Чаще всего в качестве угроз соглашению о сокращении добычи нефти, которое было подписано нефтедобывающими странами как входящими в ОПЕК, так и не состоящими в нефтяном картеле, называют его главного организатора – Саудовскую Аравию. Авторитетный в мире энергетики сайт Oilprice однако считает, что главная угроза соглашению исходит не из Эр-Рияда, а из Багдада.
Общеизвестно, что особенно трудно выполнять новогодние обещания. Наверное, поэтому немало специалистов скептически отнеслись к обещанию членов ОПЕК начать сокращать с 1 января 2017 года добычу нефти. Январь и февраль станут основополагающими месяцами для проверки решимости членов картеля выполнять обязательства, взятые по подписанному в последний день осени соглашению.
Сейчас больше всего сомнений вызывает второй производитель нефти в ОПЕК – Ирак, согласившийся снизить добычу «черного золота» на 210 тыс. бар./сутки. Теоретически такое сокращение не предвещает особых затруднений, поскольку означает отключение всего лишь нескольких установок. На практике все, однако, значительно сложнее.
Самой большой проблемой Багдада в деле сокращения добычи нефти являются обязательства по контрактам с западными нефтедобывающими компаниями, которые качают нефть на юге Ирака. Этим компаниям нет никакого резона выполнять обещания центрального правительства Ирака по сокращению добычи. Хотя бы потому что у них есть собственные контрактные обязательства на иракскую нефть. В отличие от, скажем, Саудовской Аравии Ирак не обладает полным контролем над своей нефтью.
Ситуацию для центрального правительства, подписавшего соглашение, осложняет еще и то обстоятельство, что оно обладает лишь номинальным контролем над северными нефтяными месторождениями, которые контролируются курдами. Пока не очень понятно, намерены ли курды выполнять правительственное соглашение и снижать добычу. Строго говоря, необходимо дополнительное соглашение между Багдадом и Эрбилем, главным городом полуавтономного Иракского Курдистана, о том, кто и насколько будет сокращать добычу. Естественно, курды были бы очень рады, если бы сокращение добычи коснулось только месторождений на юге страны, к которым они не имеют никакого отношения. В Багдаде, как нетрудно догадаться, придерживаются противоположной точки зрения и хотят, чтобы курды тоже участвовали в снижении добычи.
В последние пять лет добыча нефти в Ираке существенно выросла. Правительство разрешило добывать нефть десяткам зарубежных нефтяных компаний, включая американские. Не удивительно, что сегодня в Ираке больше, чем в какой-либо другой стране планеты иностранных нефтедобывающих фирм. Участие нефтяников из-за рубежа вместе с притоком инвестиций привели к тому, что добыча нефти увеличилась с 2,65 млн бар./сутки в январе 2012 года до почти 4,5 млн сейчас. Однако сейчас, когда необходимо существенно сократить добычу, широкое международное участие является минусом.
Все дело в том, что в контрактах иракского правительства с зарубежными нефтяниками имеется пункт, согласно которому оно обязано компенсировать производителям нефти потери, связанные со снижением добычи не по вине нефтяников. Другими словами, Багдаду сейчас придется платить иностранным нефтяникам за то, чтобы те не качали нефть. Этот вариант очень затруднителен еще и потому, что после двух лет низких цен на «черное золото» в стране сложилась очень сложная финансовая ситуация.
На данный момент пока нет никаких сообщений о том, что крупнейшие иностранные нефтяные компании, работающие в Ираке, договорились с Багдадом о снижении уровней добычи. По крайней мере, о снижении добычи ничего не знают акционеры таких активно работающих в стране нефтяных гигантов, как BP, Exxon Mobil, Royal Dutch Shell.
Как Багдад будет выходить из затруднительного положения, пока, считают аналитики Oilprice, в иракской столице явно не знают.
