В середине апреля президент Украины Петр Порошенко обратился с просьбой к патриарху Константинопольскому Варфоломею предоставить томос (указ главы церкви) о создании Украинской автокефальной православной церкви. Решение президента поддержала Верховная рада, несмотря на то что оно идет вразрез с конституцией страны. Согласно статье 35 основного закона Украины, «церковь и религиозные организации в Украине отделены от государства». При этом в конституции не написано, что это касается только влияния церкви на государственные дела. В законе закреплен запрет на обоюдное вмешательство.
Более того, единственная каноническая, то есть признанная другими автокефальными православными церквами, украинская церковь не просила об автокефалии и уж тем более не уполномочивала госорганы принимать за нее эпохальное решение. Как часть Русской православной церкви (РПЦ) Украинская православная церковь (УПЦ) обладает полной хозяйственной и организационной самостоятельностью, в то же время имея возможность влиять на принятие решений РПЦ. И это ее вполне устраивает.
Украина — многоконфессиональная страна. С таким же успехом Порошенко мог вмешиваться в дела католиков, униатов, мусульман или иудеев. Решение об административной независимости украинских православных церковнослужителей носит сугубо политический характер.
Обратная теократия
Столь грубое вмешательство в церковные дела помимо воли самой церкви Петр Порошенко объясняет предельно откровенно: «Речь идет о нашем окончательном утверждении независимости от Москвы. Здесь не только религия, здесь геополитика. И для меня это дело утверждения независимой поместной церкви имеет такой же вес, как полученные “безвиз” и соглашение об ассоциации с Евросоюзом, как наша общая борьба за членство в Евросоюзе и членство в НАТО, которые еще впереди».
В марте 2019 года на Украине состоятся президентские выборы. За нынешнего главу государства готово проголосовать не больше восьми процентов избирателей. С такими неутешительными результатами Петр Порошенко, жаждущий остаться на второй президентский срок, не попадает даже во второй тур выборов. Соглашение об ассоциации с ЕС не привело к росту украинской экономики, а безвизовый режим, не предоставляющий права на проживание и работу в Евросоюзе, пригодился лишь немногочисленным обеспеченным украинским туристам. Чтобы переломить сложившуюся ситуацию, глава государства остро нуждается в политической победе.
Тем не менее, согласно соцопросам, предоставление независимости украинской церкви волнует не более четверти избирателей, поэтому даже в случае успеха предприятия немногие оценят победу властей. Несмотря на мощную пропаганду против России и всего русского, в украинском обществе отсутствует запрос на разрыв украинской церкви с РПЦ.
Но Порошенко это не сильно смущает. Он даже назвал конкретный срок обретения томоса — до 28 июля, дня 1030-летия Крещения Руси. Президент Украины проникся оптимизмом после того, как в Константинополе ему ответили, что вопрос принят к рассмотрению. Но праздник прошел, а томос Константинополь так и не предоставил. Хотя бы потому, что патриарх Константинопольский не может стать верховным арбитром и принять такое решение в одностороннем порядке.
Конфликтов никто не хочет
Вопрос предоставления автокефалии не имеет четко прописанной общепризнанной процедуры. Среди автокефальных православных церквей нет главной церкви или иерарха наподобие папы римского, то есть фигуры, чье решение было бы обязательным для всех православных.
Несмотря на то что официальный титул главы Константинопольской церкви звучит как Его Божественное Всесвятейшество Архиепископ Константинополя — Нового Рима и Вселенский Патриарх, де-факто он не имеет права вмешиваться во внутреннюю жизнь другой церкви.
Петр Порошенко, обращаясь с просьбой об автокефалии к патриарху Варфоломею, предпочитает называть его «Вселенским», как бы подчеркивая безграничную юрисдикцию оного. Однако Константинопольская церковь — первая среди равных, в прямом подчинении Константинопольского патриархата находятся только конкретные епархии. В них входит территория Турции, на которой находится мировой центр православия или «Второй Рим» — ранее Константинополь, ныне Стамбул; греческий Афон, несмотря на свою широчайшую автономию; «канонические территории» католиков, включающие Францию, Бельгию, Австрию и Венгрию; а также Корея, Панама, Сингапур и другие экзотические для православия страны. География епархий Константинопольского патриархата подчинена основному принципу: расширяясь, не вступать в конфликт с существующими православными автокефальными церквами и не заходить на территорию их влияния.
В 2008 году майдановский предшественник Петра Порошенко Виктор Ющенко тоже уговаривал патриарха Варфоломея предоставить УПЦ автономию в составе Константинопольского патриархата. Тогда Вселенский патриарх был непреклонен и не пошел на поводу у политического руководства Украины. Сегодня ситуация несколько иная: Порошенко требует автокефалии и не обещает вхождения в юрисдикцию Константинопольского патриархата, таким образом Константинополь не получит новых епархий, но конфликт с несколькими автокефальными православными церквами гарантирован. Истории уже известно несколько таких прецедентов, повторения которых Константинополь впредь постарается не допустить.
