Первым в новейшей истории восточным мегапроектом стал приуроченный к саммиту АТЭС 2012 года колоссальный ивент-девелопмент Владивостока и его ранее исключительно оборонного форпоста — острова Русский (по площади, к слову, превышающего саму столицу Приморья), заполучившего Федеральный университет с масштабным кампусом в придачу. Сам 600-тысячный Владивосток через полтора века после основания обзавелся наконец собственной канализацией, украсился тремя (за пределами региона известны лишь два, самые эстетически выигрышные — Золотой и Русский) мостами, серьезно улучшившими, хоть и не снявшими целиком дорожные проблемы города. Центр Владивостока был серьезно благоустроен (хотя два пятизвездочных отеля не достроены до сих пор). Общая оценка инвестиций за 2007–2012 годы, связанных с подготовкой к саммиту, в ценах и по курсу соответствующих лет — 21 млрд долларов. Для сравнения: проведение чемпионата мира по футболу 2018 года, включая модернизацию и новое строительство современных стадионов в 11 городах страны, на круг обошлось в 15 млрд долларов.
Однако, как только большая восточная стройка закончилась и поток федеральных денег вернулся в свое обычное ручейковое русло, инвестиционная активность в Приморье резко сошла на нет. Каких-то устойчивых, долгосрочных мультипликаторов в региональной экономике не возникло. И вот осенью 2013 года новый полпред президента в ДФО Юрий Трутнев и новый глава Минвостокразвития Александр Галушка разрабатывают план нового ускорения. Ключевая идея — активизировать экспортно ориентированное развитие региона за счет учреждения зон со сверхльготным инвестиционным режимом, получивших законодательное воплощение в территориях опережающего развития (ТОР). «За пять лет работы преференциальных режимов (ТОРы и Свободный порт Владивосток) введены в эксплуатацию 419 новых предприятий. Реализуется более 2600 новых проектов на 6,3 трлн рублей, из которых уже инвестированы 2 трлн рублей. Создается 196,5 тыс. новых рабочих мест, из которых более 82 тыс. уже создано», — докладывает сегодня Минвостокразвития.
Вроде бы внушительные результаты. Но если отвлечься от цифр и хотя бы на пару дней съездить на промышленные объекты подведомственной министерству территории, выяснится пренеприятная штука: дальневосточная экономика по-прежнему не интегрирована. Поясним, о чем речь. Амурский гидрометаллургический комбинат, «дочка» «Полиметалла» в Хабаровском крае, занимается автоклавным выщелачиванием золота. Вспомогательный, но абсолютно необходимый в технологии материал — обычная известь. Так вот, ее приходится возить за тысячу километров, из Амурской области. Нигде ближе производств извести нет.
Другой пример. Завод компании «Технониколь» по производству каменной ваты в Хабаровске. Сырье для производства — щебень специального качества — возят из Приморья, снова плечо 1000+ километров. Ну а уж если вам металлоконструкции понадобились, не арматура, а балки для инженерных перекрытий, с гарантией качества и в более или менее серьезных объемах (не для гаража, а для двух-трехэтажного нового цеха), придется заказывать их в Красноярске, за четыре тысячи верст от основных рабочих площадок ДФО. Ну или в Китае — быстрее и дешевле выйдет.
Эти примеры говорят об одном: регион так и не завершил стадию первичного хозяйственного освоения. Оказавшиеся в периметре ТОРов совершенно разношерстные производства не создают никакой синергии, их работа не укладывается ни в какую стратегию доосвоения, первичного обустройства местной экономики, без чего никакие мультипликаторы в принципе не заработают.
Форсированное укрупнение городов и агломераций востока страны не кажется первоочередной задачей. Надо подтягивать экономику, «достраивать скелет», и тогда «мясо», жители, появятся — приедут или вернутся.
Альфред Геттнер, классик и методолог географии, считал ее наукой о том, как правильно наполнить пространство, о законах гармоничного сочетания естественных и рукотворных элементов территории. С природными предпосылками развития у востока России все в порядке, но вот правильно прикладывать к этой кладовой наши мозги и руки мы пока так и не научились.
