Контроль над столицей — ключевая позиция в борьбе за власть в республике. Поэтому выборы примара (мэра) Кишинева рассматривались не только как генеральная репетиция перед парламентскими выборами, но и как попытка занять стратегически важные позиции.
Поднаторевшие в электоральных опросах социологи накануне первого тура прогнозировали 40% голосов «независимой» кандидатке Сильвии Раду, ставленнице хозяина правящей Демократической партии (и, как считается, всей Молдавии) Владимира Плахотнюка. А лидеру проевропейской Гражданской платформы «Достоинство и правда» Андрею Нэстасе, протеже беглых олигархов братьев Цопа, прогнозировали 17% поддержки. Наконец, одному из лидеров президентской Партии социалистов Иону Чебану социологи напророчили всего 23%.
Но по итогам первого тура лидером гонки оказался именно Чебан, набравший почти 41% голосов. Второе место, как и ожидалось, занял Нэстасе с 32%. А Раду в финал и вовсе не прошла. Ее результат — около 18% голосов.
Пока политики и эксперты безуспешно пытались разобраться, почему же так произошло, подоспел второй тур голосования. И огорошил Молдавию победой Андрея Нэстасе — 52,57% голосов против 47,43% у Чебана.
Но на этом сюрпризы не закончились. Чебан подал жалобу в суд, обвинив своего оппонента в нарушении избирательного законодательства: агитации в социальных сетях в день выборов. Расчет прост: результат Нэстасе аннулируется и примаром становится Чебан. Однако суд неожиданно для всех и вовсе отменил результаты выборов. Нэстасе с Чебаном уже поспешили объявить о намерении опротестовать это решение суда. Но, не дожидаясь их протестов, апелляционная инстанция, а следом и Высшая судебная палата утвердили вердикт.
Молдавский премьер Павел Филип честно признался, что не «может понять, кому это выгодно». Президент страны Игорь Додон назвал решения судов ангажированными и пообещал, что созданный прецедент будет иметь очень серьезные долгосрочные последствия. А главный оппонент Додона Майя Санду объявила о создании Национального комитета сопротивления, потому что в стране началась диктатура.
Разбор полетов
Несмотря на всю эту неразбериху, местные политологи уже сделали несколько важных выводов. Первое: подорван авторитет и позиции Плахотнюка. Продемонстрировано, что он не всесилен и «даже суд с избиркомом ему уже неподконтрольны».
Второе. Румынские эмиссары ставили на нынешнего любимца молдавской улицы Нэстасе. И почти все твердо уверены, что он может удержать протестную волну до ноября, когда состоятся выборы в парламент.
А вот о «руке Москвы» мнения расходятся. Пятеро из двенадцати наших собеседников усмотрели ее в неожиданной поддержке пророссийским политиком Ренатом Усатым и его «Нашей партией» западника Нэстасе. Цель маневра — «построить» социалистов, засуетившихся в последнее время между Москвой и Брюсселем. Но задумать и провести многоходовую сложную комбинацию пророссийские политики, по убеждению молдавских аналитиков, просто не способны.
С 19 июня в Кишиневе не прекращаются митинги в поддержку Нэстасе. Удивительно, что до сих пор никто доказательно не назвал сценариста и прораба кишиневских событий. А значит, возможно продолжение сюрпризов. Ведущие молдавские политологи продолжают вычислять, кто «кукловод» и какова его конечная цель.
И здесь очень показательно заявление экс-представителя Молдавии в Совете Европы Алексея Тулбуре, который прямо назвал условия повторения в республике «армянского сценария» отстранения от власти пророссийских политиков. Тулбуре подчеркнул, что «все зависит не столько от массовости, сколько от непрерывности протеста». Кстати, кто стоял за кулисами «апрельской революции» в Армении, до сих пор неизвестно.
Логика раскола
Политики, да и все население Молдавии, давно разделились в своем отношении по вопросу будущего страны — объединиться с Румынией в единое государство или сохранить независимость республики.
Сторонники объединения — юнионисты — резонно считают, что Молдавия никак не соответствует Маастрихтским критериям вступления в еврозону. Присоединение к Румынии повлечет за собой автоматическое распространение на молдавскую территорию норм и гарантий ЕС. Как следствие — выгода от участия в европейских программах финансирования ускоренного развития национальных экономик, выход на среднеевропейский уровень развития. И, конечно, евросоюзные социальные гарантии для населения.
