Да и общество особо не спорит с тем, что с демографией у нас и правда не очень, хотя и ворчит в ответ на очередные необычные законы.

Всего внесено шесть поправок в действующие федеральные законы, предусматривающие в том числе запрет пропаганды педофилии, ЛГБТ* и смены пола. За нарушение предусмотрены штрафы: от 400 тыс. до 5 млн рублей. «Мы продолжаем создавать единое правовое пространство для защиты детей, семьи и традиционных ценностей. Важно уберечь граждан, особенно молодежь, от навязывания идеологии отказа от деторождения через интернет, СМИ, фильмы и рекламу», — заявил спикер Госдумы и один из разработчиков проекта закона Вячеслав Володин.

Он подчеркнул, что закон касается именно запрета пропаганды отказа от деторождения, а решение о рождении детей должна принимать женщина. «Но обсуждать вопрос о деторождении не следует таким образом, чтобы давить на женщину при выборе, как это сейчас практикуется в США и Европе», — добавил спикер.

Кстати, аналогичный закон о запрете чайлдфри в России пытались принять в 2022 году. По инициативе законодателей из Башкирии проект был внесен в Госдуму, но затем его отозвали: Кремлю в ту пору было не до того.

Стремление государства исправить ситуацию со снижением рождаемости понятно: аудиторы вполне могут заглянуть в Минтруда России и вежливо поинтересоваться, почему за время действия нацпроекта «Демография» средний коэффициент рождаемости на женщину в стране не вырос, а упал (с 1,504 до 1,41) и на что же в таком случае были потрачены миллиарды рублей.

Граждане же вопрошают: а депутаты цены на жилье видели вообще? Может, ипотечная студия-конура, висящая на семейном бюджете неподъемной гирей, и есть главная пропаганда чайлдфри?

Детей в России все же любят и даже хотят вопреки всем сложностям и страхам: опросы общественного мнения это подтверждают. Но с финансовыми сложностями бороться тяжело, а стимулировать рождаемость как-то надо. Вот и появляются самые разные предложения вроде недавней яркой инициативы — ввести налог на бездетность. Напомним, депутат Госдумы генерал-лейтенант Андрей Гурулев предложил вспомнить о налоге, существовавшем с 1941 по 1992 год бездетные мужчины и замужние женщины в возрасте от 20 до 50 и до 45 лет соответственно должны были отдавать 6% зарплаты государству.

По мнению Гурулева, на собранные с помощью этого налога деньги можно обновить, например, детские дома. Инициативу бурно принялись обсуждать в СМИ, но депутата к тому моменту уже осадили коллеги. В комитете Госдумы по вопросам семьи Гурулеву посоветовали не касаться непрофильной для него темы, а Вячеслав Володин резюмировал: «Вы вначале подумайте, прежде чем озвучивать инициативу. Не надо пугать общество».

Эксперты предполагают, что дело совсем не в деньгах, точнее не только в них. Ведь в странах «цветущего сада» рожают мало, а в бедных — много. Значит, идеология, точнее устоявшееся в массах отношение к жизни в целом, все же важна.

С этой точки зрения законодательная расстановка приоритетов уже не выглядит такой уж бесполезной. Да и к выбранной юридической форме вопросов становится чуточку меньше, если как следует разобраться. В законе, который все же прошел первое чтение, речь идет о недопущении распространения информации, пропагандирующей отказ от деторождения, в публичном поле: в интернете, СМИ, кинофильмах и рекламе. Как пояснил «Моноклю» юрист Матвей Цзен, иначе реализовать этот тонкий момент с правовой точки зрения было нельзя: у нас в стране цензура запрещена законодательно. «Правовой механизм данного закона аналогичен запрету ЛГБТ, АУЕ* и прочих: вносятся поправки в область законов об информационных технологиях и о защите информации, то есть не взрослым людям запрещается говорить об этом, а запрещается распространять эту информацию там, где ее потенциально могут увидеть дети и подростки».

Но что делать с установками, что дети далеко не главное в жизни, а такими установками наполнена вся наша действительность? Ведь формирование убеждения, что рождение детей является второстепенным делом либо худшим, чем построение карьеры или зарабатывание денег, выбором, начинается буквально со школьной скамьи. Например, в программу по литературе хотят вернуть роман Николая Островского «Как закалялась сталь», а ведь Павка Корчагин был убежденным чайлдфри, говорит Цзен.

Если депутаты всерьез хотят ограничить эту идеологию, им следует обратить свое внимание прежде всего на наследие модерна, в котором еще в начале прошлого века утвердился приоритет общественной жизни над частной. Мы можем сколько угодно запрещать деструктивные субкультуры и блокировать какой-нибудь TikTok, но ключевой вопрос состоит в том, что мы, находясь в условиях XXI века и переживая депопуляцию, системно продолжаем воспроизводить установки, в которых в приоритет современному человеку ставится все, что угодно, но не деторождение.

В юридическом смысле подобные запреты можно условно считать посягательством на свободу слова, однако дух времени требует хоть каких-нибудь решений, пусть даже юридически странных, главное, чтобы работало, добавляет Цзен. «Это поветрие затронуло не только нас, посмотрите на Европу, где ЛГБТ становится обязательным, то есть де факто запрещены все идеологии, которые этой установке противоречат».

Продолжаем тему на стр. 44 («Брак. Любовь. Секс. Чайлдфри…»)

* ЛГБТ, АУЕ — запрещенные на территории России экстремистские движения.