Российский АПК сильно зависит от иностранных генетических материалов. Рекордный урожай зерновых, масличных, сахарной свеклы, картофеля и ряда других культур в текущем сезоне закроет потребности внутреннего рынка, даже с избытком, однако только пятая часть всех посевных площадей была обеспечена отечественными семенами.
Наименее критическая ситуация сегодня складывается с пшеницей: доля импортных сортов в общем объеме высеянных семян в 2022 году составила порядка 15%. Наиболее сложное положение с сахарной свеклой, где, по разным оценкам, высеивается до 98% зарубежных семян. По таким важным культурам, как кукуруза и подсолнечник, доля импортных семян за последнее десятилетие заметно выросла: с 37 до 58% и с 53 до 73% соответственно.
В животноводческом секторе схожая картина. Российские животноводы практически полностью обеспечивают нашу страну продуктами животноводства. По мясу птицы и свинине потребности покрываются полностью, по говядине наша страна обеспечена на 65‒70% (по некоторым оценкам, до 50%). Но что касается генетического материала, то в наиболее крупных сегментах — птицеводстве и свиноводстве — доля импорта особенно велика (до 95%). Например, в Национальном союзе птицеводов хоть и прогнозируют, что в текущем году доля импорта инкубационного яйца финального гибрида сократится до 11‒13% (последние годы она доходила почти до 20%), но подтверждают крайне высокую зависимость от племенного яйца и цыплят для родительского и прародительского стада.
Амбициозная задача Минсельхоза — перевернуть генетическую пирамиду. Согласно Доктрине продовольственной безопасности, самообеспеченность сельхозпредприятий собственными семенами и поголовьем племенных животных в ближайшие восемь лет должна составить 75%. В настоящее время селекция и генетика регулируются Федеральной научно-технической программой (ФНТП) развития сельского хозяйства на 2017‒2030 годы. Запущены подпрограммы по растениеводству — семеноводству сахарной свёклы, технических и масличных культур, картофеля, винограда, фруктов; по животноводству — развитие собственного кросса мясных кур, улучшение генетического потенциала мясных коров. В разработке подпрограммы по молочному КРС, переработке зерна и овощей и пр.
Основные меры господдержки — например, для покупателей семян, создаваемых в рамках ФНТП, — это компенсация в размере 70% от их стоимости. Организациям возмещают капзатраты на строительство селекционно-генетических центров (сейчас ограничиваются 20%, с 2023 года — до 50%). Земельные участки под строительство центров предоставляются в упрощенном порядке, без торгов. Всего на реализацию ФНТП с 2022 по 2030 год из разных источников планируется направить около 61,5 млрд рублей.
Осенью в правительстве обновили стратегию развития в сфере селекции и генетики, куда включили индикаторы эффективности. Первоочередная задача, поставленная перед бизнесом, — ускоренное импортозамещение критически важных видов сельскохозяйственной продукции. Показателями эффективности считаются темпы прироста к предыдущему году производства отечественных семян новых сортов растений, собственного племенного материала, кормов и кормовых добавок (для семян и кормов — 5%, для племенной продукции — 3%).
Много, но мало
Нынешний сельхозсезон войдет в историю российского АПК как начало масштабной трансформации селекционно-семеноводческой отрасли. В ответ на санкционное давление и логистические ограничения ряда стран, когда отечественные сельхозпроизводители столкнулись с дефицитом семян, гибридов, племенного материала и ростом их себестоимости, в правительстве решили существенно ускорить работу по импортозамещению. Так, летом в ведение Минсельхоза перешли 11 ведущих НИИ, занимающихся сельхозкультурами, генетикой и созданием биопрепаратов для животных. Теперь министерство выступает единым координационным центром, курирующим как производство сельхозпродукции и продовольствия, так и селекцию с первичным семеноводством. Стратегическая цель преобразований — чтобы наука давала реальный результат, выраженный в посевных площадях, засеянных российскими сортами и гибридами.
