Нет сомнений в том, что действия Центрального Банка РФ оказывают существенное, а иногда и определяющее влияние на ход экономических процессов. Однако ранее мало кто был посвящен в технологии принятия мегарегулятором тех или иных решений. Но, похоже, времена меняются.

О новых подходах ЦБ РФ в области информационной политики, взаимодействия с бизнесом, а также о макроэкономических перспективах «Эксперт-Сибирь» поговорил с первым заместителем начальника Сибирского ГУ Банка России Мариной Асаралиевой.

Первый заместитель начальника Сибирского ГУ Банка России Марина Асаралиева

— Марина Валерьевна, Банк России в последнее время все шире открываетдвери во внешний мир. Например, тема денежно-кредитной политики из уст центрального банка звучала всегда в формате отчетов, докладов и выступлений руководства. Но до прикладного уровня — бизнеса, населения — эта тема ранее практически не доводилась. Хотелось бы, чтобы мы сегодня поговорили о политике регулятора по донесению информации, в том числе о денежно-кредитной политике, до ее конечного потребителя — юридических и физических лиц. Зачем и как Банк России это делает, к чему при этом стремится?

— Да, информационная политика Банка России сегодня меняется — мы становимся более открытыми, более прозрачными в своих действиях. И цель Банка России — донести до каждого предпринимателя, до каждого гражданина ту политику таргетирования инфляции, которая сегодня проводится. Мы объясняем, почему меняется ключевая ставка. На мой взгляд, всем важно понимать тенденции макроэкономических индикаторов — как, по каким причинам они изменяются.

В этой связи могу сказать — недавно у нас состоялась встреча с представителями новосибирского банковского сектора, бизнесменами, руководителями вузов, аппаратом регио­нальных органов власти. Заместитель директора департамента денежно-кредитной политики Банка России Андрей Липин подробно разъяснял основные положения ДКП, пояснил факторы и причины снижения ключевой ставки до 8,5 процента на последнем заседании Совета директоров 15 сентября 2017 года.

Я, в свою очередь, выступала с докладом о регио­нальном аспекте денежно-кредитной политики — показывая, как выглядит текущая экономическая ситуация в Сибирском федеральном округе, какие сегодня действуют регио­нальные факторы и что легло в основу наших доводов по изменению ключевой ставки. Так что мы сейчас стараемся активно коммуницировать, доводить нашу политику до бизнеса и населения и разъяснять ее на всех уровнях.

— Какие же факторы и в какой степени влияют на установление ключевой ставки, что принимает во внимание Банк России?

— Ставка учитывает прежде всего текущую и прогнозную динамику инфляции, в том числе риски отклонения от цели, и состояние экономики — то есть все, что влияет на экономическую активность. Конкретные социально-экономические решения и программы, риски для финансовой стабильности также включаются в анализ. Банк России смотрит и на регионы, чтобы оценить, однородны или нет те процессы, которые есть в стране. Мы «по полочкам» раскладываем состояние банковского и реального сектора экономики, оцениваем кредитные условия в регионе в помесячной динамике. Особое внимание уделяем анализу показателей динамики цен и инфляционных ожиданий. Цель этого анализа — определить устойчивость изменений в темпах инфляции, выявить факторы, которые на них влияют, и оценить риски устойчивого и существенного отклонения инфляции от четырех процентов. Также оценивается отклонение регио­нальных значений от среднероссийских показателей, анализируются причины этих отклонений, выявляются временные или долгосрочные факторы, влияющие на этот процесс. Если фактор временный, как, например, августовское снижение цен в Сибири на плодоовощную продукцию на 14 процентов, он не требует ответных мер со стороны Банка России.

Такой комплексный анализ позволяет Банку России избежать неоправданно частых изменений ключевой ставки. Ведь стабильность и предсказуемость динамики процентных ставок очень важны для компаний и банков.

