Штаты явно злоупотребляют доминирующим положением своей валюты, тем самым подрывая основы этого доминирования. Назначая все большее число субъектов глобального рынка, а также — в порядке вторичных санкций — их контрагентов токсичными для американской финансовой системы, доллар, равно как и поддерживающая его инфраструктура (банки, депозитарии, расчетные системы, биржи и т. д.), сами становятся токсичными для все более широкого круга пользователей.
И это не прецедент нетрадиционного, мягко говоря, обращения американских регуляторов с выстроенной под их диктовку глобальной денежной системой. Достаточно вспомнить односторонний отказ США от обмена доллара на золото в начале 1970-х, что привело к краху Бреттон-Вудской валютной системы. Сорок восемь лет назад этот финт американцам сошел с рук — они были слишком сильны, единственный конкурент, СССР, жил за железном занавесом по своим законам с неконвертируемой валютой.
Сегодня мир изменился. Резко усилился Китай, став крупнейшей экономикой мира, но тем не менее сохранив ограниченную конвертируемость своей валюты и серьезно «выгороженный» от иностранных инвестиций рынок внутренних реальных и финансовых активов. Старые же капиталистические игроки постепенно утрачивают свой вес и влияние в глобальной экономике. Если в конце 1990-х страны «большой семерки» концентрировали две трети совокупной экономической мощи, то сегодня их доля недотягивает до половины. Евросоюз раздирают внутренние противоречия. Америка усилиями решительного (на вкус многих — даже чересчур) президента пытается перезагрузиться, придать динамизм экономике за счет резкого изменения правил игры, в том числе в мировой экономике. Япония после жесточайшего финансового нокдауна 1990-х окуклилась и не высовывается, следуя в фарватере США.
Россия открылась настежь всем ветрам глобализации, предельно либерализировав свой рынок и свою валюту. Вес страны на мировой экономической доске за последние три десятилетия заметно снизился, сегодня мы производим лишь три процента глобального ВВП (СССР на пике своего могущества в середине 1970-х — 13%). Наш авторитет и влияние в мире базируются прежде всего на военном и дипломатическом потенциале, но не на экономике. Задача превратить рубль в одну из мировых валют не стоит. Но как защититься от произвола более мощных партнеров?
Первые действия очевидны, и они уже совершаются. Россия сбросила почти весь свой запас американских гособлигаций (в начале нынешнего десятилетия мы зачем-то довели их портфель до 168 млрд долларов, став третьим крупнейшим в мире держателем «казначеек»), планомерно наращивает золотой запас. Не сказать, что слишком упорно, но все же старается нарастить сферу использования национальных валют в расчетах с Индией и Китаем.
