СПИК — это практикуемые в России соглашения между инвестором и государством, в которых инвесторы обязуются реализовать определенный проект, а власти — обеспечить стабильность условий ведения дел и предоставить меры поддержки: возможность получения статуса единственного поставщика в рамках госзакупок, особые условия аренды земельных участков, льготы по налогу на прибыль и пр.

Сейчас существует две разновидности СПИК.

СПИК 1.0 применяется для проектов по созданию или модернизации производства промышленной продукции. Такие проекты отбираются в заявительном порядке, минимальная стоимость должна составлять 750 млн рублей.

СПИК 2.0 используется для проектов по внедрению определенной технологии в целях освоения на ее основе серийного производства промышленной продукции. Здесь предъявляются более жесткие требования к технологиям (отбираются в порядке конкурса), зато нет нижнего порога инвестиций.

«Робототехническая» инициатива Минпромторга (условно СПИК 3.0) фактически добавляет новую разновидность СПИК 1.0 для отдельной отраслевой ниши, вводя поправки для типовой формы специнвестконтракта. В частности, определено понятие «внедрение решений по роботизации и (или) автоматизации производственных процессов» и срок такого внедрения. Радикально — до 100 млн рублей без учета НДС — снижается требование к минимальной стоимости проекта. При этом доступные для всех участников СПИК меры поддержки, включая налоговые льготы, сохраняются. Срок для инвестиционного проекта по роботизации не должен превышать 10 лет (без учета времени выхода на операционную прибыль).

Экосистема робототехники в России включает в себя 19 компаний производителей промышленных роботов, 56 фирм-интеграторов и 5 компаний, выпускающих комплектующие для роботов

Предлагаемый СПИК 3.0 также уточняет состав документов для рассмотрения возможности заключения контракта и предусматривает результаты: количество установленных роботов на одного человека, прирост добавленной стоимости, создаваемой на промышленном производстве, прирост выручки на одного сотрудника.

Но зачем в сфере робототехники потребовался особый тип инвестконтрактов?

В надежные механические руки

По уровню автоматизации и роботизации индустрии Россия значительно отстает от промышленно развитых стран. Наш показатель по итогам 2023 года — 11 роботов на 10 тыс. занятых в промышленности, у лидирующей в этом сегменте Южной Кореи — 1012 единиц, на два порядка больше. Отстаем мы и от среднемирового показателя, который еще в 2013 году составлял 53 робота на 10 тыс. работников, в 2019 году перевалил за 100 (см. график 2), а в прошлом году, по данным International Federation of Robotics (IFR), равнялся 151 роботу на 10 тыс. занятых. Для сравнения: в Китае — 392, в Японии — 397, в Германии — 415 (см. график 1).

Общее мировое «поголовье» промышленных роботов в 2022 году оценивалось в 3,9 млн единиц и продолжает увеличиваться. «Темпы внедрения робототехники на заводах впечатляют: средняя плотность роботов в мире достигла рекордно высокого уровня — 151 робот на 10 тыс. сотрудников, что более чем вдвое превышает показатель, зафиксированный всего шесть лет назад», — отмечает президент IFR Марина Билл.

Уровень роботизации Южной Кореи в последние пять лет рос в среднем на 6% ежегодно, Германии — на 5%, Японии — на 7%. Прямо у нас на глазах стремительный рывок совершает Китай: в 2022 году из 553 тыс. введенных в мире робототехнических комплексов на КНР пришлось свыше половины.

Крупнейший рынок сегодня Азия. В 2022 году здесь было установлено 404 тыс. новых промышленных роботов, в том числе 290 тыс. — в Китае, 50 тыс. — в Японии, 31 тыс. — в Южной Корее. В Европе этот показатель составил 84 тыс. единиц, в том числе 26 тыс. — в Германии, 12 тыс. — в Италии, 7,4 тыс. — во Франции. В Северной и Южной Америках количество установок превысило 56 тыс. (в том числе 39 тыс. — в США).

Основным мировым потребителем роботов выступает электронная промышленность (см. график 3) — IFR оценивает ее долю в 28%. Далее следует автопром (25%), металлургия и прочие отрасли машиностроения (12%). Остальной спрос сильно диверсифицирован по отраслям. Кроме того, есть огромная черная — точнее, «серая» — дыра: куда уходит еще 17% роботов, неизвестно, поставщики эту информацию не раскрывают.

Широкое внедрение робототехники в промышленности превратило этот сегмент в рынок с многомиллиардными оборотами, где выручка крупнейших компаний уже перевалила за 1 млрд долларов (см. график 4). Общий объем мирового рынка робототехники в 2022 году оценивался в 42,4 млрд.

Здесь представлены как специализированные производители роботов, так и профильные робототехнические подразделения многопрофильных корпораций. Лидируют сейчас японские производители (хотя пионерами отрасли были европейцы). А вот Китай, вопреки обыкновению, пока выступает в роли нетто-импортера: в 2022 году КНР импортировала промышленных роботов на 2 млрд долларов при собственном экспорте в 610 млн.