В зависимости от ситуации те или иные факторы выходят на передний план. Например, в декабре 2014 года большую роль сыграли девальвационные риски, а в феврале 2017 года Банк России учитывал краткосрочные инфляционные риски в связи с началом покупок Минфином России иностранной валюты в рамках бюджетного правила. Потом значение этих факторов снизилось. Под влиянием каких ключевых факторов было принято решение, Банк России всегда объясняет в своем пресс-релизе по итогам заседания Совета директоров по ключевой ставке. Каждое второе из восьми заседаний в год является опорным и сопровождается пресс-конференцией председателя и публикацией Доклада о ДКП. На последнем заседании Совет директоров отметил, что инфляция находится вблизи четырех процентов, а экономика продолжает расти, при этом инфляционные ожидания еще не закрепились на низком уровне и среднесрочные риски превышения инфляцией цели пре­обладают над рисками устойчивого отклонения вниз.

— А какова роль Сибирского главного управления в процессе установления уровня ключевой ставки — вы ограничиваетесь только сбором информации, или же делаете самостоятельные предложения по ее величине?

— Безусловно, мы даем свои предложения — именно для этого консолидируем все факторы «за» и «против», выявляем «точки сомнений». И не только мы — руководители всех семи главных управлений Банка России принимают аналогичное участие. Председатель Банка России Эльвира Набиуллина всегда отмечает важность регио­нального аспекта анализа.

Мы проводим видеоконференции с отделениями, получаем информацию о состоянии регио­нальных рынков Сибири. Каждый фактор занимает свое место в таблице «за» и «против» снижения. С этой информацией руководитель ГУ принимает участие в работе Совета директоров, где обсуждается решение о ключевой ставке. Территориальные управления имеют возможность высказать свои аргументы за изменения ставки в ту или иную сторону.

— Каковы ваши источники информации, на основе которых готовится принятие столь ответственных решений?

— Прежде всего, мы используем статистические данные и информацию кредитных организаций. Не менее ценную информацию получаем, работая напрямую с регио­нальным бизнесом, регулярно оценивая результаты опроса около двух тысяч предприятий нашего округа. Кроме заочного сбора информации, проводим и «живые» встречи с компаниями. Выходим на предприятия — так, например, недавно выезжали на племзаводы Верх-Ирмень, встречались с руководством компании «Сибиар», посетили ФГУП СибНИА им. С.А. Чаплыгина. Делаем это для того, чтобы понять на месте реальную ситуацию в экономике — чем сегодня «живет» бизнес, каковы его проблемы, трудности и пожелания. Нам важно понять эти моменты и в дальнейшем транслировать эту информацию в центральный аппарат.

Особое внимание уделяем компаниям — представителям отраслей, непосредственно влияющих на ценообразование — например, ритейла. Стараемся напрямую выяснить, планируют ли они повышение или понижение цен, по какой причине и в каких объемах. Выясняем уровень издержек бизнеса, его возможности управлять этим показателем без перекладывания на потребителей. В результате такой работы мы получаем большой объем информации — так, например, по нашим последним оценкам, только каждый десятый опрошенный бизнесмен ожидает ускорения инфляции, и это самый низкий уровень за последние годы. Очевидно, что инфляционные ожидания бизнеса снижаются, но необходимо время, чтобы закрепить этот процесс и создать условия для устойчивого экономического роста.

— Такая практика всегда была в деятельности Банка России, или же это веяния последнего времени?

— Это стало рабочей практикой не так давно — второй год территориальные учреждения вовлечены в активный мониторинг регио­нальной бизнес-среды для максимально объективного принятия решения о ключевой ставке.

На это позитивно реагирует и сам бизнес — он доволен, что мы обратились к реальному сектору экономики, задаем им вопросы и сами отвечаем на вопросы предпринимателей. У предприятий есть живой интерес к таким встречам — как правило, нам все подробно рассказывают и показывают.

Бизнес активно использует возможности донести до регулятора все свои сомнения, чаяния и надежды. Мы же, со своей стороны, хотим из первых уст понять, за счет чего живут и работают предприниматели, как выстроен их бизнес, требуются ли им кредитные ресурсы, или же достаточно собственных. Могу уверенно сказать — мы хорошо знаем наши регио­нальные предприятия, понимаем — кто сегодня вырывается вперед, а кто обладает потенциалом развития только в перспективе.

— Давайте вернемся к макроэкономике. Какова ваша оценка уровня инфляции и ключевой ставки до конца года и прогнозы наследующий год?

