Несмотря на достигнутый прогресс, регуляторы запускают все новые механизмы, чтобы ускорить переход на российское оборудование. Так, Минэнерго продвигает идею заключения так называемых офсетных контрактов между поставщиками и потребителями техники, а Минпромторг грозится с 2026 года прекратить прямое субсидирование производителей, заменив его льготными займами.

Спешка объяснима: необходимость обеспечения технологического суверенитета закреплена на законодательном уровне. Президентским указом № 166 запрещено использование иностранного программного обеспечения на объектах критической информационной инфраструктуры (КИИ) в ключевых отраслях: энергетике, химической и металлургической промышленности, на транспорте. А в постановлении правительства № 1912 определен порядок внедрения преимущественно российских доверенных программно-аппаратных комплексов (ПАК). Согласно этому документу, госкомпании и органы власти с 1 января 2025 года не могут устанавливать иностранное ПО на своих объектах КИИ. На всех прочих объектах КИИ нельзя применять программное обеспечение из недружественных стран. В энергетике полностью перевести объекты КИИ на отечественные ПАК необходимо до 2030 года.

«Для топливно-энергетического комплекса технологический суверенитет является стратегическим императивом. Речь идет о способности разрабатывать, производить и внедрять критически важные технологии, обеспечивая устойчивость и безопасность национальной энергетики», — объяснил стоящую перед отраслью задачу Шереметцев.

При этом заданные временные рамки импортозамещения не устраивают всех участников рынка. Производители оборудования жалуются на консерватизм потребителей, сложности с сертификацией и отсутствие «длинных» денег, а энергокомпании указывают на неготовность вендоров и требуют почистить реестр российской продукции Минпромторга.

Санкции надо было придумать

При этом сам отказ от иностранного ПО рынок воспринимает позитивно. «Если бы санкций не было, их стоило бы придумать», — заявил на форуме заместитель генерального директора холдинга «Россети» по цифровой трансформации Константин Кравченко. Он рассказал, что 30 лет назад автоматизация в компании начиналась снизу вверх: сначала финансы, потом закупки, затем служба главного инженера. Каждое направление строило собственную вертикаль: свои процессы, системы и базы данных. Это явление Кравченко назвал «функциональным колодцем» — изолированной «шахтой», где данные живут своей жизнью, без связи с соседними «колодцами». В финансовой системе актив учитывался по его стоимости, в ремонтной — имел собственную историю поломок, в диспетчерской — свои параметры нагрузки. Получить целостную картину по любому объекту сети было невозможно: сведения либо отсутствовали, либо противоречили друг другу.

С «цифровой трансформацией» появился шанс выстроить правильную архитектуру процессов, данных и систем. «Россети» отказались от идеи хаотичной замены софта — в холдинге сначала внедрили жесткие стандарты, касающиеся процессов и данных, а затем создали единую цифровую модель компании. По словам Константина Кравченко, такой подход позволяет, например, мгновенно увидеть, где в сотнях систем хранится СНИЛС сотрудника, и убрать ненужные копии, экономя миллионы на защите данных.

Благодаря всем этим действиям уровень импортозамещения ИТ в «Россетях» в октябре достиг 91,5%. Следующая задача — переход на отечественные ERP-системы, однако реестр Минпромторга определяет только степень «российскости» ПО, а не его потребительские качества. «Практический опыт показал, что продукт из реестра не всегда функционален и правильно построен. Иногда у него не хватает производительности или он не отвечает требованиям информационной безопасности», — сообщил замглавы холдинга. Подобная лотерея для «Россетей», у которых 19 тыс. объектов критической инфраструктуры, непозволительна.

«Часто ПО или оборудование не включается даже у самих разработчиков», — соглашается директор по информационным технологиям компании «Системный оператор» Глеб Лигачев.

Кроме того, предприятия сталкиваются с недобросовестными игроками, которые собирают продукт на базе open-source, вносят в реестр и демпингуют на тендерах, а после победы не дорабатывают его. По мнению Кравченко, «реестр российского ПО нужно срочно чистить. Оставить сильные компании, которые реально вкладываются в разработку, понимают продукт и готовы его совершенствовать».

«Системный оператор» и «Россети» сходятся в том, что гонка лишает заказчиков возможности давать производителям качественную обратную связь и проводить нормальный цикл внедрения нового программного обеспечения. Например, «Системный оператор» отвечает за баланс генерации и потребления в режиме реального времени по всей стране. Любой сбой может привести к каскадным авариям. Сейчас все технологические системы для управления энергосистемой приходится разрабатывать с нуля. «Это уникальные системы, аналогов которым в мире нет. Но их создание занимает от пяти до десяти лет», — объясняет Глеб Лигачев, добавляя, что ускорение процессов ради импортозамещения снизит надежность системы.

«Многие отечественные продукты несовместимы между собой. Поставщикам нужно время, чтобы доработать свои системы», — отметил Кравченко.

Святая обязанность потребителя

Впрочем, пользователям не стоит рассчитывать на появление на рынке устройства, которое решит все задачи полностью и при этом окажется лучше и дешевле импортного аналога, заявил заместитель министра промышленности и торговли Василий Шпак.

«Переход с иностранных решений на российские не блажь со стороны государства, а необходимость для обеспечения устойчивости бизнеса. Как показала практика, зарубежные поставщики ненадежны. Компании, имеющие их решения в своих сетях, особенно на объектах критической инфраструктуры, подвергаются серьезному риску с точки зрения дальнейшего функционирования бизнеса. Поэтому выращивание поставщика — святая обязанность потребителя, если он хочет устойчивого функционирования своего бизнеса в дальнейшем», — убежден чиновник.