Прежде всего Россельхознадзору было поручено проанализировать имеющиеся в стране семенные посевы сельскохозяйственных растений вместе с их геопривязкой. Эта мера необходима для актуализации оперативной информации: сколько семян было высеяно на полях, какова потребность и наличие семян под посевную 2023 года. Система мониторинга была создана в сжатые сроки. Специальное мобильное приложение гарантировало, что установка геоточки произведена с конкретного поля.
Согласно оценке контролирующего госоргана, по состоянию на октябрь обеспеченность семенами отечественных сортов (до их доработки) оказалась довольно высокой: например, по рапсу яровому — 408%, картофелю — 120%, подсолнечнику — 110%. «Однако эти цифры не должны нас успокаивать. Мы видим много семян среди сортов, которые не пользуются популярностью у сельхозпроизводителей. То есть общее физическое количество семян получено большое, а конкретных высокоэффективных гибридов, которые используют реальные хозяйства, в новом сезоне будет не хватать», — комментирует директор ФГБУ «Россельхозцентр» Александр Малько.
Сложная ситуация наблюдается на картофельном рынке. Нынешний урожай картофеля составляет порядка 7 млн тонн, но самообеспеченность семенами отечественной селекции составляет лишь 8%. На рынке также присутствует большая доля несертифицированных семян в виде столового картофеля мелкой фракции. Между тем общая статистика, которую оглашают участники Картофельного союза, выглядит положительной: на рынке работают шесть селекционно-генетических центров, есть свой Банк здоровых сортов картофеля (платформа для сертифицированного исходного материала), создано 28 новых сортов картофеля (из которых на 15 заключены лицензионные договоры), произведено около 8000 тонн элитного семенного материала и пр.
Расходятся статистические данные и по другим овощам. Так, по информации Ассоциации независимых российских семенных компаний (АНРСК), в товарном овощеводстве около 80% посевных площадей заняты селекционными разработками иностранных компаний, сорта и гибриды которых зарегистрированы в реестре селекционных достижений. При этом официально уровень самообеспечения томатами в России фиксируется на уровне 60%, огурцов — 95%. «Мы часто слышим, что российские сельхозпроизводители достигли больших успехов в импортозамещении свежих овощей, но, на мой взгляд, говорить об этом, когда овощи почти полностью выращены из импортных семян, по меньшей мере странно. О какой продовольственной безопасности в этом случае может идти речь?» — разводит руками руководитель направления профессиональных семян компании «Гавриш» Дмитрий Бричук.
В компании «Гавриш», которая занимается развитием отечественных сортов и гибридов томатов, огурцов, перцев, баклажанов и других культур, три селекционных центра. Основная площадка для выпуска продукции защищенного грунта — больше 8 га, находится в Крымске Краснодарского края. В текущем году здесь получили около тонны семян огурцов собственных сортов, порядка 500 кг томата (средняя норма высева — килограмм на гектар). В компании также гордятся своим селекционными достижениями по укропу, которых нет ни в одной стране мира: ежегодно «Гавриш» выпускает более 30 тонн семян укропа. По словам Дмитрия Бричука, процесс производства гибридов семян очень трудоемкий и этим определяется их высокая стоимость, сопоставимая с импортными аналогами. Например, гибридизация томата ведется вручную, пинцетом из каждого цветка выщипываются тычинки материнской формы до того, как цветок открылся, и потом вручную наносится пыльца с отцовских форм. В компании развивают пчелоопыляемый огурец, он производится только в России.
В компании «Гавриш» говорят, что ведут селекцию по мировым стандартам: в лабораториях разрабатывают новые методики, выпускают свыше 150 тыс. образцов, используют методы ПЦР для определения наличия генов, дающих устойчивость к заболеваниям. Например, такие вирусы, как «курчавость» или «бронзовость», сильно поражают томаты в странах Ближнего Востока, но благодаря усилиям селекционеров почти не распространяются в нашей стране.