— Мы прогнозируем инфляцию на конец года в диапазоне 3,5–3,8 процента. В дальнейшем темп инфляции останется вблизи четырех процентов — это наша цель. Конечно, инфляция не может быть ровно 4,0 процента постоянно, могут быть временные небольшие подвижки в ту или иную сторону. Но надо понимать, что цель Банка России — не только достичь желаемого уровня инфляции, но и удержать его. А для этого необходимо, чтобы население и бизнес привыкли к той низкой инфляции, которая сегодня существует. Это будет залогом стабильности в финансовом сегменте и сформирует условия для экономического роста.

За последние три года Банку России удалось снизить инфляцию с 17 до 4 процентов, теперь стоит задача стабилизировать ее вблизи этого уровня. Если говорить о ключевой ставке, то на горизонте ближайших двух кварталов Банк России допускает возможность дальнейшего снижения ключевой ставки.

— Почему же целью инфляции выбран уровень именно четыре процента?

— К инфляционному таргетированию мы приступили всего три года назад. По этому поводу было много дискуссий — учитывались и мировой опыт, и российские реалии. Четыре процента — результат консенсуса, компромиссного выбора. В наших условиях, если цель была бы выше, то при повышенных инфляционных ожиданиях рост цен всегда может усилиться и перейти в зону, например, двузначных значений. А цель по инфляции ниже четырех процентов способна вызвать дефляцию по определенным категориям товаров и последующие риски торможения экономического роста. Так что сегодня, по нашим расчетам, инфляция вблизи четырех процентов является оптимальной.

— Как вы считаете, достигнутый уровень инфляции при его стабильном поддержании является залогом экономического роста?

— Банк России со своей стороны создает только условия для оживления и развития экономики, для повышения инвестиционной активности. Но мы же понимаем, что не только денежные факторы влияют на экономический рост, есть и другие обстоятельства. Например, структурные реформы экономики, о которых часто говорит и председатель Банка России, и Министерство экономического развития — нужны преобразования, которые позволят набрать скорость локомотиву российской экономики.

Да, Банк России радеет о том, чтобы деньги были недорогими и доступными. И главная наша цель — низкая стабильная инфляция и предсказуемость процентных ставок. Но надо еще понимать, куда эти деньги вложить — нужны качественные заемщики, хорошие проекты, в которые можно направлять финансовые ресурсы. Необходимо, чтобы у бизнеса было понимание на долгосрочную перспективу, — какие ресурсы и по какой стоимости он сможет привлекать для развития своего бизнеса. Так что нужно развивать экономику и с других сторон, подходя к этому комплексно.

Сегодня мы замечаем повышение интереса банков к финансированию не крупного бизнеса, а МСБ. При этом объем выдач растет в обоих сегментах, но в МСБ — быстрее. Думаю, это связано с активностью программ господдержки малого и среднего бизнеса, а также с повышением качества сегмента МСБ за счет ухода с рынка компаний-однодневок и преобладанием бизнеса, ориентированного на стабильное долгосрочное развитие.

— А насколько сильна корреляция ключевой ставки Банка России и ставок на рынках привлечения и размещения денежных средств? Как вы видите процентную политику коммерческих банков?

— Эта корреляция довольно сильная, но не стопроцентная. Банк России не диктует коммерческим банкам процентную политику — они в этом смысле полностью самостоятельны. И принимают решения по процентным ставкам на основе многих факторов — это риски, конкуренция, издержки банковского бизнеса...

В среднем изменение кредитных и депозитных ставок в экономике мы наблюдаем в течение двух–трех месяцев после изменения ключевой ставки. Но некоторые банки идут даже с опережением, понимая превалирующую динамику процессов на рынке.

Добавлю, что к началу 2017 года кредитные организации существенно снизили свою зависимость от зарубежных ресурсов. В свое время, с 2014 года, Банк России предоставлял коммерческим банкам валютные средства для погашения внешних заимствований — сегодня этот процесс практически завершен. Банки сначала активно использовали для этой цели ресурсы регулятора, а позже начали переход на формирование собственной ресурсной базы, почти полностью погасив валютную задолженность перед Банком России, заместив ее денежными средствами, привлеченными на рынке.