Симптоматично возникновение среди юнионистов идеи отказаться от Приднестровья. Плюсы этого не только в практически беспрепятственном объединении, но и в «избавлении» от российского воинского контингента, дислоцированного в республике. В отличие от Армении и Таджикистана, где находятся российские военные базы, в Молдавии наши военнослужащие находятся в статусе миротворцев. В республике уверены, что ни малейшей необходимости в миротворцах нет. И «русскоязычные» не раз давали понять, что в армейской защите не нуждаются.
Что до перспектив Приднестровья, то тут следует стандартное «а куда они денутся, если российской армии не будет?» Даже несмотря на конфликтный статус, практически вся международная торговля ПМР идет «под крышей» Молдавии.
Независимо Приднестровье разве что от Уголовного кодекса. Первый президент самопровозглашенной республики Игорь Смирнов обвиняется в вывозе за рубеж 90% золотовалютных резервов ПМР. А второй — Евгений Шевчук — объявлен в розыск как фигурант шести уголовных дел: хищение государственных средств, коррупция и т. д.
Деятельность холдинга «Шериф», контролирующего более половины экономики Приднестровья, — источник нескончаемого потока криминальной информации. В результате считающаяся благополучной часть Молдавии на грани дефолта: дефицит бюджета ПМР составляет 25%. Миграция населения из ПМР на 14% превышает среднемолдавские показатели.
Сторонники сохранения суверенитета Молдавии против превращения своего государства в провинцию. К тому же перед глазами проблемы объединения ФРГ и ГДР. Но Румыния по уровню развития далеко не ФРГ, да и Молдавия не ГДР. Пример же некоторых постсоветских республик свидетельствует о возможности выгодно торговать статусом независимого государства. Но самый весомый аргумент против присоединения к Румынии — реалии молдавской экономики, источники заработков большинства молдаван.
Линии раскола
С распадом СССР экономика Молдавии рухнула на две трети. После отмены в России госмонополии на внешнюю торговлю на традиционный для молдаван российский рынок хлынула конкурентная продукция от некогда запрещенных капиталистических производителей — дешевле и качественнее молдавской. С ликвидацией Госплана СССР исчез административный регулятор поступления доходов от неконкурентоспособной молдавской продукции.
Разгул национализма стал еще одним разрушителем Молдавии. Местный лозунг «Чемодан, вокзал, Россия» породил отток из республики высококвалифицированных русскоязычных специалистов. А в местах компактного проживания национальных меньшинств возникли сепаратистские движения. Результат — фактически независима Гагаузия, провозгласила независимость Приднестровская Молдавская Республика.
Все это не могло не сказаться на экономическом состоянии страны. Всемирный банк с 2005 года традиционно признает Молдавию беднейшей европейской страной. Достаточно сказать, что в республике самая низкая средняя зарплата в Европе — 294 доллара (для сравнения: в России — 660 долларов, на Украине — около 330 долларов, в Румынии – 1125 долларов).
Необходимость кормить семьи вынуждала молдаван искать источники заработков. Румыния, едва освободившаяся от режима Николае Чаушеску, казалась необратимо разоренной. Поэтому основной поток мигрантов из Молдавии направился в Россию.
Фактор мигрантов
Едва ли не две трети всех перечислений в республику — 1,3 млрд долларов — поступают от трудовых мигрантов из России. Это на порядок больше всех иностранных инвестиций в экономику страны. Исследователь молдавской миграции Александр Макухин утверждает, что «основная часть доходов, получаемых от такой миграции как государством, так и физическими лицами, фактически проедается. А фундаментальных инвестиций в производящие сектора экономики через эмигрантское финансирование как не было, так и нет».
В Молдавии нет системы миграционного учета. Но, по данным Росстата, если шесть лет назад в нашу страну из Молдавии ежегодно приезжало порядка 24 тысяч гастарбайтеров, то в последние годы уже более 34 тысяч. Всего же, если верить самим молдаванам, сейчас в России работает около миллиона молдавских специалистов. Но из них только 13% мигрантов трудоустроены официально и получают белую зарплату. Из числа опрошенных в России мигрантов 37% предпочли бы получить российское гражданство и остаться.
