…А Он поднимет крышу, улыбнется

И шарит по углам рукой.

Поймает бедного, а тот дрожит и бьется.

Господь в глаза посмотрит: Бог с тобой —

Что бьешься-то?

Д. А. Пригов

***

Но в целом все было неплохо.

Еда и квадратные метры уже всем были доступны — так или иначе. Государственный баркас больше не раскачивался — по крайней мере, вода не хлестала через борт. Окраины империи угомонились — более или менее. Там хоть и жилось не столь жирно и денежно, как в центре, зато вольготнее и не так скученно. Лишь на юге еще фиксировали кое-какие социально-тектонические колыхания. Но их успешно гасили, заваливая едой. Правда, еда заметно отдавала шерстью и пылью и застревала в зубах. Но с этим мирились, успокаивая себя и других, что это лучше чем ничего или война.

Газеты и журналы выходить перестали. Слова запретили из-за того, что все на всех стали обижаться и требовать покаяния за сказанное. Атеисты писали жалобы на Бога. Верующие составляли иски против заморозков в июне. Антифашисты издали книжку «Как ампутировать язык фашисту, не унизив его достоинства».

В результате Вседержавный совет по родной речи постановил перейти от слов к мычанию, междометиям и звукоподражаниям. Тесты показали, что мычанием практически невозможно никого оскорбить, к тому же снижается нагрузка на суды.

Граждане массово начали допускать, что плохие могут совершать хорошие поступки, но перестали допускать, что хорошие могут совершать плохие поступки. Вследствие чего поголовно все, включая маньяков-педофилов, постепенно превратились в хороших.

Во главе всего укоренился, окуклившись, супергерой. Он не был самым крупным по размеру, зато у него имелся золотистый сияющий плащ с геральдическим девизом «Я всегда прав, ферштейн?» Взмахом полы этого плаща он мог регулировать в своем государстве практически все: перемещать громадные массивы пыли из одного региона в другой; одаривать клубками шерсти друзей, а у неприятелей — отнимать; выделять отличившимся лучшие места для жительства в природоохранной зоне.

Ходили слухи, что секретная лаборатория выпустила несколько его версий — одна эффективнее другой. Эксперты выделяли — со смещенным центром тяжести и непредсказуемой траекторией движения, из нержавейки.

Так что все смирились с тем, что он — вечный.

Впоследствии отмечались попытки установить наказание за умаление достоинств супергероя, но передумали. Иначе какой же он супергерой, если его достоинства можно умалить.

Относительно возникновения империи ее отцы-основатели традиционно ссылались на хранившийся в Самой главной библиотеке эпос, по которому выходило, что жизнь в этих пределах, развивающихся по особому пути, зародилась в результате невероятной силы смерча — прасмерча, как его называли ученые-шаманы, — случившегося миллионы лет назад, задолго до периода цветения облепихи.

Правда, в один прекрасный момент одна несознательная особь устроила в этой библиотеке стриптиз. Тем самым осквернив саму идею о животворности воздушной турбулентности. Но ей простили, поскольку она была очень красивая, хоть и в годах, с соблазнительным взглядом стрекозы, отложившей яйца, к тому же — из нетитульных.

Но в целом все было неплохо.

Вот только если бы не эти катаклизмы.

Периодически, на короткое время империя погружалась в смертельный ужас. Вдруг ни с того ни с сего ее начинало трясти, раздавался воющий, потусторонний грохот такой силы, что все глохли. Зашкаливали миллиметры ртутного столба — глаза вываливались из орбит, пухли уши и ломило в области простаты. Воздушные массы подхватывали всех вокруг, перемешивали, кидали из стороны в сторону, все летало и трещало, создавалось впечатление апокалипсиса. Кто-то погибал, кто-то получал увечья. Сотрудники МЧС рассказывали, что некоторые умирали страшной мученической смертью — скручиваясь спиралью.

Но вот какая загадка — потом, когда весь этот хаос прекращался так же внезапно, обнаруживалось, что в империи прибавлялось еды. Всякий раз так и было. И жители снова начинали есть и размножаться, есть и размножаться — многодетные пользовались особым почетом.

И главное, никогда ведь нельзя было угадать, в какой момент они, эти катаклизмы, произойдут. Целые научно-исследовательские институты работали день и ночь напролет, чтобы рассчитать алгоритм, спрогнозировать интервалы между ними. Все было без толку. Вот почему жители вынуждены были согласиться с тем, что имеют место рок, фатум, авось и высшие силы, природу которых постичь невозможно, рискованно, а следует просто смириться.

Кто посостоятельнее — селились в самой середине, в районах труднодоступного жилья. Здесь было безопаснее, поскольку центробежная сила проявляла себя наиболее разрушительно именно на периферии. А окраинным беднякам приходилось укреплять свои жилища рубероидом и строить из морских контейнеров бункеры для выживания на своих садово-огородных участках.

Но в целом все было неплохо.

Пока не наступил этот день, главный день.

Была все та же, что и всегда, благословенная, глухая темнота. Кто-то играл в городки или расшивал бисером кокошники, другие закатывали на зиму грузди, некоторые смотрели «Амаркорд», который почему-то показывали под рубрикой «Кино не для всех».

И вот, в тот самый момент, когда один из персонажей фильма кричит, забравшись на дерево: «Женщину хочу» — оно началось. Чего все в глубине души и боялись. Конец света. Вернее — начало. Внезапно резкая, яркая вспышка вонзилась в самую гущу империи. Словно какой-то исполин приподнял крышу мира. Ее жители в панике бросились врассыпную — кто куда в поисках убежища. Крик, гам, визг мелюзги. Трепыханье крыльев.

Затем экскаваторным ковшом опустилось нечто шевелящееся. Загребло и подхватило ко всем чертям.

— Бляха-муха, сколько же моли развелось в пакете, — раздалось сверху громоподобное, инопланетное. — Менять надо чаще.

Вознесенный в поднебесье супергерой в своем сияющем золотистом плаще успел лишь разглядеть маркировку на фоне цвета мокрого асфальта: Samsung SC5241.

«Пылесос», — подумал он.

И это была последняя в его великой супергеройской жизни мысль.

Но в целом все было неплохо.