Придет новая смена
В животноводстве в масштабах отрасли мы тоже имеем огромную зависимость от импортной селекции и генетики. К настоящему времени на территории России сформирована племенная база генетических ресурсов по 13 видам сельскохозяйственных животных. В птицеводстве наиболее продвинутый российский кросс — «Смена 9» (доля рынка в России — около 1,7%). Летом Минсельхоз выделил средства в размере 5 млрд рублей под строительство птицеводческого комплекса по производству инкубационного яйца селекционно-генетическим центром «Смена» (в конце 1980-х кросс «Смена» занимал ведущие позиции в мире по производительности). Новый комплекс заработает в Сергиевом Посаде с весны 2023 года. Предприятие будет состоять из пяти научно-производственных площадок. На них построят восемь птичников для выращивания молодняка, двенадцать птичников для содержания взрослого селекционного стада, а также инкубаторий и площадки для производства компоста. По словам члена комитета Госдумы по аграрным вопросам Сергея Лисовского, в настоящее время у отечественных птицеводов существует задел генетического материала на ближайшие четыре-пять лет, а затем они сумеют возродить собственный кросс.
Наиболее передовой способ отбора животных с полезными признаками, который повышает производительность бизнеса, — геномная селекция. Пока у нее нет государственного статуса, но последние годы в направлении геномной оценки активно работают частные агрохолдинги. На данном этапе крупнейшим проектом является Центр геномной селекции компании «Мираторг», способный выполнять около 400 тыс. исследований ДНК в год с возможностью удвоения. Его стоимость — свыше 4,4 млрд рублей. Центр создан для оценки геномов и генотипирования различных сельскохозяйственных животных, для определения качества, чистопородности, генетических заболеваний, племенной продажи и закупки скота.
Другие агрохолдинги тоже развивают в своих компаниях генотипирование поголовья. Например, компания «Дамате» в этом году первой в России завершила генотипирование своего поголовья крупного рогатого скота, сделав геномную оценку более 6000 животных. В тестировании на протяжении последних двух лет участвовало все поголовье телок, достигших пяти-семимесячного возраста. За это время в компании стремились не только выявить племенную ценность КРС, но и создать стадо максимально прибыльных фертильных животных с продуктивными показателями и высокой резистентностью к заболеваниям.
По словам директора департамента животноводства Тюменских молочных ферм Василия Нурманова, главная задача генотипирования — прогнозирование экономических показателей фермы в долгосрочной перспективе. Согласно проведенному тестированию, 25% животных на его фермах имеют высокий потенциал и вошли в племенное ядро, 40% животных оценены как прибыльные и могут быть использованы для воспроизводства стада и реализации.
Чтобы ускорить генетический прогресс, наряду с генотипированием в передовых компаниях применяют хромосомный подбор пар родителей, которые передают наилучшие производственные характеристики следующим поколениям животных. Как правило, к этому добавляется работа с сексированным семенем быков, чтобы обеспечить больший процент выхода телочек (до 90%). Если используется не сексированное семя, то рождаются 50/50 бычки и телочки.
Кроме того, передовые сельхозпредприятия используют метод эмбриотрансфера — он позволяет быстро накапливать генетический биоматериал высокого качества, что выгодно с точки зрения импортозамещения. Если при традиционном искусственном осеменении генетически ценная корова может дать не более одного теленка, то эмбриотрансфер позволяет оплодотворять сразу несколько ее яйцеклеток в год. Например, в компании «Дамате» провели более 100 операций по трансплантации эмбрионов КРС. Благодаря этой технологии в ближайшие три года здесь нацелены повысить продуктивность стада, создав племенное ядро.
В других компаниях также предпринимают усилия для сокращения объемов импортных поставок племенных животных. «Мы чуть отстаем от коллег из «Дамате» по генотипированию, но за счет методов геномной селекции активно формируем племенное ядро. Благодаря осеменению от быков элитных пород нам удалось на 70 процентов заполнить наши комплексы собственным высококачественным ремонтным молодняком, а оставшийся импорт даже ниже по качеству», — рассказывает первый заместитель генерального директора компании «Русмолко» Станислав Фролов.
