Россия избежала международной изоляции, но все еще находится в геополитическом одиночестве. Такое странное противоречие стало следствием череды глобальных событий, которые продолжают стремительно менять миропорядок в переходе от американской гегемонии к хаотичной многополярности. Именно Москва сформулировала и жестко отстаивает новую платформу международных взаимоотношений, основанную на равноправии, прагматизме и взаимоуважении национальных интересов. Уже очевидно, что такой подход вызывает симпатию у многих государств развитого и развивающегося мира, однако военная и прежде всего финансовая мощь Соединенных Штатов все еще внушает страх и мешает открыто высказывать поддержку альтернативной позиции России. Активное использование санкций хорошо демонстрирует, как далеко готов зайти Вашингтон для сохранения своего доминирования.
В итоге российская дипломатия, конечно, сохраняет сильные позиции. Можно сколько угодно иронизировать над африканским саммитом, хотя буря возмущения на Западе в ответ на приезд десятков лидеров стран Черного континента в Сочи выпукло показывает действительную значимость форума. Но ведь и мировая геополитическая повестка сегодня развивается лишь при участии Москвы — сирийская война, иранская ядерная программа, европейская энергобезопасность, торговые войны. Инициатива вернуть Россию в «большую восьмерку» возникла не на пустом месте: последние годы показали вакуум прорывных решений на встречах лидеров западного мира.
Несмотря на это, Россия по-прежнему часто остается в одиночестве во время голосования в Совбезе ООН, хотя все больше стран во главе с осторожным Китаем занимают нейтральную сторону. По-прежнему не удается выползти из санкционной ловушки: ни Европа, ни Азия, при всем желании восстановить связи с Россией, не хотят ссориться с эмитентом доллара. Наконец, и это, возможно, более всего для нас неприятно, последние годы показали и наше региональное геополитическое одиночество. Соседние страны, вышедшие из общего союзного дома, либо дистанцируются от Москвы, либо сохраняют «многовекторную политику», несмотря на участие в общих экономических интеграционных проектах в Евразии. Ни Крым, ни Абхазия с Южной Осетией так и не были признаны ни одним государством постсоветского пространства. Даже, казалось бы, союзнической Белоруссией.
Чаще всего принято говорить о провале работы российского МИД в странах СНГ: деятельность посольств и консульств в основном посвящена подготовке протокольных и парадных мероприятий, а межправительственные переговоры взяли на себя представители экономических интересов крупного капитала. Продвижение интересов с помощью «мягкой силы» было полностью подменено практикой ресурсных субсидий, которые должны были «купить» лояльность соседской элиты. Сегодня политика страны в отношении наших ближайших партнеров дрейфует в сторону прагматичности. Правда, образ «руки дающей, но не требующей» в представлении наших соседей будет сложно искоренить.
