Президент РФ Владимир Путин предлагает создать координационный механизм в рамках газового союза, который включил бы в себя Россию, Казахстан и Узбекистан. Лидеры последних двух республик окончательного решения по этой инициативе еще не приняли, но шансы на положительный итог весьма велики.
В экспертном сообществе уже давно говорят о возможном появлении «газовой ОПЕК», но в предложенной конфигурации соглашение пока нельзя назвать газовым картелем в чистом виде.
Да, три перечисленные страны обладают значительных запасов газа. По оценке британской ВР, Россия располагает 37,4 трлн кубометров доказанных его запасов (19,9% глобальных запасов, первое место в мире), Казахстан — 2,3 трлн кубометров (2,8%), Узбекистан — 0,8 трлн кубометров (0,4%). Всем трем странам имеющиеся газовые ресурсы позволяют развернуть добычу, покрывающую не только собственное потребление, но и значительные объемы экспорта. Исторически (а для Средней Азии и географически) сложилось так, что экспорт был трубопроводным. В частности, по итогам 2021 года Россия экспортировала по системе магистральных газопроводов 201,7 млрд кубометров газа, Казахстан — 10,6 млрд кубометров, Узбекистан — 4,5 млрд кубометров.
То есть за исключением России речь идет о не слишком крупных игроках газового рынка. Те же Туркмения (13,6 трлн кубометров, 7,2% мировых запасов газа) либо Иран (32,1 трлн кубометров, 17,1%) смотрелись бы в «газовой ОПЕК» куда уместнее.
Но Казахстан и Узбекистан «продают» свое географическое положение. Так, из 42 млрд кубометров туркменского экспорта львиная доля направляется в Китай — по газопроводу через Узбекистан и Казахстан. То есть реализация инициативы Путина «подключает» к ней Туркмению, можно сказать, автоматически.
Улаживаются и пути реализации давно анонсированного (но так и не продвинувшегося в реальном строительстве) проекта магистрального газопровода ТАПИ мощностью 33 млрд кубометров в год, который связал бы через Афганистан поставщиков газа Туркмении и СНГ с быстрорастущими рынками Пакистана и Индии (только за последние 20 лет спрос на газ там увеличился вдвое и продолжает расти, и речь идет уже об объемах, сопоставимых с поставками российского газа в ЕС в прошлые годы).
«Эксперт» ранее сообщал, что в октябре этого года была заключена сделка на 44 млрд долларов, в соответствии с которой Россия примет участие в разработке газовых месторождений Ирана, строительстве магистральных газопроводов и регазификационных терминалов на юге страны (подробнее см. «В одном окопе», № 48 за 2022 год). Таким образом, Иран тоже вовлекается в контур газового сотрудничества с Россией, пусть формально пока еще и вне предлагаемого соглашения.
Для России традиционными рынками экспортных поставок газа были страны Европы (167 млрд кубометров, или 82%, в 2021 году, в том числе 132 млрд кубометров — в страны ЕС). События этого года привели к кардинальной перестройке газовых рынков. Проще говоря, газ из России стал для Запада «политически токсичным», а перед Россией встала задача переориентировать экспортные поставки, чтобы застраховать их от политических авантюр вроде «предельных цен» и ангажированных арбитражей.
Казахстан и Узбекистан, в принципе, могут помочь России и с наращиванием поставок газа в Китай, и с организацией стабильного канала (при условии строительства соответствующих магистральных газопроводов) экспортных поставок в Индию и Пакистан. И даже с экспортом в Европу через организующийся в Турции газовый хаб.
Казахстан и Узбекистан сами сталкиваются с ростом внутреннего потребления газа, а значит, и с исчерпанием экспортных возможностей. Они уже экспортируют в Китай меньше, чем могли бы по долгосрочным контрактам. По оценкам отраслевых экспертов, Узбекистан через пару лет, а Казахстан через пять лет могут стать нетто-импортерами газа.
Однако можно было бы организовать схему вроде свопа, при которой на экспорт в Европу формально шел бы газ из Казахстана и Узбекистана (или газовая смесь, как это практикуется на нефтяном рынке, где всех полностью устраивает), а во исполнение их экспортных контрактов с Китаем и для внутреннего рынка — газ из России.
Другое дело, что потребуется все это формализовать юридически. Схемы «взаимозачета» практикуются на внутреннем рынке газа в России при использовании «независимыми производителями» газотранспортной инфраструктуры «Газпрома». Однако принципиальной позицией России (как в части Третьего энергопакета ЕС, так и в вопросе поставок газа из Средней Азии) долгое время была экспортная монополия «Газпрома», закрепленная законодательно. Придется учесть и огромный разброс цен на различных газовых рынках.
