Официальный Багдад заявил об освобождении Мосула – иракской столицы запрещенного в РФ и во всем цивилизованном мире «Исламского государства». Конечно, власти несколько поспешили – боевики еще контролируют некоторые районы Старого города. Однако их позиции безнадежны. Премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади уже приехал в город и поздравил находящихся там военных.
Победа досталась Ираку дорогой ценой. «Битва за Мосул» велась с октября прошлого года. Барак Обама пытался взять город до истечения собственного президентского срока, однако не срослось – боевики крайне умело оборонялись, отправляя в металлолом иракскую технику и уничтожая пехоту. «Я служу в армии уже 40 лет, - цитирует The New York Times слова генерал-майора Сами аль-Аради, командующего иракским спецназом. – Я принимал участие во всех битвах Ирака, но ни разу не видел ничего, подобного боям за Старый город (Мосула – Эксперт Onine). Мы бились за каждый метр – в буквальном смысле». Более тысячи бойцов иракской армии отдали свои жизни за освобождение города. О многочисленных жертвах среди гражданских стараются не говорить – в конце концов, это же не Алеппо, где город освобождали плохие русские. Что же касается финансовых потерь, то ООН оценила восстановление Мосула в 700 миллионов долларов - и это только Мосул. Разрушены и другие иракские города – Рамади, Фаллуджа. Почти 3 миллиона жителей страны являются беженцами.
Однако можно ли считать взятие Мосула однозначной победой для основных участников этой операции – Ирака и Соединенных Штатов?
Война за мир
Для Ирака вряд ли. Так, взятие столицы ИГ не означает уничтожение самого ИГ. Ни физически - с апреля 2017 года ИГ с его собственных слов провело почти полторы тысячи атак в освобожденных городах Сирии и Ирака - ни идеологически. Даже потеряв территории, ИГ будет существовать в информационном пространстве – а значит продолжать отравлять души людей. Согласно данным совместного исследования Университета Джорджа Вашингтона и Международного центра по противодействию терроризму, с июня 2014 года ИГ провело 51 нападение в странах Европы и Северной Америки силами 65 террористов, и лишь 12 из них ранее воевали в Сирии и Ираке. Остальные получили заряд ненависти через интернет, или через друзей и знакомых (почти половина террористов принадлежала к местным джихадистским группировкам).
Да, иракские власти могут сломить идеологию ИГ, но для этого они, выиграв войну, должны теперь выиграть мир. «Очень важно чтобы начался процесс возвращения беженцев и восстановления доверия между разными сегментами общества, а также чтобы все иракцы начали строительство общего будущего», - заявила глава европейской дипломатии Федерика Могерини.
Однако с этим могут быть проблемы. Даже после победы над ИГ будущее Ирака не определено. И дело не только в том, что почти 20% населения – иракские курды – собираются на выход вместе со всем Северным Ираком (через несколько месяцев там должен пройти референдум о независимости). Другие 20% - местные сунниты – системно недовольны правлением шиитского большинства. Отчасти поэтому значительная часть иракских суннитов в свое время поддержала ИГ. И даже после трех лет нахождения под игом группировки некоторые из них считают суннитских террористов меньшим злом по сравнению с шиитскими - по сообщению ряда правозащитников, шиитские ополчения Ирака относятся сейчас к ним как к враждебному элементу. Что будет способствовать в лучшем случае антибагдадской линии суннитских районов и опоре их на американцев и саудовцев (врагов нынешнего хозяина Багдада – Тегерана), а в худшем - появлению нового ИГ.
Если иракские власти не хотят повторения этого кошмара, то им нужно каким-то образом учитывать интересы суннитов. Инкорпорировать их во власть и в силовые структуры, возможно предоставить автономию суннитским провинциями. Но могут ли они это сделать? Вопрос, на который Хайдер аль-Абади может ответить не обещаниями, а лишь реальными делами.
Слава победителю!
А вот у американцев ситуация гораздо проще. Взятие Мосула стало важнейшей внешнеполитической победой Дональда Трампа. Прежде всего, в имиджевом плане. Американский президент обещал победить ИГ – и вот он взял одну из двух столиц группировки (вторая – Ракка – находится сейчас в осаде, и даже несмотря на то, что боевики перенесли свою сирийскую столицу в Дейр-Эз-Зор, мир считает таковой именно Раккой).
Кроме того, США укрепили свои позиции в самой Сирии – Трамп не собирается повторять ошибок Обамы и уходить из этой страны. «Подход США неоднозначен. С одной стороны, Вашингтон пытается не брать на себя слишком широких обязательств и не заниматься строительством национальных государств, но с другой стороны ему необходимо предотвратить появление новых джихадистских группировок», - говорит Ноа Бонси из Международной кризисной группы. Однако США нужно предотвращать не только появление нового ИГ, но и усиление старых угроз из Тегерана. В ходе своего визита в Саудовскую Аравию Дональд Трамп получил от короля Салмана десятки миллиардов долларов ради сдерживания Ирана, Конгресс требует от него сдерживания аятолл, он сам обещал противостоять иранской экспансии на Ближнем Востоке – так почему же хозяин Белого дома должен уходить из Ирака, а не выстраивать там плотину против влияния Тегерана в регионе?
Вопрос в том, где будут присутствовать американские базы. Весьма вероятно, что в Курдистане, а также в суннитских районах Ирака. Например, в том же Мосуле. «Во взятии Мосула Вашингтон видит важный шаг по «возвращению" своих активов, (прежде всего геополитических) в Ираке, подготовке дальнейшего плацдарма сдерживания Ирана. Но ценность Мосула не только в этом. Город имеет очень важное логистическое значение – он соединяет Центральную Азию через Иран с Восточным Средиземноморьем, а также с Персидским Заливом. Кроме того, через него идут дороги из Ирака в Турцию и дальше в Европу. Таким образом, сюжетов в которые американцы могут и дальше втягиваться благодаря контролю над Мосулом, очень много», - говорит Эксперту Online американист Максим Сучков.
