— Нас по-разному называют, — говорит Даша и грустно смотрит на меня. — Наш город называют деревней. Захолустьем. А кто-то называет нас дырой. Не собираюсь тут оставаться. Закончу школу и уеду в большой город.
— А я уеду в Чехию, — говорит Светлана, — буду учиться там.
Старшеклассницы сидят за круглым столиком. Они собрались в кофейне своего провинциального городка после уроков ради встречи со мной. С ними одна взрослая — учительница Виктория двадцати пяти лет. Она прислушивается к ним со снисходительной полуулыбкой и постоянно поправляет на груди черную шаль. Когда Светлана произносит слово «Чехия», девушки ахают, удивляются, интересуются: «Почему именно туда?»
— А там пиво хорошее варят! — радостно выпаливает Светлана.
— Пробуйте, — наконец говорит Виктория. — Но помните: где родился, там и пригодился. Я тоже в вашем возрасте хотела попробовать уехать отсюда. Попробовала. Вернулась. Но вы пока мечтайте, у вас еще есть время.
Люстра над столиком висит низко, высвечивая в дешевой ткани скатерти узоры. Школьницы, будто по команде, отворачиваются от Виктории к окну — там вечереет, с ветром носится снежная крошка и в целом красиво. А я продолжаю смотреть на Викторию. Она могла бы стать небольшой звездой Инстаграма.
— А мне нравится тишина и спокойствие этого города, — говорит она, тоже переведя взгляд на окно. — Я не хочу жить в большом городе. У меня тут есть работа и дел полно. И рукодельничать после работы мне никто не мешает. Я люблю что-нибудь ручками поделать: создаю деревья из природных материалов. Замуж вышла за местного, — обращается она уже к одной мне. — Тут хорошо.
— Но движухи не хватает, — виновато скривившись, говорит Даша.
— В больших городах строят торговые центры всякие, — произносит молчавшая до того худенькая черноглазая старшеклассница Татьяна. — Туда можно за развлечениями пойти. А нам куда идти?
— В «Нурлан»? — со смехом предполагает Светлана.
— Это кабак, — поясняет для меня Даша. — Мы туда не ходим, там восемнадцатилетние в основном собираются. Это пик их молодости, и они хотят ее прожечь. Там каждый вечер драки. Не ходите туда одна.
— В первый раз слышу! — возмущенно вставляет Виктория и уходит мыть руки.
Даша поворачивает ко мне бледное заостренное лицо, перекладывает длинную косу с одного плеча на другое и тихим голосом сбивчиво, спеша успеть до возвращения Виктории, говорит:
— У нас в городе есть только ПТУ, его называют «шарагой», там учатся на фермеров, продавцов и слесарей. Туда учиться идут в основном те, у кого нет возможности уехать в большой город на учебу, или эти — со справками. Ну с какими… Ну вот, например, он оставался несколько лет в школе на второй год, и его уже со справкой выпускают. Такие в ПТУ идут. А я туда не хочу. Я знаете больше всего как не хочу?..Там у нас возле станции есть дома, и в них один мальчик живет, ему уже шестнадцать лет, а он до сих пор не смог в седьмой класс перейти. Он сидит в шестом. Но ему шестнадцать лет! Нет! Возле станции не живут плохие люди! В принципе, там хорошие люди живут, но они просто любят выпить. У нас везде в городе пьющие люди, но возле станции их почему-то больше. Нет, вы не понимаете! Это не плохой мальчик. И его родители — неплохие. Просто они пьют. Он пойдет учиться в «шарагу», а я не хочу в «шарагу»! Я когда вижу его, всегда думаю: не хочу жить как они!