На закате XX века разгорелся серьезный конфликт между РПЦ и Константинополем из-за Эстонской православной церкви. С 1923 года и до конца немецкой оккупации в Эстонии существовала православная церковь под юрисдикцией Константинопольского патриархата на правах автономии, а в 1996 году Константинополь возобновил над ней свою юрисдикцию. РПЦ расценила это как вмешательство в свои дела и прекратила с Константинопольским патриархатом евхаристическое общение, что равнозначно разрыву отношений. Однако ситуацию удалось решить мирным путем. После переговоров обе церкви пошли на компромисс, согласившись на существование в Эстонии двух православных церквей, с возможностью для приходов выбрать юрисдикцию.
В 1970 году РПЦ предоставила автокефалию Православной церкви в Америке, которая стала 15-й автокефальной церковью, признанной лишь Русской, Болгарской, Грузинской и Польской православными церквами. Константинополь до сих пор считает ее частью РПЦ. Тридцатью годами ранее, в 1943-м, автокефалию обрела Грузинская православная церковь. Возможно, Московский патриархат прислушался к пожеланиям руководителя СССР, некогда учившегося в Тифлисской духовной семинарии. Однако Константинополь признал грузинскую автокефалию лишь в 1990 году.
Дольше всего тянулось признание автокефалии Болгарской православной церкви. Самопровозглашенную в 1870 году автокефалию Константинополь признал лишь в 1953 году. Находясь в Османской империи, Константинопольский патриархат был вынужден идти на компромиссы с турками и закрывать глаза на притеснения православных в империи. В том числе и болгар.
К слову, в расположении Константинопольской церкви-матери в самом сердце мусульманского государства нет ничего удивительного. Границы юрисдикции поместных православных церквей и сегодня не обязательно совпадают с политическими границами государств. Македония, Словения, Хорватия, Босния и Черногория, несмотря на распад Югославии, остаются частью Сербской православной церкви. Провозгласившие независимость Абхазия и Южная Осетия — под юрисдикцией Грузинской православной церкви. Пределы компетенции Константинопольского патриархата, в прошлом никак не связанные с границами Византии и Османской империи, тем более не привязаны к политическим границам современной Турции.
Несмотря на свой статус «первого среди равных», Константинополь отчасти претендует на роль объединителя мирового православия. В 2016 году Константинопольский патриархат провел Всеправославный собор, в подготовке которого принимала активное участие РПЦ. На соборе планировалось обсудить в том числе и общий для всех поместных церквей порядок предоставления автокефалии.
Однако перед началом собора наступило очередное обострение «украинского вопроса». Некоторые иерархи Константинопольской церкви дали понять, что допускают возможность признания своей юрисдикции над украинской церковью. Представляющие большинство прихожан Русская, Грузинская, Болгарская и Антиохийская православные церкви отказались принимать участие во Всеправославном соборе.
Сегодня любое решение в отсутствие консенсуса, а тем более попытка дать автокефалию УПЦ вопреки не то что воле РПЦ, но и самой УПЦ, неизбежно приведет к конфликту, который поставит крест на попытках Константинополя играть объединяющую роль. Да и основа для независимой поместной церкви получается весьма сомнительная. Предлагаемые украинской властью раскольничьи объединения, именующие себя «православными церквами», мягко говоря, не признаны мировыми автокефальными церквами.
Украинские раскольники
Помимо УПЦ Московского патриархата на Украине существуют еще две неканонические православные церкви — Украинская автокефальная православная церковь (УАПЦ) и Украинская православная церковь Киевского патриархата (УПЦ КП). Их Петр Порошенко и предлагает в качестве фундамента для основания новой УПЦ.
Обе эти церкви возникли в периоды крушения великих держав — Российской империи и Советского Союза. УАПЦ появилась на Украине после революции 1917 года и прекратила свою деятельность в УССР, ненадолго вернувшись на Украину во время немецко-фашистской оккупации. В 1989 году УАПЦ вновь возродилась в Киеве, проведя в 1990 году собор и избрав своим предстоятелем Степана Скрипника, племянника и адъютанта Семена Петлюры. Скрипник представлял собой достаточно колоритную фигуру, чья личная судьба повторила судьбу УАПЦ.
Украинская православная церковь Киевского патриархата образовалась в 1992 году в результате раскольнической деятельности внутри канонической УПЦ Московского патриархата. В 1990 году скоропостижно скончался патриарх Московский и всея Руси Пимен, и Священный синод РПЦ назначил местоблюстителем патриаршего престола, исполняющим обязанности главы РПЦ, киевского митрополита Филарета (Михаила Денисенко). Таким образом, Филарет небезосновательно рассчитывал стать новым предстоятелем Русской церкви. Однако на Архиерейском соборе (высший орган управления в РПЦ) новым главой РПЦ был избран патриарх Алексий II. Митрополит Филарет вернулся в Киев, где в том же году был избран предстоятелем УПЦ и получил титул митрополита Киевского и всея Украины, а сама УПЦ получила практически полную хозяйственную и организационную автономию внутри РПЦ.
