Курс рубля на Московской бирже в моменте падал до 100 рублей за евро и до 93 рублей за доллар. Практически двукратное падение за год. Рубль стал одной из самых слабых в мире валют. Причин такой значительной коррекции национальной валюты несколько. Самая важная — существенное падение стоимости экспорта при значительном росте импорта в страну. На этом фоне положительное сальдо торгового баланса буквально скукожилось, как минимум вполовину. После рекордных 300 млрд долларов за прошлый год по итогам нынешнего оно составит 100–150 млрд.
Финансовые власти в целом приветствуют падение стоимости рубля: цена нефти, выраженная в национальной валюте, достигла 5000 рублей за баррель Urals, что позволяет свести федеральный бюджет в ноль за счет роста рублевых нефтегазовых доходов даже в этом году. Правда, такое перераспределение происходит за счет снижения реальных доходов граждан.
Заметно подешевевший рубль в условиях зависимости российской экономики от импорта — это мощнейший проинфляционный фактор: многие импортеры (продуктов, техники) уже заявили о повышении цен как минимум на 10% из-за снижения курса рубля.
Но плохо придется не только гражданам — из-за падения доходов. Пожалуй, даже хуже то, что Минфин России и ЦБ готовятся применить меры, которые затормозят набирающий обороты рост экономики.
Угроза роста инфляции из-за падения рубля практически дает ЦБ карт-бланш на повышение ставки на ближайшем заседании 21 июля — на 0,25 п. п. или сразу на 0,50 п. п, до 7,75–8,00% годовых. Это сделает кредиты в России дороже, а кроме того, еще повысит стоимость заимствований для Минфина, а он и так уже выкладывает по 11% за длинные ОФЗ.
Но и Минфин приготовил «подарок» для экономики: на прошлой неделе было сделано несколько заявлений о желании министерства сократить расходы. Вернее, речь шла о предложении уменьшить на 10% часть затрат, которые потом будут перераспределены. Но гораздо важнее то, что проект бюджета до 2025 года практически не предусматривает рост расходов: и в 2023 году, и в 2024-м, и в 2025-м они должны, по плану, оставаться в районе 29 с небольшим триллионов рублей. Это означает сокращение расходов бюджета в реальном выражении.
Такая политика финансовых властей, Минфина и Центробанка, несет в себе достаточно серьезный макроэкономический риск — риск замять наконец-то разгоняющийся на наших глазах рост ВВП. Потребности экономики, бизнеса, государства за последние полтора года резко поменялись, но политика ЦБ и Минфина, как это ни абсурдно, осталась точно такой же, какой была до 2022 года. При любом движении экономики вверх, логично сопровождающемся ускорением инфляции, они берут эту экономику в клещи высоких ставок и бюджетного зажима, и рост умирает на корню.
Тогда как ситуация с курсом рубля создана во многом искусственно: российские экспортеры в последние месяцы вынужденно отказываются от торговли в евро и долларе, и, как результат, приток этих валют в Россию заметно снизился, а ликвидность рынка по каждой из валютных пар упала. Да и сами экспортеры не спешат репатриировать валютную выручку. На этом фоне «двигать» валютный курс на Московской бирже намного проще, чем еще пару лет назад.
Конечно, у нас плавающий курс и никто не призывает «жечь» золотовалютные резервы в попытке укрепить рубль. На самом деле вопрос резкого падения рубля решается вербальными интервенциями (отчасти их мы и видим): когда финансовые власти наперебой заявляют, что никакой угрозы макроэкономической стабильности падение рубля не несет. Другое дело, что заявление Банка России, что он вступит в игру лишь при достижении нацвалютой отметки 100 рублей за доллар, вызывает большие вопросы. Важно также более внимательно относиться к экспортной выручке, которую экспортерам давно пора репатриировать в большем объеме. Наконец, в условиях низкой ликвидности по доллару и евро крупные госбанки могли бы своей мощью «сыграть» за рубль и тем самым укротить курсовые скачки.
Что же касается волнения Минфина по поводу дефицита бюджета, то простые расчеты показывают: быстрый экономический рост может в перспективе уже ближайших трех лет принести в виде налоговых поступлений дополнительные 3–5 трлн рублей (подробнее см. «Первый результат СВО: новая экономическая политика России» на стр. 9). Если нет желания нести лишние расходы, намного выгоднее для экономики договориться с теми же госбанками, чтобы те умерили свои аппетиты в отношении ставок по ОФЗ.
Наконец, помимо прочего, резко падающий курс рубля в условиях ухода от евро и доллара в международных расчетах ставит крест на рубле как валюте расчета. Что в долгосрочной перспективе намного хуже, чем текущий дефицит бюджета.