Заметим, что в странах Европы официально зарегистрированных мигрантов-молдаван около четверти от общего числа переселенцев. При этом в Италии и Португалии официально оформлены на работу 80% всех приехавших туда молдаван, во Франции и Великобритании — 37 и 53% соответственно. Причина такого разрыва между легализованными и подпольными гастарбайтерами в том, что многие работающие в Италии и Португалии стремятся остаться в этих странах на постоянное жительство. И понятно почему: у них схожий язык, климат, образ жизни. А значит, нужен стаж легального проживания и уплаты налогов.
В условиях, когда физическое выживание большинства населения зависит от заработков на отхожих промыслах, миграция неизбежно становится весомым фактором молдавской политической жизни.
Меморандум Козака
Молдавские эксперты едины в оценке 2003 года как ключевого в российско-молдавских отношениях. Тогда президенту Молдавии Владимиру Воронину и лидерам Приднестровья и Гагаузии был предложен план разрешения сепаратистских проблем в республике. Проект, разработанный под руководством Дмитрия Козака, предусматривал преобразование страны в федерацию. ПМР и Гагаузия получали особый статус с правом блокировать нежелательные для них законопроекты. Кроме того, Приднестровье получало еще и право выйти из состава Молдавии в случае ее присоединения «к другому государству». Кишинев обязывался соблюдать нейтралитет и демобилизовать армию. А России предоставлялась возможность разместить свои войска на территории Приднестровья в качестве гаранта урегулирования.
Проект был парафирован заинтересованными сторонами. Но в ночь с 24 на 25 ноября, накануне подписания меморандума, в резиденцию к Воронину пришла тогдашний посол США Хедер Ходжес. Ей удалось убедить президента, что, во-первых, с подписанием документа Молдавия попадает в полную зависимость от Москвы, во-вторых, документ предоставляет субъектам образуемой федерации преимущества над центром и, в-третьих, соглашение неизбежно приведет к расчленению Молдавии. Впоследствии Ходжес призналась, что США смирились бы с федеративными предложениями России, если бы проект не монополизировал российское влияние в Молдавии.
Утром Воронин объявил об отказе подписывать меморандум. А вскоре провозгласил, что приоритетной задачей своей деятельности он видит евроинтеграцию страны. Отношения между Москвой и Кишиневом испортились, кажется, навсегда.
Инвестиции
В конкурентных полюсах притяжения Молдавии — России и Румынии — в 2007 году произошли принципиально важные события. Россия начала реформирование миграционного законодательства. В результате ощутимые преференции получили граждане стран — членов ЕАЭС. Остальным, в том числе молдаванам, разрешено въезжать в нашу страну исключительно по загранпаспорту и оставаться в России без постановки на учет в органах ФМС только в течение 90 дней.
А Румыния стала членом Евросоюза. Выгоды от этого превзошли все ожидания. Только за первый, 2008 год в страну поступило инвестиций на девять миллиардов евро. Около трех миллионов румын беспрепятственно переехали и нашли работу в Западной Европе, ежегодно пересылая на родину от семи до десяти миллиардов евро. Депозиты населения в румынских банках превысили 25 млрд евро. Еще шесть миллиардов поступило в качестве безвозмездных грантов за участие в европейских программах модернизации инфраструктуры и государственных институтов. В Молдавии любят повторять, что в случае объединения с Румынией сумма безвозмездных грантов румынам увеличилась бы на полтора-два миллиарда евро. Забывая, однако, что эти средства перераспределял бы Бухарест, а не Кишинев.
Впрочем, ассоциация с ЕС дала Молдавии определенные выгоды. По данным Европейской счетной палаты, Молдавия под 782 модернизационных проекта получила без малого три миллиарда евро, половину из которых — безвозмездно, но с условиями приватизации прибыльных госпредприятий, роста налогов, заморозки социальной политики.
Несмотря на остроту собственных потребностей, Румыния в соответствии с внешнеполитической доктриной страны сейчас главный инвестор в Молдавию. В стране чуть более десяти тысяч предприятий с иностранным капиталом, и в 1678 из них вложились румыны. Бухарест на днях объявил о намерении разработать «план Маршалла» для Молдавии и учредить частный инвестиционный Фонд Молдовы. Правда, этот фонд не будет осуществлять инвестиции в социальные, культурные или политические проекты — только целевые вложения для контроля основных стратегических активов республики. Стратегическая задача — принять действенное участие в приватизации молдавских экономических гигантов: железной дороги, Почты Молдовы, «Молдтелекома», и строящегося газопровода Унгены — Кишинев.
