Законодатели в лице комитета Госдумы по финансовому рынку озаботились растущей долговой нагрузкой населения. Комитет планирует уже осенью завершить работу над законопроектом, который введет ограничение на PTI (payment to income — отношение ежемесячных платежей по всем кредитам к ежемесячному доходу) в размере 50%. Что интересно, расчет совокупного дохода и, соответственно, выплат по кредитам будет осуществляться для всей семьи, а не для каждого физического лица в отдельности. Изменения будут внесены в законы «О банках и банковской деятельности» и «О микрофинансовых организациях».
Кредиты растут — долговая нагрузка уменьшается
Вопрос закредитованности населения волнует финансовые власти уже давно. Потребительское кредитование продолжает расти темпами, превышающими рост номинальных доходов населения. По данным ЦБ, портфель необеспеченных потребительских ссуд за январь–июль 2018 года увеличился на 11,6%, до 6,7 трлн рублей (для сравнения: за январь–июль 2017-го этот показатель вырос на 5,1%). Прирост год к году достиг 18,2%. В то же время, по данным Росстата, прирост денежных доходов населения за январь–июль 2018 года по сравнению с аналогичным периодом 2017-го составил всего 5,4%.
Неудивительно, что в мае и сентябре этого года регулятор повышал коэффициенты риска по необеспеченным ссудам, чтобы притормозить потребительское кредитование. Так, с 1 сентября коэффициенты риска были повышены со 100 до 130% для кредитов со значением полной стоимости кредита (ПСК) 10–15%, со 110 до 150% — для кредитов с ПСК 15–20%, со 120 до 180% — для кредитов с ПСК 20–25% и со 140 до 200% — для самых дорогих кредитов, с ПСК 25–30%.
Правда, отмечает старший аналитик по финансовым рынкам Райффайзенбанка Денис Порывай, большая часть существующих сейчас формальных ограничений, в том числе повышенные коэффициенты риска по потребительским кредитам с высокой полной стоимостью кредита, которые ввел ЦБ, могут смягчаться банками. «Это делается, например, через выдачу кредитов с обеспечением, которые регулируются другими нормами, чем потребительские кредиты. Другой вариант — выдача кредитов со стартовой нулевой процентной ставкой, которая при определенных условиях (например, если заемщик не погасил кредит в течение определенного промежутка времени) превращается в ненулевую, — на такие кредиты не распространяются повышенные коэффициенты риска», — поясняет аналитик.
Так или иначе охлаждающие меры ЦБ вполне работают. По данным Национального бюро кредитных историй (НБКИ), на 1 апреля 2018 года PTI российских заемщиков составил 23,62%, тогда как на первое октября 2017 года этот показатель равнялся 24,67%, то есть за полгода нагрузка даже снизилась на 1,05 процентного пункта (п. п.). Эти расчеты основаны на информации, полученной от 4100 российских кредиторов (банков, микрофинансовых организаций, кредитных потребительских кооперативов). При этом снижение долговой нагрузки было зафиксировано для всех категорий заемщиков. За этот период больше всего PTI снизился в сегментах заемщиков с наибольшими доходами (свыше 40 тыс. рублей в месяц — до 19,04%, на 1,31 п. п.), а также, впервые с конца 2016-го, у заемщиков с наименьшими доходами (до 20 тыс. рублей) — до 28,63%, на 1,12 п. п. В свою очередь, у граждан со средними доходами (от 20 тыс. до 40 тыс. рублей) долговая нагрузка сократилась всего на 0,89 п. п.
Даже при беглом взгляде на эту статистику возникает резонный вопрос: зачем законодательно устанавливать ограничение в 50% PTI, когда официальная статистика по этому показателю показывает продолжающееся снижение в течение вот уже года и, по последним данным, показатель недотягивает до 24%? Может, это иллюзия средних чисел и для части населения все совсем плохо? Такие действительно есть, но и чересчур закредитованных физлиц становится все меньше. «Доля заемщиков, отдающих 50 процентов своих среднемесячных доходов на погашение кредитов, за последние четыре года снизилась на 2,6 процентного пункта и в 2018 году составила 12,5 процента, а в 2015 году была на уровне 15,14 процента)», — развеивает эти опасения директор по маркетингу НБКИ Алексей Волков.