В 2026 году Минпромторг намерен отказаться от прямого субсидирования производителей ИТ-оборудования, заменив его льготными займами от Фонда развития промышленности. По мнению Шпака, это поможет компаниям балансировать в условиях дефицита ликвидности и высокой процентной ставки и обеспечит выполнение производственной программы.

На дефицит капитала на форуме посетовал исполнительный директор «АТБ Электроника» (разработчик решений для АСУ ТП в энергетическом секторе) Роман Дементьев. Высокая банковская ставка, по его словам, ограничивает возможность инвестировать в проекты долгого цикла разработки и окупаемости. При этом длительное пилотирование на объектах заказчиков, сложная многоступенчатая процедура сертификации с участием сразу нескольких регулирующих органов увеличивают цикл разработки решений до трех лет. «А до 2030-го осталось всего четыре года», — напомнил эксперт.

В связи с этим Эдуард Шереметцев призвал «снижать барьеры для выхода отечественного оборудования на рынок» и раскритиковал растущее число внутренних сертификационных центров у конечного заказчика. Необходимость каждый раз проходить такую сертификацию приводит к удорожанию продукта. «В одну компанию пришел — два миллиона рублей заплатил, в другую — шесть. А потом мы сидим и думаем, почему у нас оборудование стоит на 15 процентов дороже», — возмущался замминистра.

Гарантия спроса

Чтобы поддержать высокотехнологичные отрасли, гарантировав им спрос, Минэнерго разработало новый механизм — офсетные контракты. Это соглашение между поставщиком и потребителем оборудования, фиксирующее формулу цены с привязкой к инфляции и ключевой ставке на три‒пять лет. Предполагается, что офсетный контракт можно будет предъявить банку как «ликвидную бумагу», получив под нее льготный кредит на оборотные средства или расширение производства. Производителю подобный договор обеспечит предсказуемую загрузку мощностей на годы вперед, а потребителю — цену на 10–15% ниже разовых рыночных закупок.

При этом Шереметцев признает, что энергокомпании идут на подобные сделки неохотно. «Но я думаю, что в следующем году нам удастся заключить хотя бы один-два офсетных контракта», — полагает замминистра.

По мнению директора ассоциации АПКИТ, председателя совета ТПП РФ по развитию цифровой экономики Николая Комлева, офсетные контракты были бы полезны в сфере сложного, тяжелого ПО, особенно в условиях небольшого рынка сбыта, ограниченного внешними санкциями. Хотя сам механизм таких контрактов труден и громоздок как в подготовке, так и в администрировании.

«В этом смысле и офсеты, и АСУ ТП являются тяжеловесами в своих нишах и нуждаются в помощи государства. Так что можно похвалить Минэнерго за такую инициативу», — признает Комлев. По его словам, нечто похожее сейчас реализуется в классе систем управления предприятием (ERP).

«Там также отечественные системы дорабатываются под требования заказчика, выходя на уровень лучших мировых аналогов. Итог — получение статуса особо значимых проектов и перспективы поставки в ближайшие годы. Это нельзя назвать офсетом: там нет льготного финансирования и обязательств по фиксированной стоимости. Однако государство участвует в таких проектах, обещая им в перспективе приоритет в конкурсах», — поясняет он.

Ассоциация АПКИТ помогает экспертизой при подготовке изменений законодательства, которые стимулировали бы поставщиков через гарантированный объем заказов инвестировать в доработку ПО, но при этом не мешали бы рыночной конкуренции.

Директор направления развития «T1 Интеграция» Олег Ушаков сообщил, что в условиях, когда рынок стремится снизить зависимость от зарубежных решений, долгосрочные механизмы, такие как офсетные контракты, могут стать инструментами для развития АСУ ТП. «Похожий формат уже применяется в странах с быстрорастущими индустриальными рынками. Например, в Китае именно долгосрочные рамочные соглашения выступили одним из драйверов развития локальных производителей АСУ ТП 10–15 лет назад», — отмечает эксперт.

Главным достоинством офсетных контрактов, по мнению Олега Ушакова, является предсказуемость: производитель приобретает уверенность в гарантированном спросе на несколько лет вперед. «Это снижает риски, делает планирование более точным и открывает доступ к льготному финансированию, — рассказывает представитель “T1 Интеграция”. — Заказчик получает стабильные поставки и понятную экономику проекта. По сути, это принцип take or pay: стороны заранее фиксируют объем и подтверждают намерение его выкупить».

Важно, чтобы контракт учитывал возможные изменения макроэкономики, например повышение НДС, колебания ставки рефинансирования, введение технологического сбора на импорт электронных компонентов, волатильность валютного курса и инфляцию. «Но при грамотной структуре офсетные соглашения дают рынку больше, чем просто стабильность поставок. Они создают условия для инвестиций в продукт: расширение линейки, модернизацию решений и развитие собственных компетенций. Для индустрии АСУ ТП это особенно важно, потому что цикл разработки сложных промышленных систем занимает годы и требует серьезных вложений», — заключает Ушаков.

Итог дискуссии подвел министр энергетики Сергей Цивилев, заявив в своем выступлении на форуме Energy Space, что его ведомство является «не проектным, а продуктовым офисом», причем в роли продукта выступает доступная электрическая энергия. «Мы никогда не примем технологическое решение, которое негативно повлияет на конечную стоимость киловатт-часа», — заверил чиновник.

Сейчас путь к технологическому суверенитету Минэнерго видит в долгосрочных гарантиях спроса для производителей ИТ-решений, а энергокомпании — в чистке реестров и отказе от ускоренного перехода на отечественное ПО. От того, сумеют ли участники рынка — как предприятия ТЭК, так и представители ИТ-отрасли — и государство прийти к компромиссу, зависит не только выполнение президентского указа, но и стабильность напряжения в розетках каждого дома и наличие топлива на заправках.