Создатель сериала Крейг Мейзин, до этого проекта специализировавшийся на комедиях, утверждает, что на его продумывание и написание сценария у него ушло пять лет. При этом он опирался на самый широкий круг источников. Наиболее сильное эмоциональное впечатление на него произвела книга Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва. Хроника будущего», опубликованная еще в 1997 году и почти сразу переведенная на несколько языков. Помимо свидетельств очевидцев событий она запечатлела в ней собственное апокалиптическое восприятие событий: «Я смотрю на Чернобыль как на начало новой истории, он не только знание, а и предзнание, потому что человек вступил в спор с прежними представлениями о себе и о мире. […] Имя моей маленькой, затерянной в Европе страны, о которой мир раньше почти ничего не слышал, зазвучало на всех языках, она превратилась в дьявольскую чернобыльскую лабораторию. […] Чернобыль — это тайна, которую нам еще предстоит разгадать. Непрочтенный знак. Может быть, загадка на двадцать первый век».
Швед Йохан Ренк, работавший на таких сериалах, как «Во все тяжкие», «Ходячие мертвецы» и «Викинги», в качестве режиссера «Чернобыля» — труднообъяснимый выбор. Тем не менее он сделал все пять серий, сумев воспроизвести на экране советскую действительность в общепринятой для западной сериальной и киноиндустрии манере ее изображения. Она почти лишена ярких красок. Их отсутствие усугубляется невзрачностью интерьеров и неброскими одеяниями действующих лиц. Проработана внешность не только исполнителей главных ролей (а это мировые звезды, пусть и не первой десятки, но по крайней мере первой сотни: Джаред Харрис, Стеллан Скарсгорд, Эмили Уотсон), но и второстепенных персонажей. Массовка подобрана самым тщательным образом. Одно только это производит сильнейшее впечатление. Это еще не советская реальность, такая, какой ее удалось воссоздать Алексею Герману-младшему в фильме «Довлатов», но уже максимальное приближение к ее воссозданию из всех, что Голливуд пытался совершить в последние десятилетия.
В сериале несколько сюжетных линий. Одна из них, самая эмоциональная, — история Людмилы Игнатенко, жены пожарного Василия Игнатенко, взята из «Чернобыльской молитвы». Эту историю Светлана Алексиевич рассказывает на первых страницах своей книги. Крейг Мейзин передает ее, почти ничего не добавляя: молодая женщина, будучи беременной, сначала теряет мужа (тот отправляется на тушение пожара одним из первых, получает большую дозу радиации и умирает от лучевой болезни), а потом и ребенка: сразу после рождения обнаруживается, что у него поражены радиацией внутренние органы. История позволяет кинематографистам задать ракурс восприятия происходящих в фильме событий с точки зрения обычного человека, поневоле ставшего участником катастрофы, оказавшись в самом ее пекле. Мы видим пожарного, по попустительству начальства в зоне повышенной радиационной активности не принимающего никаких специальных мер защиты, и одновременно мужчину, возвращения которого ждет обеспокоенная жена. Но с этого пожара он попадает в больницу, а из нее ему вернуться уже не суждено.