Более того, кредитные организации и так достаточно эффективно оценивают закредитованность заемщиков. «Банки уже сейчас при выдаче кредитов проверяют заемщиков, в том числе по объему уже имеющейся долговой нагрузки, — говорит Денис Порывай. — Не факт, что дополнительные законодательные ограничения что-то поменяют в текущей ситуации».
Президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян подтверждает, что долговую нагрузку банки могут определять с довольно высокой точностью. Огромная заслуга в этом принадлежит как раз бюро кредитных историй, которые объединяют статистику банков, МФО и некоторых ломбардов.
Всех данных не собрать
Однако официальный показатель долговой нагрузки не так уж надежен. Так, в него не попадают выплаты по кредитным картам, разве что в расчетном варианте — основе максимальных лимитов, или кредиты, выданные за рубежом. К тому же не у всех банков и уже тем более не у всех МФО есть договоры со всеми бюро кредитный историй, поскольку небольшие кредитные организации ограничиваются одним бюро. К тому же, как поясняет начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий, в долговой нагрузке надо учитывать не только задолженность по кредитам перед банками и займами перед МФО, но и прочие долги — по ЖКХ, налогам, пенсионным платежам для индивидуальных предпринимателей и т. д.
Но самую серьезную проблему составляет оценка доходов. «На данный момент, по нашему мнению, к оценке долговой нагрузки не готова наша страна в целом, — заявляет директор СРО “МиР” Елена Стратьева. — Во-первых, не представляется возможным получить достоверные сведения о доходах граждан. Предположим, ФНС откроет банкам или бюро кредитных историй данные о доходах граждан. но эти данные будут недостоверны. И дело даже не в серых зарплатах и укрывании доходов — с такими явлениями можно и нужно бороться. Но остаются неучтенными целые категории населения». К примеру, в нашей стране существуют регионы, где домохозяйства в значительной степени зависят от натурального хозяйства, продолжает Елена Стратьева. Более того, законодательство позволяет продавать продукцию с собственных участков и не декларировать эти доходы. У таких домохозяйств может быть нормальная платежеспособность, но очень низкий официальный денежный доход, а значит, PTI фактически исключает их из финансовой системы страны.
Денис Порывай добавляет, что многие работают неофициально или получают официальным путем лишь часть зарплаты. «Как учитывать такие скрытые доходы при расчете общей долговой нагрузки, непонятно. Можно, конечно, подходить к этому так же, как это делают в ипотечном кредитовании: есть подтверждение доходов — одни условия, нет подтверждения — другие. Тут надо будет смотреть, как именно будут сформулированы требования», — рассуждает эксперт.
Это загадочное домохозяйство
Отгадка, почему в комитете по финансовому рынку решили ограничить кредитную нагрузку 50% дохода, да еще и не одного гражданина, а домохозяйства, проста: при разработке законопроекта использовался зарубежный опыт. Из него и бралась цифра 50% и рассмотрение семьи в качестве хозяйствующей единицы домохозяйств. Однако нужно помнить, что Россия совсем не готова к такому подходу. У нас налогом на доходы физических лиц, из размера которого и берутся официальные данные по доходам, облагаются отдельные физлица, а уплачивают его в бюджет в подавляющем большинстве налоговые агенты — работодатели, а не сами граждане. Поэтому брать за основу, например, Францию, в которой основной хозяйствующей единицей считается семья, в которую включаются и иждивенцы, не совсем корректно. Франция шла к этому многие годы, и налоговая дисциплина французов несравнима с российской ситуацией
«Для начала необходимо четко определить понятие “совокупный семейный доход”, — рассуждает Гарегин Тосунян. — Что будет подразумеваться под термином “семья”: только проживающие вместе на одной территории лица или все близкие родственники? Нельзя не учитывать и тот факт, что супруги нередко ведут не совместный, а отдельные бюджеты».
