Западные деловые СМИ на прошлой неделе злорадствовали. Педалируя отсутствие подписания «большого договора» по газопроводному проекту «Сила Сибири — 2» по итогам визита российской делегации во главе с премьером Михаилом Мишустиным в Китай, Financial Times, а следом Reuters сделали вывод, что Китай якобы отдает предпочтение Туркменистану в следующем крупном трубопроводном проекте. Хотя неделей ранее в Сиане на саммите Китая и пяти центральноазиатских государств никаких обязывающих документов по газовым проектам тоже подписано не было, коллегам, видимо, уж очень хотелось принять желаемое за действительное.
В докладе на саммите в Сиане глава КНР Си Цзиньпин лишь призвал ускорить строительство четвертой ветки (так называемой линии D) магистрального трубопровода Центральная Азия — Китай (ЦАК), которая позволит увеличить пропускную способность этой газотранспортной системы с сегодняшних 55 млрд кубометров до 85 млрд. Но одними призывами такие серьезные проекты не продвигаются. Трассировка четвертой ветки, в отличие от первых трех, пролегает через горные районы Таджикистана и Киргизии (это позволяет вдвое сократить протяженность магистрали, с 1833 до 966 км), проект крайне капиталоемкий и технически сложный, так что в течение десяти лет с момента формального запуска стройки она продвигается крайне медленно.
Россия намерена установить выгодные для себя
цены на газ в торговле с Китаем
Более того, мощность первых трех ниток газотранспортной системы ЦАК используется далеко не полностью. По итогам прошлого года Туркменистан прокачал по этому маршруту в Китай 35 млрд кубометров, еще порядка 6 млрд кубов на двоих добавили Казахстан и Узбекистан. Запасы одного из крупнейших в мире газово-нефтяного месторождения Галкыныш на юге Туркменистана еще далеки от исчерпания, но существенное увеличение добычи под дополнительные объемы прокачки в Китай требуют значительных инвестиций, мобилизовать которые стране в одиночку непросто. Что же касается Казахстана и Узбекистана, то они стремительно сворачивают газовый экспорт, отдавая предпочтение газификации быстро растущего населения и активно развивающейся, особенно в Узбекистане, газохимии. Уже в перспективе пяти лет они превратятся в нетто-импортеров газа — с очевидными перспективами для России.
Так что если трезво взвесить перспективы «Силы Сибири — 2» (протяженность на территории России — 2600 км, мощность — 50 млрд кубометров в год) и новой туркменской трубы в Китай, то шансов на реализацию у первого проекта гораздо больше. С точки зрения технологических и производственных возможностей российской стороны, да и со стороны проработанности и экономики проекта. Технико-экономическое обоснование проекта давно готово и согласовано, в том числе со страной-транзитером Монголией. Дело за «малым»: уже несколько лет покупателю и продавцу не удается найти взаимно приемлемую формулу цены контракта.
Китайцы, пользуясь своим положением практически монопольного (после ухода «Газпрома» с европейского рынка) покупателя, продавливают нас по цене максимально жестко. Мы не соглашаемся — и правильно делаем. Заключенный в 2014 году по проекту «Сила Сибири» 30-летний контракт на поставки российского газа в Китай многие эксперты склонны оценивать как недостаточно привлекательный с точки зрения их цены. Точной информации по прошлому году у нас нет: Китай вслед за Россией закрыл полную статистику своей торговли энергоносителями, но имеются данные за 2021-й. Средняя цена поставок нашего трубного газа в Китай тогда составляла 145 долларов за тыс.кубометров, то есть имела почти 20-процентный дисконт к фактической цене экспорта в Китай узбекского и казахского газа (178 долларов за тыс.кубометров) и 30-процентный — к цене туркменского (205 долларов за тыс.кубометров). Так что на этот раз торопиться не будем: по какой угодно цене дополнительный экспорт газа в Китай нам не нужен.
Россия активно наращивает поставки газа в Китай. По трубопроводу «Сила Сибири» в 2022 году они выросли почти в полтора раза, до 15,5 млрд кубометров. На 44%, до 6,5 млн тонн (в газообразном эквиваленте это 8,8 млрд кубометров), увеличились поставки в Китай российского сжиженного природного газа (СПГ). В общем зачете по итогам прошлого года Россия, обогнав Катар, замкнула тройку крупнейших поставщиков газа в Китай. Больше нас поставляют только Туркмения (около 35 млрд кубометров, всё по трубе) и Австралия (почти 30 млрд кубометров, всё СПГ).
И это не предел. Уже в 2025 году у нас есть все возможности стать экспортером газа в Китай номер один, увеличив поставки до 50–55 млрд кубометров, и это без учета проекта «Сила Сибири — 2», который даже в случае подписания обязывающего долгосрочного контракта так быстро невозможно реализовать. Искомую цифру обеспечит выведение на проектную мощность 38 млрд кубометров газопровода «Сила Сибири», а также рост поставок СПГ за счет ввода в эксплуатацию второго заполярного гиганта «НоваТЭКа» — «Арктик СПГ — 2», первая очередь которого должна по графику дать сжиженный газ уже в декабре нынешнего года. Ожидается, что новые крупные СПГ-мощности в Катаре, Индонезии и Австралии будут введены в строй после 2027 года.
Что касается горизонта за пределами 2030 года, то более перспективными по сравнению с Китаем целевыми рынками для российского газового экспорта являются Индия, Пакистан и уже упомянутые Казахстан с Узбекистаном. В этом контексте стратегически важной представляется работа России со всеми заинтересованными сторонами по продвижению газопроводного проекта ТАПИ из Туркменистана в Пакистан и Индию через Афганистан. Россия, напомним, ключевой участник проекта газопровода «Пакистанский поток», а также планирует развивать с Ираном строительство СПГ-заводов на его южном побережье с прицелом на пакистанский и индийский рынки.
