Начинал встречу советник президента, председатель совета Валерий Фадеев. Он говорил, например, о QR-кодах: кто в соответствии с законопроектом их получит. Вакцинированные и переболевшие — да. Но есть немало людей, кому вакцинация противопоказана по состоянию здоровья. «Или, к примеру, — сказал он, — у меня есть знакомый, переболевший больше года назад, но у него сохраняется высокий уровень антител. Нужна ли ему прививка?» Фадеев предложил выдавать QR-код переболевшим людям с высоким уровнем антител. Он также говорил о цифровой безопасности граждан и о миграционной политике: Совет хоть и выступает за защиту прав мигрантов, но все-таки считает, что учитывать следует в первую очередь интересы своих граждан. «Говорят, будто бы российские граждане не хотят работать за такие зарплаты, — сказал Фадеев, — но зарплаты мигрантов в крупных городах уже в разы превышают средние зарплаты в некоторых российских регионах». Он призвал рассчитать, сколько мигрантов нужно нашей экономике, в каких отраслях и в каких регионах.
Дальше говорили члены совета. Тем было много. Говорили о бездомных людях и необходимости строить больницы для них в Москве и крупных городах России. Дело в том, что раньше бюджетное финансирование покрывало стоимость медпомощи по факту ее оказания любому человеку. Но после введения системы ОМС люди без регистрации перестали получать плановую медпомощь. Было предложено разработать механизм регистрации бездомных по месту фактического пребывания, а также выдать им социальные сим-карты, с которых можно позвонить в больницу или полицию. Владимир Путин ответил на эти предложения так: нельзя судить людей за то, что они оказались в таком положении. «Эти меры будут дорого стоить, — сказал он, — но для чего тогда нам нужны деньги».
Член Совета Ева Меркачева говорила о пытках в российских тюрьмах и о необходимости внести в УК РФ статью «Пытки», чтобы силовики, пытавшие заключенных, были осуждены не просто за превышение полномочий, но именно за пытки. В конце своего доклада она попросила выделить средства для закупки КТ-аппарата для единственной в Москве тюремной больницы: сейчас его там нет.
Председатель комиссии по экологии Сергей Цыпленков начал с косаток и белух, напомнив президенту о том, как они вместе пытались освободить пленников китовой тюрьмы два года назад. Цыпленков рассказал, что китовая тюрьма была разобрана только на днях: видимо, ее владельцы надеялись, что шумиха уляжется и они снова смогут ловить млекопитающих. Цыпленков напомнил, что дыра в законодательстве, позволяющая вылавливать млекопитающих в учебных и культурно-просветительских целях, до сих пор открыта, а подготовленный правительством законопроект — лишь о запрете промышленного вылова, но наша страна не ведет его с 1980-х годов.
— Как поступить-то? — спросил Путин. — Запретить вылов полностью? У нас же позволяется ловить всего по трем основаниям: коренным малым народам, малочисленным народам, в учебных и культурно-просветительских целях. Ваше мнение какое?
— Я предлагаю поддержать поправки, предложенные депутатами, — ответил Цыпленков. — Они оставляют возможность малочисленным народам и для научного лова.
— Но в данном случае было сделано под видом научной необходимости, — сказал Путин. — Вы предлагаете запретить вылов с целью…
— Развлекательной.
— Развлекательной. Согласен. Давайте так и сделаем.
Кроме того, были подняты вопросы о законе об иноагентах, о жителях Донбасса, которые имеют российские паспорта, но не имеют тех же льгот, что и граждане Российской Федерации, и о том, что они, мужественные люди, каждый день переживают обстрелы.
— Как там на Донбассе? — спросил Путин члена Совета Кирилла Вышинского.
— Участились обстрелы, — ответил тот. — Ничего хорошего.
На заседании говорили об онкологических заболеваниях, о технической стороне использования QR-кодов, о законе о профилактике семейно-бытового насилия. О ректоре «Шанинки» Сергее Зуеве, о закрытии организации «Мемориал», об освобождении детей-сирот от необходимости выплачивать долги за ЖКХ, которые копятся, пока те находятся в детских домах.
Встреча могла бы закончиться раньше, но она завершилась в восьмом часу вечера, когда пообщаться с президентом смог каждый желающий этого член совета. И кажется, это говорит о неформальном интересе Путина к проблемам и о том, что эти проблемы верно нащупаны.
