Однако ни одна из этих мер не помогла, когда в декабре 2019 года в китайской провинции Ухань была зафиксирована вспышка коронавируса SARS-Cov-2. Даже после того, как КНР официально признала высокую заразность патогена, ВОЗ выступила против ограничения международного трафика. Только 11 марта 2020 года была объявлена пандемия; к этому времени число зараженных превысило 118 тыс. человек в 114 странах, а смертность от инфекции достигла 3,5% и продолжала расти.

Генеральный директор ВОЗ Тедрос Гебреисус тогда дал прессе обескураживающий комментарий: «Мы никогда прежде не наблюдали, чтобы коронавирус вызывал пандемию. Но мы и не видели, что в то же время пандемию можно контролировать».

В конце 2022 года, после прохождения пика заболеваемости — к тому моменту по всему миру умерло, по разным оценкам, от 6,9 млн до 20 млн человек, — ВОЗ предприняла новую попытку извлечь уроки из плохой реализации неважно спрогнозированного сценария.

И начала большую работу по обновлению списка опасных патогенов, способных быстро распространяться в человеческой популяции, против которых пока нет эффективных вакцин и препаратов. Более 200 экспертов из 50 стран, включая Россию, анализировали данные о 25 семействах вирусов и бактерий, всего было исследовано 1652 микроорганизма.

Вирусы-мутанты

И вот в июле нам представили новый список угроз. В числе первостепенных значится порядка 30 патогенов. Среди них много возбудителей геморрагических лихорадок — заболеваний с высоким уровнем смертности, вызванных контактами с дикими животными. Такие эпидемии характерны преимущественно для стран Африки, Юго-Восточной Азии и Южной Америки; единичные случаи, а иногда и вспышки отдельных видов фиксируются и в других регионах мира, в том числе в России.

По данным НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи, начиная с 1999 года в южных регионах ежегодно выявляются десятки и сотни случаев заражения людей вирусом конго-крымской геморрагической лихорадки, переносимым клещами, от которой не существует вакцин и специфического лечения. В нашей стране летальность от этого заболевания составляет 5–10%, а в Африке — до 40%. Второй актуальный для России патоген из этой серии — один из подвидов хантавируса, вызывающий тяжелую геморрагическую лихорадку с почечным синдромом. Вирус переносится грызунами и характерен для Дальнего Востока, где ежегодно фиксируются тысячи случаев инфицирования, а смертность достигает 4%.

В обновленный перечень также включены еще более актуальные для нашей страны штаммы вируса гриппа А: перечислены сразу шесть вариаций, большинство из которых циркулирует среди диких птиц. Для некоторых штаммов, в частности для H5N1, характерна очень высокая летальность: в животном мире она составляет почти 100%. Для человека такие вирусы опасны тем, что сравнительно быстро, примерно раз в два-три года, мутируют и способны к межвидовому переходу.

«Внедряясь в промежуточного хозяина, вирусы гриппа перемешивают геномы и образуют новые варианты. При попадании в человека эти штаммы могут стать очень заразными и вызвать эпидемию. Ранее мы это уже наблюдали: последняя такая эпидемия, с проникновением в человеческую популяцию штамма, который изначально был распространен среди домашних свиней в Америке и некоторых странах Азии, произошла в 2009 году», — отмечает профессор кафедры вирусологии биологического факультета МГУ Николай Никитин.

Ученые называют список ВОЗ разумным, но полагают, что следующую пандемию вызовет неизвестный науке патоген, потенциально более смертоносный, чем COVID-19

В число потенциальных виновников будущей пандемии предсказуемо попали и коронавирусы MERS- и SARS-Cov, а также другие возбудители зоонозных инфекций, в частности оспы обезьян, из-за которой в августе этого года ВОЗ объявила чрезвычайную ситуацию в Африке; инфекции Нипах и Чикунгунья, лихорадки Зика.

В список также вошли вирусы клещевого энцефалита, гепатита В и иммунодефицита человека (ВИЧ), которые распространены в том числе в России. Высокая степень опасности присвоена и искорененному благодаря вакцинации вирусу натуральной оспы, к которому современное население не имеет иммунитета. Остатки этого патогена нередко обнаруживают среди заброшенных складов научных образцов и реактивов, а учитывая, что он способен храниться в высушенном виде десятки лет, угроза возвращения вируса оценивается как реальная.

Супербактерии

Не остались без внимания и бактерии, приобретшие устойчивость к антибиотикам. Так, к угрозам причислена живущая повсеместно в почве и поверхностных водах Klebsiella pneumoniae, которая может вызывать пневмонию и сепсис, порой с летальным исходом; быстро размножающаяся в условиях антисанитарии Shigella flexneri — основная причина смертности среди детей до пяти лет в густонаселенных развивающихся странах; а также холерный вибрион, который все чаще вызывает вспышки заболеваемости в Африке и на Ближнем Востоке.