Посчитать свиней
Собственные системы оценки и отбора животных в этом году запустили и в свиноводстве, так как многие племпредприятия столкнулись с отказом иностранных игроков поставлять в нашу страну племенных животных. Например, в марте российский рынок покинула датская компания DanBred, остановив все работы по оценке генетического потенциала свиней.
В компании «Таврос» рассказывают, что совместно с аккредитованным центром Ksitest этой осенью начали разработку комплексной системы, включающей в себя BLUP-оценку в сочетании с геномной оценкой свиней (ss-g-BLUP). Она станет основой для ведения племенной работы в селекционно-генетическом центре «Тавроса». Проект планируется запустить с 2023 года, что позволит вести селекцию независимо от иностранных поставщиков и обеспечить свиноводческие комплексы агрохолдинга собственным чистопородным поголовьем для ремонта стада, а также для продажи сторонним производителям.
Другие компании, специализирующиеся на племенном свиноводстве, тоже стремятся получать максимальный генетический прогресс на своих фермах без необходимости импорта. Так, компания «Отрада» осенью запустила первый в России коммерческий центр по передаче генов PIC Датские линии в Липецкой области. Это инновационный и передовой проект по производству семени элитных хряков датских пород с наивысшей генетической ценностью. На площадке будут содержаться 250 хряков пород ландрас, йоркшир и дюрок, которые смогут обеспечивать до 350 тыс. семенных доз в год. Для сравнения: сегодня крупнейший в России Знаменский селекционно-генетический центра (СГЦ), входящий в агрохолдинг «Эксима», имеет в составе станцию искусственного осеменения мощностью 130 тыс. спермодоз в год.
По мнению участников рынка, появление такого центра, который сможет удовлетворить растущий спрос свиноводческих предприятий на проверенный семенной материал, — качественный рывок вперед. Если раньше генетическое отставание товарных ферм от элитных составляло два-три года, то теперь оно почти исчезнет, так как доставка элитных генов от отечественных племпредприятий будет более доступна хозяйствам при поставках семени напрямую.
Некоторые агрохолдинги, снижая зависимость от импортного материала, идут по пути приобретения уже имеющихся селекционно-генетических центров. Так, в конце октября группа «Черкизово» стала обладателем СГЦ «Вишневский» в Оренбургской области. Благодаря сделке компания будет участвовать в развитии племенного свиноводства и разводить чистопородных свиней йоркшир, дюрок, ландрас и гибридных свиней F1. Кроме того, покупка центра позволит «Черкизово» увеличить выпуск свинины для нужд своих мясоперерабатывающих предприятий — в его состав также входят репродукторы, свинокомплексы, комбикормовый завод и убойный цех, мощность площадок — более 250 тыс. голов в год.
За генетику надо платить
За текущий год государственная риторика в отношении импортной генетики менялась диаметрально. Например, весной Россельхознадзор упростил ввоз посадочного материала из «недружественных» стран, откуда поступает свыше 90% импорта. Однако в августе Минсельхоз заговорил о введении квот на продукцию импортной генетики, чтобы мотивировать сельхозпроизводителей быстрее замещать ее собственными сортами растений и породами животных.
По мнению директора центра технологического трансфера НИЭ ВШЭ Алексея Иванова (один из авторов исследовательского проекта «Селекция 2.0»), квотирование импортных семян — важный инструмент поддержки, но он даст краткосрочный эффект. «Прежде всего необходимо выстраивание рыночной цепочки. В мире селекционно-семеноводческая отрасль работает на рыночных, а не на административных основаниях. В России эта модель организации выстроена не в полной мере. Зачастую мы слышим от российских селекционеров, что пакетные предложения иностранных игроков мешали им выходить на рынок. Однако предыдущую работу иностранных селекционеров нельзя недооценивать. Сегодняшние успехи сельхозпроизводителей в значительной степени произошли из-за глобальных компаний, которые не только выстраивали механизмы маркетинговой поддержки фермеров, но и создали принципиально другого уровня условия для работы», — говорит он.
