Премьер-министр Индии Нарендра Моди посетил с государственным визитом США, где был максимально тепло встречен президентом Джо Байденом, устроившим по этому случаю торжественный прием в Белом доме. Ранее такой чести Байден удостоил всего двух иностранных лидеров — Юн Сок Ёля, президента Южной Кореи, и Эммануэля Макрона, его коллегу из Франции. Все три страны объединяет одно: Вашингтон рассчитывает втянуть их в спешно сколачиваемый антикитайский союз. Как известно, Париж уклонился от невыгодного предложения дружить против Пекина. А Сеулу деваться некуда: соседняя Северная Корея обзавелась ядерным оружием и с удовольствием пугает им зажиточных южан, защитить которых могут только США.

Положение Индии гораздо сложнее. С одной стороны, между Нью-Дели и Пекином имеется множество разногласий, главное из которых — территориальный спор за небольшой каменистый кусочек Тибетского плато. Конфликт настолько серьезный, что на спорном участке пограничники из обеих стран периодически дерутся с использованием камней и палок. С другой стороны, Индия и Китай являются членами БРИКС, странами глобального Юга, которые добиваются более справедливого мироустройства. Хочется верить, что, выбирая между грудой камней и новым мировым порядком, Пекин и Нью-Дели предпочтут второе, но США не теряют надежды рассорить два государства и властвовать дальше. Кроме того, Вашингтон хотел бы заставить Нью-Дели сократить экономическое взаимодействие с Москвой, которое за последнее время резко усилилось, сводя на нет западные санкции против России, но пока не заостряет этот вопрос.

Однако, несмотря на свое финансовое, технологическое и военное могущество, США могут предложить Индии не так уж много. Американские инвестиции в восточного гиганта никак не связаны с внешнеполитической позицией страны: Белый дом не может приказать предпринимателям перенести туда производства. Более того, он даже не может убедить своих граждан закрыть имеющиеся заводы и не открывать новых в Китае, вокруг которого сейчас плетется военно-экономический заговор. Буквально за день до визита индийского премьера в США с ним провел переговоры Илон Маск. Американского бизнесмена интересовала возможность открытия в Индии завода Tesla — и на встрече с Маском Моди выглядел намного дружелюбнее, чем на приеме у Байдена. А тремя неделями раньше Маск побывал в Китае, где обсудил с высокопоставленными местными чиновниками вопросы расширения своего автомобильного производства.

И все же к приезду Моди в США было приурочено подписание ряда соглашений в сферах, где решающую роль играет государство. General Electric будет производить в Азии реактивные двигатели для индийских военных самолетов совместно с местной компанией Hindustan Aeronautics, а Индия купит партию американских военных беспилотников MQ-9B SeaGuardian. Кроме того, стороны договорились сотрудничать в освоении космоса, а американские линкоры получили право ремонтироваться на индийских верфях.

«Темные тучи принуждения и конфронтации отбрасывают свою тень на Индо-Тихоокеанский регион», — заявил премьер-министр Индии, выступая в Конгрессе США. Тем самым Моди расширил принятую в США «границу озабоченности», оканчивающуюся Восточно-Китайским и Южно-Китайским морями, оставив открытым вопрос о том, чью военщину он осуждает.

Говоря о ситуации на Украине, индийский премьер призвал немедленно прекратить «кровопролитие и страдания людей». «Поскольку это касается крупных держав, последствия являются серьезными», — отметил Моди. Это высказывание чиновника можно расценивать как признание роли Соединенных Штатов в военном конфликте.

Визит Моди в Вашингтон состоялся сразу после поездки госсекретаря США Энтони Блинкена в Пекин. В ходе переговоров Блинкен изо всех сил пытался восстановить фактически замороженные американо-китайские отношения. Он даже заявил, что США не поддерживают возможное провозглашение Тайванем своей независимости, — это давно не новость, но китайскому руководству было приятно услышать подтверждение такой позиции. Однако президент Байден свел все усилия госсекретаря на нет, обозвав председателя КНР Си Цзиньпина «диктатором». В результате у Моди могло сложиться впечатление, что в Вашингтоне нет единого мнения по поводу политики в отношении Китая. Так есть ли смысл вступать в союз, в котором нет согласия?