Отдельно стоит отметить чумную палочку, которая веками терроризировала человечество. Всего год назад в 17 регионах Монголии, в том числе на границе с Россией, было выявлено 137 очагов бубонной чумы. В нашей стране зоной риска по чуме считается юг Сибири — территория, примыкающая к Монголии и Китаю: в этих странах люди много контактируют с животными, в том числе употребляют в пищу грызунов, на которых могут жить кровососущие переносчики «черной смерти».

Несмотря на то что большинство включенных в перечень ВОЗ патогенов циркулирует на эндемичных территориях, эксперты не исключают их выход за пределы традиционных ареалов.

«Сегодня, когда человек в течение одного дня может оказаться в любом уголке мира, распространение любой инфекции является вопросом времени. Мы уже видели, как небольшая вспышка коронавируса в Китае привела к всемирной пандемии COVID-19, затронувшей практически все население Земли и выбившей его из нормального образа жизни на несколько лет», — говорит Николай Никитин.

По мнению одного из авторов прогноза ВОЗ иммунолога из Университета Шри-Джаяварденепура в Коломбо (Шри-Ланка) Нилики Малавидж, риски экспансии опасных вирусов и бактерий возрастают еще и в связи с потеплением климата, уменьшением количества лесов и урбанизацией.

Патоген Х

Все включенные в «пандемийный каталог» патогены хорошо изучены как на молекулярном уровне, так и с точки зрения их влияния на организм человека, хотя действенных вакцин и лекарств против них до сих пор нет. ВОЗ призывает рассматривать составленный перечень как рекомендацию ученым и фармкомпаниям сфокусировать внимание на этих областях. Однако биологи сомневаются, что перечисленных мер достаточно для предотвращения или хотя бы сдерживания гипотетической пандемии. Вирусолог из Института Пирбрайта (Великобритания) Наоми Форрестер-Сото называет список разумным, учитывая, чтó уже известно о включенных в него вирусах, но полагает, что пандемию вызовет тот, о существовании которого люди пока даже не догадываются.

«Подобные списки строятся постфактум — после инфекционных вспышек, где определенный патоген демонстрирует свой потенциал. И все, что могут сделать эксперты ВОЗ, — это отобрать наиболее опасные из них, демонстрирующие высокий риск для здоровья населения в сочетании с вероятностью быстрого распространения инфекции в регионе или по планете, — соглашается Николай Никитин. — Несмотря на эту титаническую работу, в связи с естественной мутационной изменчивостью патогенов, освоением людьми новых территорий, контактами с дикими животными и целым рядом других факторов окружающей среды и влияния на нее человека, предсказать источник новой пандемии вряд ли получится».

Риски экспансии опасных вирусов возрастают в связи с потеплением климата, обезлесением, урбанизацией, международными поездками

Именно поэтому эксперты добавили в список патоген Х — источник опасной инфекции неустановленной природы. Многие ученые считают его наиболее вероятным «агрессором».

«О нем мало что будет известно при появлении — так же, например, как о гриппе-испанке, который был в четыре-пять раз более смертоносным, чем COVID-19, — очень неопределенно описывает вероятный патоген гендиректор международного фонда “Коалиция по инновациям в области обеспечения готовности к эпидемиям” Ричард Хатчетт. — Сегодня известно порядка 260 вирусов, способных заражать человека, еще около 1,6 миллиона видов могут существовать в организмах животных и птиц. Они непрерывно возникают и перерождаются».

Кстати, при обсуждении «болезни Х» акцент преимущественно делается на вирусы, потому что они более изменчивы и быстро мутируют, а скорость появления новых вирусных агентов в текущем столетии значительно увеличилась.

Как поясняет заведующая кафедрой инфекционных болезней взрослых и эпидемиологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Елена Эсауленко, несмотря на растущую резистентность к антибиотикам, индекс распространенности у бактерий гораздо ниже, чем у вирусов. Грибы также малоизменчивы, поэтому вероятность захвата зомби-грибами человечества близка к нулю.

Подготовка науки к встрече с вирусом Х сегодня сводится к разработке универсальных технологических платформ, которые позволят выпустить вакцину уже через несколько месяцев после выявления первого случая новой болезни. Сейчас перспективной считается мРНК-платформа, созданная иммунологами компании BioNTech, хотя к ее безопасности до сих пор возникают вопросы. В России разработкой подобных платформ занимается Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН, НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи, Институт биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова РАН, МГУ, Санкт-Петербургский политехнический университета Петра Великого.

Кажется, сейчас и ВОЗ, и ученые делают все возможное, чтобы предотвратить печальные последствия очередной пандемии, несмотря на то что ранее ни одна из подобных мер не сработала.