О создании рыночной цепочки говорят и сельхозпроизводители. В компании «Рост», являющейся крупнейшим производителем овощей закрытого грунта в России с 16 тепличными комплексами общей площадью порядка 500 га, рассказывают, что сегодня многие овощеводы испытывают сложности со сдачей продукции в торговые сети. «Необходимо, чтобы не только селекционеры и сельхозпроизводители, а во всей производственной цепочке, включая прилавок, работали по единым стандартам. Например, в ГОСТе четко сказано, что среднеплодный огурец должен быть от 16 до 24 сантиметров. Но каждая торговая сеть имеет свои требования к продукции. И получается, что нам нужно свои огурцы вытачивать на станке, чтобы они были от 18 до 20 см, иначе требования всех сетей удовлетворить не сможем. В теплицах мы должны один огурчик положить в ящик, который поедет в магазины “Магнит”, другой — в “Пятерочки”, третий — в “Ленты” и так далее, хотя в первую очередь наша продукция должна быть безопасной и вкусной», — говорит директор по качеству компании «Рост» Дмитрий Макаркин.
Конечно, если убрать с рынка западных конкурентов, это позволит занять их ниши. Однако важно понимать, что компетенции селекционеров строятся на основе больших данных и предыдущего опыта. Поэтому российские селекционеры должны оставаться внутри глобального процесса, не отставая от рынка. Поэтому квотирование нельзя назвать инструментом рыночной поддержки, так как иностранные компании будут терять интерес к российскому рынку, снижая локализацию и общий трансфер своих технологий.
Альтернативой административных ограничивающих механизмов, по мнению Алексея Иванова, могут быть инструменты рыночной поддержки. В качестве примера он приводит последнюю инициативу Минсельхоза о создании платформы «Агроэкспорт», которая будет информировать сельхозтоваропроизводителей о российских семенах и последних селекционных достижениях.
Кроме того, необходимо перенастроить текущую систему роялти: сегодня ее фактически нет, несмотря на то что в мировой практике селекция и семеноводство — высокодоходные виды деятельности. В своем докладе «Селекция 2.0» ВШЭ подтверждает, что российские селекционеры за свои сорта существенно недополучают роялти с рынка — на несколько порядков по сравнению со странами, где высоко развита система интеллектуального права в области сельского хозяйства. И это снижает возможности вложений в отрасль и возврата инвестиций. Например, прибыль, которая создается селекцией пшеницы в России, оценивается в 7 млрд рублей, а финансирование селекционных компаний не превышает 700 млн (600 млн — государственные субсидии, 100 млн — роялти). Для сравнения: в Австралии роялти селекционеров в пересчете составляет 3,9 млрд рублей, во Франции — 3,5 млрд рублей.
Участники рынка уверены, что основой стратегии развития отрасли должна стать выгодность селекционной и семеноводческой деятельности, а значит, обеспечение возможности сбора роялти с сельхозпроизводителей. В компании «Продимекс» предлагают в качестве повышения сборов провести очистку реестра допущенных к применению в РФ сортов и гибридов всех культур. Из реестра можно убрать, например, низкоэффективные сорта и гибриды, с момента регистрации которых прошло более десяти лет, а их распространение составляет менее одного процента рынка. В реестре также не должно быть «ничьих» селекционных достижений, когда никто никому не платит роялти за использование; на каждое селекционное достижение должен быть оформлен патент. В свою очередь, стимулировать сельхозпроизводителей на оплату ста процентов роялти можно с помощью госсубсидий (с ограничением по сумме на гектар) — при условии, что урожайность, например, яровой и озимой пшеницы или ячменя с конкретного поля достигнет определенной величины.