Однако Филарету этого показалось недостаточно, и он из критика украинской автокефалии превратился в ярого ее сторонника. Еще в 1991 году он потребовал от РПЦ признать автокефалию УПЦ, рассчитывая стать ее патриархом. Но после жалоб епископов УПЦ на давление со стороны Филарета Архиерейский собор РПЦ лишил его сана. После этого Филарет пытался возглавить УАПЦ, став заместителем патриарха Мстислава (Степана Скрипника).
Не сумев стать патриархом и от УАПЦ, Филарет совместно с другими перебежчиками из УАПЦ организовал третью церковь — Украинскую православную церковь Киевского патриархата. После непродолжительной борьбы за власть в новой организации Денисенко возглавил УПЦ КП. Все это время поддержку Филарету оказывали первый президент Украины, бывший заведующий отделом агитации и пропаганды ЦК КПУ Леонид Кравчук, президиум Верховного Совета Украины и украинские националистические организации.
В 1997 году на Архиерейском соборе Русской православной церкви Филарет был отлучен от церкви и предан анафеме за свою раскольническую деятельность. Единственное хорошее, что можно сказать о Филарете-Денисенко, — это то, что он сумел внести раскол даже в ряды раскольников. И пока он продолжает мечтать о главенстве хоть над какой-то церковью, об объединении УАПЦ и УПЦ КП не может быть и речи.
Цена вопроса
УПЦ Московского патриархата объединяет более 12 тысяч приходов и 250 монастырей, ей принадлежат Свято-Успенская Киево-Печерская и Свято-Успенская Почаевская лавры. У УПЦ КП всего около пяти тысяч приходов, а у УАПЦ и вовсе лишь тысяча. Даже вместе взятые, неканонические православные церкви владеют меньшим количеством приходов, монастырей и духовных учебных заведений, большая часть которых находится на Западной Украине, чем УПЦ МП.
Как только Порошенко сообщил, что «решил вопрос» с Константинопольским патриархатом о предоставлении автокефалии, Филарет-Денисенко принялся рассказывать, как собственность УПЦ МП перейдет к нему. «Государство передало свою собственность в пользование украинской церкви Московского патриархата. Но когда будет здесь украинская церковь признана, то лавра — и одна, и вторая — будут переданы украинской церкви», — заявил Филарет.
По украинскому законодательству церковная собственность принадлежит общинам, которые не собираются переходить под управление ни УАПЦ, ни УПЦ КП. Денисенко уверяет: «Никакого насилия после томоса не будет, а имущество будет принадлежать общинам, как и теперь». Однако если общины и раньше не хотели идти под юрисдикцию раскольника, преданного анафеме их церковью, вряд ли они захотят это сделать после томоса. Поэтому без насилия и помощи государства Филарету не удастся отобрать столь желанную собственность. Государство, в свою очередь, не сможет не помочь, поскольку нуждается в Денисенко и подобных ему служителях культа, поддержавших Майдан и военную операцию на юго-востоке страны, а также с энтузиазмом проповедующих ненависть к братскому народу.
Диалог патриархов
На 31 августа запланирован визит патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Стамбул и его встреча с патриархом Константинопольским Варфоломеем. Скорее всего, основной темой обсуждения священнослужителей станет украинский вопрос. Позиции РПЦ достаточно сильны: даже если патриарх Варфоломей решится на предоставление томоса об автокефалии, большая часть приходов канонической УПЦ может не признать его. Сопротивление решению со стороны поместной церкви, которой «даруется независимость», — это явно не та реакция, которую хотел бы встретить константинопольский патриарх.
Стойкость Украинской православной церкви, вопреки давлению государства не желающей покидать лоно РПЦ, — серьезный аргумент для Константинополя. Насилие, которым может сопровождаться передел собственности на Украине после принятия одностороннего томоса, может негативно сказаться на репутации Константинопольского патриархата в мире. Кроме того, гарантировано полное непринятие этого решения со стороны РПЦ и разрыв отношений с Константинополем, к которому, возможно, присоединится еще ряд поместных церквей.
Еще одним сдерживающим фактором может выступить, как это ни странно, Римская католическая церковь. После сотен лет раскола и наложения друг на друга анафемы в 1965 году наконец состоялась встреча папы римского Павла VI и патриарха Константинопольского Афинагора. Затем спустя фактически полвека, в 2016-м, патриархи двух течений христианства встретились вновь — на этот раз патриарх Московский и всея Руси Кирилл и папа римский Франциск. Было бы нелогично и даже глупо, потратив столько сил и времени на примирение с католиками, допустить раскол внутри самого православия.
Последним, но не по значению, аргументом против предоставления УПЦ автокефалии может стать международная политика. В последнее время отношения России и Турции претерпели положительные изменения, во многом благодаря неуклюжим действиям Вашингтона, стремящегося налагать санкции на всех подряд. В случае эскалации конфликта вокруг Украинской православной церкви Анкара, не признающая международный статус Константинопольского патриарха и считающая его пастырем исключительно турецких православных, не упустит возможности ему об этом напомнить.
