транссибирским воздушным коридором больше вреда принёс бы нам самим. Ну так и не надо запрещать — всем. Надо избранным. Рынок-то конкурентный, и у перевозчиков, попавших под персональный запрет, могут начаться серьёзные проблемы. Летом 2014 года от одного только слуха, что Москва подумывает запретить европейским компаниям летать над Сибирью, их акции одномоментно просели на 3–5%. А обернись слух правдой? Допустим, получает такой запрет British Airways. Можно сказать, что это наш ответ на хамский шмон (не обыск, а именно беззаконный шмон) российского самолёта в Хитроу или на недопуск наших к расследованию дела российской гражданки Скрипаль — а можно и ничего не говорить. Или, ещё лучше, ткнуть наугад даже не в американскую, а в канадскую компанию: кошку бьют — невестке наветки дают. Все остальные смотрят, как невезучие коллеги латают дыры, и гадают, кого РФ подведёт под раздачу следующим — примерно как все последние годы гадают здешние олигархи. Большого урона ни американской, ни даже канадской экономике это, конечно, не нанесёт, но это хотя бы медийно не безнадёжно — в отличие от большинства пунктов упомянутого законопроекта. Такое западные медиа вниманием точно не обойдут.
Вообще, не стоило бы забывать, что контрсанкции в принципе не могут причинить заметного урона американцам — это следует из масштабов наших экономик и нынешних экономических связей. Поэтому урон и не должен быть первостепенной целью принимаемых мер. Наш ответ на санкции должен состоять из действий, полезных для развития отечественной экономики и ставших для нас возможными на фоне откровенно враждебных шагов американцев. Урон же оппонентам будет возникать в случае успеха иных из этих действий — в той мере, в какой они окажутся успешными. Именно в таком свете можно было бы выдвинуть и следующие два предложения.
Гегемония Штатов держится на двух столпах: неограниченное печатание денег — и научно-техническое лидерство, позволяющее стричь решающую долю купонов с интеллектуальной собственности (ИС). Пошатнуть первую из этих двух монополий никакие наши действия сегодня не могут, но можно выступить с инициативой совсем рядом с ней: сделать один из российских регионов — офшором. Этакий наш Делавэр. Пусть зарегистрированные там иностранные компании, не ведущие экономической деятельности в России, не платят вообще никаких налогов. А в придачу пусть получат привилегию банковской тайны — не нынешней, а старинной швейцарской. Регион можно брать любой — законы, постулирующие офшорность, в нашем случае всё равно должны быть федеральными. Для пущего звона стоило бы выбрать регион со словом «республика» в названии: иностранцы будут очень впечатлены (если сделать офшором Ингушетию или Калмыкию, в этом будет ещё и добродушная шутка — понятная, впрочем, лишь тем немногим, кто не совсем забыл историю 1990-х годов). Пусть приходящие туда компании открывают счета в рублях или в юанях. Практическая польза от этого начинания: какая-никакая информация и какие-никакие финансовые потоки — станет минимально заметной только в том случае, если русский офшор начнёт входить в моду. Но символическое значение этого жеста: первый в мире налоговый рай под ядерным зонтиком, вообще никак не контролируемый Западом! — будет, надо полагать, оценено сразу.
Против другой квазимонополии законопроект содержит прямой выпад — прямой, но не слишком внятный и не похоже, что масштабный: предлагается «исчерпание исключительного права на товарные знаки в отношении товаров по перечню, определяемому правительством РФ». По мне, слабовато — особенно для рамочного закона, не обязанного входить в подробности. Конечно, у авторов проекта есть оправдание: им боязно. За последние десятилетия немало стран творили всякие чудеса с западной, да и с российской (советской) интеллектуальной собственностью; особенно отличался Китай. Опыт негласного и полугласного воровства этой самой интеллектуальной собственности накоплен такой, что хоть лопатой греби. С открытым же её воровством (то есть по УК, с грабежом) годных образцов нет — и авторы заранее ёжатся под легко предсказуемым градом поношений. Между тем это один из тех случаев, когда уместно вспомнить, что «летать быстро легче, чем летать медленно»; вспомнить — и хотя бы обсудить более радикальные варианты. Например, такой.
Сказать, что ныне действующая система охраны ИС, базирующаяся на очень давних конвенциях, устарела. Она несправедлива, поскольку явно ведёт к постоянному увеличению разрыва между развитыми и прочими странами — через утечку мозгов. За переходящего из клуба в клуб футболиста, скажем, платят деньги — за переехавшего работать в Штаты физика или биолога его родина, будь то Китай, Россия или Индия, не получает никакой компенсации. Нужно вырабатывать более справедливые конвенции; а покуда Россия из таких-то и таких-то многосторонних соглашений, начиная с Парижской конвенции, выходит — и переходит к защите ИС на основе двусторонних соглашений. Вот и всё. Хотя нет, не всё: нужно ещё наложить мораторий на действие четвёртой части ГК. И начинайте получать по два-три-пять… лишних процентов роста в год. (Само собой разумеется, что, если не делать решительных шагов для поощрения производства множества новых для страны товаров, ничего этого затевать ни в коем случае не стоит.)
