Символическая поддержка коллектива произошла на прошлой неделе, на фоне беспрецедентного давления на нефтяную компанию номер два в России. Так, в конце октября США ввели против «ЛУКойла» блокирующие санкции, вынуждающие его продать зарубежные активы, в том числе в странах Европы и на Ближнем Востоке. Компания сообщала, что ведет переговоры с несколькими возможными покупателями: ExxonMobil, Chevron, Abu Dhabi National Oil (Adnoc) из ОАЭ, а также с частным инвестфондом Carlyle и с казахстанским «Казмунайгазом». Это не весь список: очередь из желающих «халявы» длинная. Но менеджменту «ЛУКойла» от этого не легче. Проблема в том, что международная экспансия была одной из ключевых ценностей бизнеса компании. Ее многолетней стратегией. Инструментом экономической силы.

Важно и то, что, когда российский нефтегаз агрессивно консолидировался под крылом государства, в первую очередь на базе компании «Роснефть», именно зарубежные активы во многом позволяли «ЛУКойлу» сохранять независимость: переход этого нефтяного гиганта под госкрыло в любой форме (выкуп, деприватизация, объединение с «Роснефтью» или другим крупным российским игроком) привел бы к неминуемому конфликту между новым собственником активов «ЛУКойла» к регуляторами стран, где он работал (заправки компании расположены, в частности, в Румынии, Болгарии, на Украине и в США), и акционерами совместных предприятий. То есть синергия от поглощения «ЛУКойла» была бы для собственника из России отрицательной. А владельца с нероссийскими корнями у «ЛУКойла» появиться не могло.

Можно долго рассуждать, возмущаться и даже кричать о том, что власти США действуют агрессивно (тут употребить нецензурные эпитеты), однако санкции США оказались действенными: «ЛУКойл» в режиме форс-мажора вынужден, по всей видимости с огромными дисконтами, распродавать годами выстраиваемый бизнес в ближнем и дальнем зарубежье. Но теперь, когда в мире вообще не осталось правил, кроме права сильного, действия властей США выглядят циничными, но логичными.

И как бы горько это ни звучало, есть в нынешних проблемах «ЛУКойла» и вина менеджмента. Заканчивается четвертый год СВО и агрессивнейшего давления Запада на Россию. Уже давно экспроприированы НПЗ «Роснефти» в Германии, отобраны активы «Газпрома» в той же Германии и Польше, Сбербанк продал активы в Хорватии, ВТБ выкинут из Германии, Великобритании. С заморозками и рестрикциями столкнулось множество других физических и юридических лиц. В том числе и Роман Абрамович, меценат и экс-владелец клуба «Челси», Петр Авен и Михаил Фридман — экс-владельцы Альфа-банка и множества других активов в России, на Украине и в других странах. Де-факто Россию лишили ее золотовалютных резервов, размещенных в Европе и США, на сумму примерно 300 млрд долларов. Цена всех перечисленных активов на порядок больше, чем теряет «ЛУКойл».

У руководства компании было несколько лет на то, чтобы предвидеть возможные риски работы на внешних рынках. Но «ЛУКойл» работал как ни в чем не бывало, игнорируя падающие рядом снаряды: выплачивал регулярные дивиденды, выкупал собственные акции на миллиарды долларов и т. д.

На зарубежные активы «ЛУКойла» приходится около 30% выручки, или около 3 трлн рублей из 8,6 трлн, вырученных за прошлый год. Потеря трети выручки для любого бизнеса — это много. Без них «ЛУКойл» останется крупной российской компанией, но середняком, навсегда лишившимся права на игру в высшей лиге, наравне с «Роснефтью», «Газпромом» или Сбербанком.

«ЛУКойл» проиграл: корзинка, в которую были сложены все яйца, упала, и яйца разбились. Так, к несчастью, бывает даже в мире крупных и, казалось бы, непотопляемых корпораций.

У самой компании и оставшихся у нее в России активов прекрасное будущее: они проработают на благо страны еще много десятилетий. А вот состав акционеров и топ-менеджмента, вероятно, в ближайшие годы будет изменен. Точнее, это уже происходит. Леонид Федун, второй крупнейший акционер «ЛУКойла», уже продал свои акции. Многолетний глава компании, Вагит Алекперов, отошел от операционного управления.

Но пока все смотрят на Запад и на нечестную игру Штатов, ситуация вокруг «ЛУКойла» подсвечивает важнейший процесс, происходящий здесь у нас, в России. Речь идет о смене элит.

Старые элиты в большинстве своем сформировались в 1990-е. Но «красные директора», не побоявшиеся взять ответственность за сотни тысяч людей, уходят. В силу возрастных факторов, идеологических соображений или попыток сохранить собственность на Западе.

На смену этим людям приходят новые элиты — новые собственники и управляющие бизнеса убежавших из России западных компаний, управленцы от государства и просто бизнесмены, создавшие крупный бизнес с нуля. Важное отличие этих новых элит: они формируются в условиях СВО, когда паттерн 1990-х «наворую в России и заживу в Монте-Карло» больше не работает. Связывая свою жизнь с крупными российскими компаниями, эти люди автоматически попадают в санкционные списки. А значит, для них будет закрыта возможность иметь собственность на Западе, отдыхать там и учить детей. А это совершенно другое отношение к собственным корпорациям и их стратегиям, людям, стране, сбережениям и т. д.

И вот этот процесс и есть настоящий трансфер власти. Он может длиться еще не один год, но он уже вовсю идет.