Да и с пределом 50% тоже не все просто. Если 50% забирать ежемесячно у человека, зарплата которого покрывает только прожиточный минимум, то на оставшиеся деньги он не проживет. Если же посмотреть на дорогих адвокатов, финансовых консультантов, топ-менеджеров крупнейших сырьевых или финансовых компаний, то из своих миллионных зарплат они вполне в состоянии отдавать и по 80% на выплаты по кредитам без особых проблем. Когда в западных странах ориентируются на средние показатели и большую часть населения составляет средний класс, такой подход оправдан. В России же средний класс исчезающе мал, соответственно, ориентироваться на средние показатели не имеет смысла. «Правильнее было бы, рассчитывая долговую нагрузку, учитывать не 50 процентов от дохода, а 50 процентов, оставшихся после вычета из доходов хотя бы прожиточного минимума», — добавляет Гарегин Тосунян.
Кстати, в большинстве стран, где введены ограничения на PTI или его аналоги, они касаются только ипотечного кредитования. Так обстоят дела в Норвегии, Канаде, Южной Корее, Израиле, Ирландии, Великобритании и Гонконге. Ко всем видам кредитования этот подход применяют только в Литве, Сингапуре, Венгрии и на Кипре. Польша же, например, в 2010 году такие ограничения ввела, а уже в 2013-м отменила.
Займут у черных ростовщиков
Наконец, попытки ограничить размер кредитной нагрузки в сегодняшнем виде могут помешать рефинансированию кредитов. Формально, разъясняет Гарегин Тосунян, при рефинансировании банк выдает новый кредит, который сразу же направляется на погашение существующей задолженности по другому обязательству в этом или ином банке. Но если банк в силу требований закона не сможет выдать новый кредит заемщику, у которого показатель долговой нагрузки высок, то клиент вообще не будет иметь возможности рефинансирования.
В свою очередь Максим Осадчий рассказывает, что, когда люди берут кредиты и займы, для того чтобы рефинансировать уже существующие долги, у некоторых образуются многоступенчатые персональные пирамиды. «Пока банки финансируют рост персональных пирамид, острых проблем в банковском секторе не наблюдается. Если резко остановить рост таких пирамид, то на просрочку выйдет огромное количество пирамидостроителей. Это может привести даже к кризисным явлениям в кредитной сфере. Особенно в нынешней нестабильной ситуации из-за санкций, — рассуждает Максим Осадчий. — Надо действовать более аккуратно — ограничивать недоброкачественный рост розничного кредита, повышая коэффициенты риска и требования к резервам».
Елена Стратьева согласна с тем, что внедрение PTI снизит финансовую доступность кредита в целом. «Негативные последствия введения PTI возникнут в первую очередь там, где речь идет о небольших займах. Так, по оценкам участников микрофинансового рынка, оно может повлечь за собой значительное (вплоть до 20 процентов) сокращение количества выдаваемых займов в pay day loans сегменте (так называемые займы до зарплаты) и отсечь большое количество заемщиков, которые берут средства при задержке заработной платы и в других критических ситуациях, — считает Елена Стратьева. — Но в случае срочной необходимости лишь немногие люди совсем откажутся от заимствования средств, таким образом, возрастет риск их обращения к нелегальным кредиторам или использования длинных займов».
К тому же для МФО введение PTI потребовало бы дополнительных издержек на запрос информации. МФО также будут вынуждены полностью пересмотреть тщательно отлаженную и проверенную на практике риск-модель, встроив в нее показатель PTI. «Это не только повлечет за собой единовременные затраты, но и может на первых этапах привести к ухудшению качества портфеля», — заключает Елена Стратьева.
Как объясняет начальник отдела портфельного риск-анализа Альфа-банка Сергей Турищев, в целом имеет смысл создать комплексную базу данных о доходах граждан, к которой в последующем будут обращаться банки. «Успешный зарубежный опыт показывает, что такую систему надо внедрить в России», — заключает он.