Россия тоже претендует на значимое участие в приватизации крупнейших предприятий. Но в российских капиталовложениях в Молдавию преобладают прагматизм и учет политических рисков. В 2016 году наши инвестиции в Молдавию составили более 200 млн долларов. А в 2017-м снизились уже до 70 млн долларов. Причина — объявление Кишиневом тогдашнего вице-премьера России Дмитрия Рогозина персоной нон-грата.
Структура капиталовложений, казалось бы, гарантирует прорумынскую, проевропейскую ориентацию молдаван. Однако Румынию уже второй год сотрясает коррупционный скандал на высшем государственном уровне, с неправдоподобными уворованными суммами. Да и пребывание у власти в Молдавии коалиции проевропейских партий ознаменовались серией громких скандалов, дискредитировавших юнионистов. Достаточно вспомнить бесследное исчезновение миллиарда долларов из республиканского бюджета.
Результат деятельности правящего в Молдавии «Альянса за евроинтеграцию» подвел в газете The New York Times генсек Совета Европы Турбьёрн Ягланд. По его мнению, за годы юнионистского правления «мало что было сделано для развития экономики страны и ее институтов». «Коррупция все так же является нормой, а государство находится в руках олигархов. Это при том, что низкие доходы заставляют сотни тысяч молдавских граждан уезжать за рубеж в поисках лучшей жизни», — утверждает генсек. Заключил Ягланд свою публикацию призывом «вернуть это захваченное государство его гражданам».
Перед выборами
Румыния максимально облегчила молдаванам получение своего гражданства. Этим воспользовались более 800 тысяч из трех миллионов жителей Молдавии. Но вдруг оказалось, что с получением доступа к европейским привилегиям и с пресловутым «безвизом» число сторонников евроинтеграции резко сократилось: по данным прорумынского кишиневского Института маркетинга и социологических исследований (ИМСИ), до 52% в 2017 году с 70% в 2007-м. Оказалось, что даже при опережающем, уверенном росте румынской экономики и при кризисе российской, усугубляемом санкциями, в конкуренции за симпатии молдаван побеждает именно Россия. И прежде всего потому, что наш рынок товаров, услуг и труда остается практически безграничным, а рынок Европы жестко регламентирован, лимитирован, а потому труднодоступен.
Соответственно усиливаются и позиции пророссийских политических сил. Опубликованные в мае результаты исследования настроений молдаван, проведенные Ассоциацией социологов и демографов, показали, что в парламентской гонке партий лидируют социалисты Игоря Додона — 36,9% голосов. Вторые — проевропейцы из «Действия и солидарности». Партии, слепленной из фактически развалившихся организаций либералов и либерал-демократов, готовы отдать голоса 14,1% избирателей. Третьей идет Демократическая партия (7,8%) Владимира Плахотнюка; 6,5% поддержки имеет пока близкородственная «Действию и солидарности» платформа «Достоинство и правда». Но самое любопытное, что почти четверть населения не определилась с выбором и примерно столько же не доверяют ни одному молдавскому политику.
И еще весьма показательные цифры. По данным Национального бюро статистики Молдавии, румынами себя назвали только 2,2% жителей республики, а молдаванами — 75,8%.
Таким образом, кто победит на парламентских выборах, кажется очевидным уже сейчас. Но скандал с избранием кишиневского примара ясно показал, что волеизъявление молдаван нынешнюю политическую элиту страны не интересует. А значит, игра будет продолжена.
Никуда не делся и фактор Приднестровья. Дело не столько в пяти приднестровских парламентских мандатах, сколько в позиции ПМР. Нынешний президент этой непризнанной республики Вадим Красносельский не устает твердить о своей приверженности результатам референдума 2006 года, согласно которым Приднестровье должно войти в состав России. Социалисты уже предприняли попытку реанимировать «меморандум Козака» в отредактированном виде. Согласно нему, субъекты федерации — Бессарабия, Гагаузия и Приднестровье — должны иметь свою конституцию, законодательство, государственную собственность, бюджет и налоговую систему. Предусмотрена и полная демилитаризация государства. При этом статус российских военных, находящихся в настоящее время на территории Приднестровья, никак не оговаривается. Между тем военное присутствие в регионе — основной интерес России в Молдавии.
Но для укрепления своих позиций в Молдавии нашей стране нужна позитивная программа сотрудничества, которая, в идеале, могла бы стать одним важнейших электоральных факторов. А ее, к сожалению, пока нет.