Устремились за лидерами

Россия на этом празднике робототехники в настоящее время выглядит не слишком убедительно. По состоянию на 2023 год Росстат оценивал количество роботов, применяемых в отечественной промышленности, в 12,8 тыс. единиц или 11 роботов на 10 тыс. занятых.

Причем отмечается высокий уровень концентрации. На Санкт-Петербург приходится 10,5% общероссийского парка промышленных роботов, в 10 регионах сосредоточено еще 65% (см. график 5). Чуть более 3000 логистических роботов в прошлом году было задействовано на складах.

Нельзя сказать, что промышленная робототехника в нашей стране не развивалась совсем. Количество запусков в эксплуатацию с 2010 по 2020 год выросло более чем в шесть раз: с 230 до 1410. Но в абсолютных показателях в сравнении с мировыми лидерами это совершенно неубедительно. И для достижения поставленных президентом целей тоже слишком мало.

В № 22 «Монокля» за 2024 год исполнительный директор Национальной ассоциации участников рынка робототехники (НАУРР) Ольга Мудрова отмечала: «В среднем в год у нас устанавливается полторы тысячи промышленных роботов. Для нашего рынка это хороший показатель, но очень низкий по сравнению со средним по миру. <…> для того чтобы наша страна вошла в топ-25 по плотности роботизации производства к 2030 году, необходимо обеспечить ежегодный прирост числа роботов как минимум на 50 процентов. <…> У нас всего 16 компаний, решения которых в той или иной степени готовы к серийному производству. Но их производственных возможностей на данный момент недостаточно, чтобы обеспечить достижение необходимых показателей для вхождения страны в топ-25».

Широкому внедрению промышленных роботов в России, указывает Ольга Мудрова, мешают крайне короткие горизонты планирования в отечественной промышленности и сравнительно высокая стоимость робототехнической продукции. Так, по расчетам эксперта, средний срок окупаемости подобных проектов составляет от трех до пяти лет, компании же на фоне нестабильной макроэкономической ситуации предпочитают инвестиции с быстрым, до года, эффектом. Средняя стоимость роботизированной ячейки оценивается в 10 млн рублей — чтобы запланировать такой объем инвестиций на несколько лет, предприятие должно иметь выручку порядка 300 млн. Такие предприятия есть, но мало у кого имеется перспектива кратно увеличить производство продукции и найти для нее рынок сбыта.

По данным НАУРР, в 2022 году в стране было 56 компаний, которые реализовали 661 проект с интеграцией не менее 770 промышленных и коллаборативных роботов на предприятиях России и зарубежья. Наибольшее количество подобных проектов пришлось на металлургию и сварку (45%), что объясняется как дефицитом квалифицированных специалистов в этих отраслях, так и быстрой окупаемостью роботизации по этому направлению. Менее заметны, но также выделяются машиностроение, пищепром, образовательные учреждения и НИИ (см. график 6).

Всего в стране в сегменте робототехники работает несколько десятков предприятий: 19 из них производят автоматы, применяемые в промышленности (в том числе семь выпускают роботов — манипуляторов и коллаборативных роботов), 56 интегрируют промышленных роботов, пять изготавливают комплектующие для них.

Практически сформировалась экосистема компаний, которые могут провести полный цикл модернизации производства в различных отраслях. На рынке представлены как традиционные роботизированные комплексы, так и коллаборативные роботы-манипуляторы, которые способны работать в одном пространстве с людьми.

В числе особо выдающихся примеров можно назвать пермские компании «Промобот» (автономные сервисные роботы), «Эйдос Робототехника» (промышленные роботы, в том числе для КамАЗа) и Robotech (роботы-манипуляторы), челябинский Завод роботов (промышленные роботы для машиностроения и ВПК, мощность до 1000 единиц в год).

В феврале этого года замглавы Минпромторга Михаил Иванов оценил окупаемость внедрения автоматизации в автопроме в девять месяцев, в металлообработке — в два года.

По заветам Азимова

Росстат утверждает, что 12,8 тыс. промышленных и 3 тыс. логистических роботов, применяемых в стране по состоянию на 2023 год, помогли заместить до 2,8 млн рабочих мест (до 176 рабочих мест на одного робота).

Конечно, со временем этот коэффициент замещения будет падать: на начальном этапе всегда «снимаются сливки». Однако вселенная роботов американского писателя-фантаста Айзека Азимова в перспективе нескольких десятилетий видится вполне реальной.

Что же касается программы СПИК 3.0, то, как отмечает Ольга Мудрова, «любую инициативу по развитию робототехники можно только приветствовать. Насколько явным окажется эффект от предложения Минпромторга, зависит от того, какие условия будут заложены в утвержденную версию постановления, какие бюджеты выделены. Потому что робототехника — вещь недешевая. В России есть компании, которые могли бы воспользоваться новыми условиями для развития и роста. Но для этого им нужно понимать, что на их продукцию будет спрос, что потребители в России станут покупать не тысячу или полторы роботов в год, а хотя бы 20–25 тысяч. Для выполнения целевых показателей — даже больше».